— Ты много знаешь об этом Сэйме?
— Нет. Только то, что слышала от Вудса. Джеральду можно доверять — этот человек мой близкий друг, он всегда помогал мне. Если бы не он, я вряд ли пошла бы на эту сделку, — ответила Ева и продолжила: — Но ароматы коллекции превзошли мои ожидания. И дизайн его парфюма просто потрясающий. Вся беда в том, что и его, и мое имя не на слуху общественности Мэйн Бич. Ты представить себе не можешь, как часто это останавливает людей от совершения покупки.
— Ну почему же, могу, — обиженно отозвался Норд. — Я и сам сталкивался с этим, когда начинал работать с недвижимостью.
— Вся надежда на рекламу. Новая коллекция Питера Сэйма в моем магазине.
Норд задумался. Ему хотелось хоть как-то помочь Еве, но он не знал, как именно это сделать.
— Скажи, я могу приехать к тебе и взглянуть на эту коллекцию? У тебя будет мнение стороннего наблюдателя, никогда не сталкивавшегося с парфюмерным бизнесом.
Норд подумал, что на месте ему будет проще представить, что он может сделать для девушки. В конце концов, хоть он не знаком с такого рода делами, все же бизнес — его стихия. Может, его свежий глаз увидит то, что до него не заметили остальные?
— Почему бы и нет? — Ева пожала плечами. — Если завтра утром ты не будешь занят — приезжай. Увидишь, где я работаю. Может, удастся встретиться с Джеральдом. У меня появилась еще одна приятная причина вас познакомить. — Ева улыбнулась, подняла руку и провела ею по лицу Норда.
Мужчина затрепетал от ласки. Его глаза заволокла пелена желания. Он притянул Еву к себе и посадил на колени. Ева почувствовала, как напряглась его пробужденная плоть, и она мягко дотронулась рукой до холмика, внезапно выросшего на брюках Норда. Тот сладко застонал.
— Что ты делаешь со мной, Ив! Не пора ли утащить тебя в постель, маленькая проказница?
— Конечно, пора! — Возбуждение Евы росло с каждой секундой, и она не собиралась скрывать этого.
Норд легко подхватил девушку и пошел со своей драгоценной ношей наверх. Они целовались и ласкали друг друга до изнеможения.
В перерывах между поцелуями, не прекращая ласкать ее одной рукой, другой Норд потихоньку снимал с Евы одежду, стараясь сделать это, не привлекая внимания девушки. Он помнил, что она стесняется своей наготы. Не понимая причины такого смущения, он все же уважал ее чувства. Когда его проворные руки добрались до бюстгальтера Евы, он увидел в ее глазах признаки беспокойства.
— Хочешь, оставим его, — тихо-тихо прошептал Норд, склонившись к уху девушки. — Ты возбуждаешь меня и в белье.
Ева блаженно улыбнулась — до чего же он чуткий!
— Да, — робко прошептала она в ответ.
Руки Норда тут же скользнули вниз, к мягкой ложбинке внизу живота девушки, и сразу же ощутили тепло, рожденное ее возбуждением. Спустя минуту их тела и души сплелись в танце наслаждения, обмениваясь флюидами любви, рвущейся наружу:
— Ты можешь ответить мне на один вопрос? — обратился Норд к Еве, после того, как они наконец оторвались друг от друга.
Расслабленная, но все еще опьяненная страстью, Ева не сразу услышала Норда.
— Шалунья Ив, ты случайно не уснула?
— Нет, — довольным голосом отозвалась Ева.
— Можно спросить тебя о причине твоего страха остаться обнаженной? — Норду было неловко, но все же ему хотелось получить ответ. — Если не хочешь, конечно, можешь не отвечать. Это не любопытство. Просто я хочу знать о твоих страхах, это поможет мне справляться с ними.
Почему? А действительно, почему она всегда испытывала дискомфорт, и не только при мужчинах, но и от женского взгляда на ее обнаженное тело? Ева никогда серьезно не задумывалась об этом. Один из комплексов, которых полно у всех. Иногда ей казалось, что каждый испытывает такое же неудобство, как она, только остальным удается лучше маскировать свое отношение к этому.
— Честно говоря, я не знаю, Норд. Порой мне кажется, что это свойственно всем.
— Уверяю тебя, я найду множество людей, для которых не проблема — раздеться на улице, у всех на глазах. Конечно, плохой пример, но, действительно, в основном такое стеснение характерно для подростка, но не для взрослого человека. Можно смущаться при незнакомых, но откуда страх перед знающим тебя человеком?
— Я и при муже стеснялась раздеться. Даже в бельевом бутике, примеряя бюстгальтер при женщинах, я готова была сгореть от стыда. Может, я не совсем довольна своим телом, — рассуждала Ева. — Я вообще-то никогда не считала себя красавицей. Мои губы казались мне слишком маленькими, глаза — недостаточно выразительными. Фрэд, поглаживая меня в кровати, говорил, что у меня растет животик и что одна грудь чуть больше другой. Если связать все вместе, можно найти причину. Наверное, это недовольство собой.
Норд почти зарычал, приподнялся и повернул к себе лицо взгрустнувшей Евы.
— Красавец Фрэд так и старался подпитать твои комплексы! И это вместо того, чтобы избавить тебя от них! Ты прекрасна! Глаза восхитительного синего цвета, длинные пушистые ресницы! Очаровательные изящные губы, а не надоевший лягушачий рот современных моделей! Тело, которое хочется ласкать до потери сознания! Выбрасывай из головы эти глупости — когда я впервые увидел тебя, я был восхищен твоей внешностью!
Ева расхохоталась, увидев гнев, охвативший Норда. И это только потому, что она не считает себя красавицей! Поразительный человек!
— А что касается Фрэда, — продолжал возмущаться Норд, — так этот идиот просто боялся, что ты уйдешь от него! Что на тебя будут смотреть мужчины, восхищенные твоей внешностью и уверенностью в себе! Конечно, это было ему не нужно! Куда проще внушить тебе, что ты дурнушка, чем становиться лучше самому!
— Норд, Норд! Не волнуйся так! — пыталась успокоить его Ева. — Хочешь, я буду считать себя моделью, только не переживай.
— Дело не в этом, Ева, — продолжил Норд уже спокойнее, — оставайся собой, но относись к себе менее критично. Я вижу, что ты красива. Мне незачем лгать тебе, хотя внешность для меня не имеет значения. Будь ты полной, или худой, как доска, — я все равно полюбил бы тебя за красоту душевную, а не физическую. И я не обманываю тебя — ты прекрасна.
Лицо Евы залила краска смущения и радости. Она обняла Норда и подарила ему долгий нежный поцелуй. И откуда только на ее бедовую голову свалилось такое счастье?
Дорога в Мэйн Бич, казавшаяся невероятно долгой, промелькнула незаметно. И куда только девалась нескончаемая бегущая лента, взгляд на которую усыпил Еву два дня назад? Девушка не без сожаления оставляла уютный домик, с которым ее теперь связывало так много счастливых воспоминаний.
— Ты грустишь, Ив?
Норд заметил тень уныния, промелькнувшую в глазах любимой. Что бы это значило? Не думает ли она о предстоящем расставании?
— Немного. Жаль было оставлять твой домик, Сладкое озеро и все то, что с нами случилось в этом волшебном месте.
