— Базовой дисциплиной считалась археология. Бесконечные экспедиции, посещения архивов во всех уголках Земли, этнографические изыскания… Но, как вы понимаете, основные усилия профессор направлял на сбор материалов по магии и постепенно стал настоящим экспертом по древним человским школам.
— Его интересовали только человские разработки?
— В основном.
— Узнать что-нибудь новое о магии Великих Домов трудно, — хмыкнула Инга. — А вот мы свои знания не берегли и теперь с интересом вспоминаем о том, что, оказывается, умели.
— Очень ценное замечание, — съязвила Яна.
— Как Великие Дома относились к деятельности Кафедры? — снова спросил Кортес.
— До поры — без интереса, подобными исследованиями занимается масса народа.
— Но Мельников знал о Тайном Городе, — недоуменно покрутил головой Артем — И о том, что магия не сказка.
— Его все равно не воспринимали всерьез. Такого рода изыскания проводятся сотнями ученых, среди которых были и будут те, кто знает о существовании Тайного Города. Контролировать все эти работы невозможно. К тому же экспедиции Торговой Гильдии и Великих Домов шерстят планету гораздо активнее: они опираются на более достоверные источники информации и куда лучше знают, что искать. Поэтому в том, что Мельникова не трогали, нет ничего необычного.
— Но он что-то нашел, — не выдержала Инга. — Книгу или свиток…
— Нет, — не согласилась Яна, — не совсем так. Материалы, собранные Кафедрой, были впоследствии изъяты и тщательно изучены Великими Домами. По следам всех экспедиций Мельникова прошли маги, проверили все раскопки, допросили всех участников, вынюхали каждый след, который оставили члены Кафедры. Их вывод: ничего важного профессор не нашел. Было несколько интересных реликвий, пара любопытных книг, но ничего действительно серьезного, никаких подсказок или случайно спасенных древних артефактов не было. Благодаря экспедициям Мельников, который, видимо, с самого начала нацелился на Большую Дорогу, накопил общую информацию, обработал ее, проанализировал и обрел понимание. Догадался, куда нужно двигаться дальше. — Яна помолчала. — В своем докладе Сантьяга назвал профессора гением.
Навы относились к вопросам чистоты расы строже всех в Тайном Городе, и признание комиссаром заслуг полукровки дорогого стоило.
— Не обошлось и без везенья, — не стала скрывать девушка. — В тысяча девятьсот третьем году на Кафедру пришли близнецы Андрей и Матвей Плотниковы, младшие сыновья богатейшего купца и промышленника. Мало тоге что они сами сыграли большую роль в исследованиях Мельникова, так они уговорили отца субсидировать деятельность Кафедры.
— Они были магами?
— Среди учеников профессора не было колдунов, — покачала головой Яна. — Получив представление о том, как добиться желаемого, Мельников целенаправленно искал челов со способностями.
— Что это значит? — быстро спросил Кортес.
— Генетическая предрасположенность к чему-либо, — объяснила Инга.
— Совершенно верно, — подтвердила Яна.
— Объяснить можно? — протянул Артем.
— Кто-то быстро бегает, кто-то отличается красноречием, но не потому, что научился этому, а с рождения. О таких случаях говорят: «ему дано свыше». Люди со способностями не маги, поэтому в Тайном Городе на них не обращают особого внимания, но Мельников знал, что нужный чел будет именно среди них, и целенаправленно искал.
— Нужный ему чел?
— Сейчас, — подняла указательный палец Яна. — Сейчас поймешь, о чем я. Способности могут быть разными. Точно известно, что среди учеников профессора был прирожденный лингвист, сумевший заговорить на старочудском языке после короткого урока, был специалист по безопасности, чувствовавший приближающуюся угрозу лучше сигнального артефакта четвертого уровня, был механик, способный собрать любое устройство. Мельников нашел их, увидел заложенные таланты, помог раскрыться, привязал к Кафедре, а в один прекрасный день отыскал того, кто был ему нужен больше всех, — чела, способного чувствовать гармонию мира.
— Геоманта, — прошептала Инга.
— Очень и очень высокого уровня, — подтвердила Яна. — Великие Дома уверены, что им был один из близнецов Плотниковых.
Артем и Кортес переглянулись.
— Можно с этого момента помедленнее?
— Можно, — кивнула Яна. — Вам что-нибудь говорит термин «магия мира»?
Мужчины пожали плечами.
— Это древний раздел колдовства, — сообщила Инга. — Правильнее даже сказать не раздел, а ветвь, ибо ее принципы кардинально отличаются от классических основ, базирующихся на энергии Источников.
— Понимаете, — перехватила инициативу Яна, — магия Великих Домов не так уж сильно отличается от человских технологий: используется иная энергия, иные формы управления, но по сути своей классическая магия — это результат воздействия на определенные, неизвестные или недоступные человской науке поля. Магическая энергия берется из мира и воздействует на него, меняя тем самым саму структуру мира. Каждый колдовской фокус делает мир другим.
— Так же, как каждая зажженная лампочка, — добавила рыжая. — Мы это не чувствуем, для нашего восприятия ничего не изменилось, но мир, сплетенный из миллиардов лампочек, из миллиардов падающих камней, из триллионов вздохов, мир, который нас окружает, немедленно изменился после щелчка выключателя. Мир стал другим. Незаметно, но необратимо. Когда лампочка погаснет, он не вернется в прежнее состояние, а вновь станет другим. Понимаете?
— Мы стараемся, — буркнул Артем. Кортес промолчал.
— Так вот, — продолжила Инга, — мир постоянно изменяется, но все происходящие в нем события взаимосвязаны. Иногда они компенсируются, иногда — нет. Причем мы сами даже не догадываемся, чем обернется то или иное действие. Мы щелкаем выключателем, а в тот же самый миг в Японии происходит землетрясение. Ни один ученый не проведет параллель между этими двумя событиями, но магия мира учит, что связь есть. И связь очень тесная.
— Разумеется, дело не в выключателе, — добавила Яна. — Просто сложились сотни дополнительных условий: где-то утонул человек, где-то навели морок, где-то срубили дерево… События могут быть самыми разными, но, сложенные в определенной последовательности, они изменят мир так, что двинется даже самая устойчивая земная кора.
— Что-то не верится, — усомнился Артем.
— А вот Великие Дома относятся к этому очень серьезно. Они знают, что, обладая определенной чувствительностью, можно улавливать гармонию мира, видеть идущие в нем процессы, понимать, чем они закончатся, и влиять на них, добиваясь нужного результата.
— Включая лампочки?
— И включая лампочки тоже, — недовольно отрезала Инга. — Темка, пора понять, что Яна не шутит. Да, геомант может добиться своего, включив лампочку! Просто надо знать, когда и какую лампочку включить, чтобы получить то, чего хочешь. Где-то упадет дерево, где-то взлетит самолет, кто-то разобьет чашку… После этого ты включаешь лампочку, и перед тобой открывается межконтинентальный портал. Никаких энергетических затрат — просто мир изменился так, что, сделав шаг, ты окажешься в Америке.
