— Онифф ничфф го нефф говорифф…
— Что?
Я выдергиваю парик.
— Они не говорили ничего ни о какой девчонке!
— Что они сказали?
— Ничего особого. Только лишь: осмотрись, осмотрись хорошенько.
— Кто это был, Фил?
— Я не…
— Предо?
Он подпрыгивает, словно его в задницу ужалила оса.
— Именно так я и думаю, Джо. Именно так.
Пока он одевается, я обшариваю весь кабинет. Ничего. Никаких зацепок. Похоже, Доббс был детективом старомодных привычек. Он устанавливал за объектом слежку, которую осуществлял один из его агентов. Работа агента заключалась в том, чтобы неотступно следовать за объектом, заглядывать в окна, запоминать лица и мелкие детали, но всегда оставаться незаметным и не вызывать подозрения. Доббс занимался лишь небольшими делами: найти чью-то жену, забрать чей-то долг, проследить за кем-то — ничего серьезного. Он был мелкий детектив старой доброй школы. Не пойму, что Хорды в нем нашли? И, судя по всему, ничего, кроме внешних данных девочки, ему известно не было. Покопавшись в архиве, я обнаружил, что папки по делу Хордов нет вообще. Может, Доббс и был детективом-простофилей, но те, кто его нанимал и те, кто его убил, отнюдь таковыми не являлись. Помимо основной телефонной линии в его офисе я нашел скрытую: провод торчал прямо из небольшого отверстия в стене и ни к чему не подсоединялся. А в чулане стоял пустой кейс из-под ноутбука. Кто бы ни прикончил Доббса, уходя, он захватил его компьютер, чтобы раз и навсегда уничтожить информацию, хранившуюся на жестком диске. Одновременно с этим из кабинета пропали все электронные архивы Доббса. Однако этот придурок, этот профессиональный убийца упустил из виду кредитку. А может, он о ней не знал вовсе?
— Фил.
Его голова высовывается из-за двери уборной, куда он, по старой доброй традиции, ушел воскрешать свой испорченный чуб.
— Чего?
— Что скажешь, если я угощу тебя выпивкой?
Мы направляемся через дорогу к бару под названием «Бьюти».
Нам пришлось покинуть офис мистера Доббса: даже нам непростительно столь долгое время торчать в компании мертвеца.
Слух о мертвом теле рано или поздно доберется до полицейского участка. А вот с копами нам связываться не стоит. Раз попадешь на их удочку, и они навсегда включат тебя в свою базу данных. Заметьте, не столь даже как подозреваемых, а в качестве подсадных уток, и начнется — иди туда, куда мы скажем, уходи тогда, когда мы подадим знак. В противном случае они арестуют тебя и упекут в комплекс мест, не столь отдаленных отсюда. Скажи им, что у тебя слишком чувствительная кожа, в частности, к ультрафиолетовому излучению, и они заставят тебя весь день простоять под палящим солнцем, только лишь чтобы проучить тебя. Более того, попытайся выпить немного крови у соседа по камере в случае, если тебя уже загребли, — все, да здравствует смерть! Так что никаких копов. Никогда.
Тем временем в «Бьюти».
Я заказываю двойной бурбон и скотч и подношу их к креслу, в которое уселся Филипп. Бар не зря называется «Бьюти»: он построен с намеком на салон красоты. Вот и кресло, в котором сидит Фил, оборудовано круглой сушилкой для волос, какие были популярны в пятидесятых-шестидесятых годах. Я опускаюсь на стул напротив него и протягиваю ему скотч.
— Спасибо, Джо. Может, вернешь мне мои запасы? Я бы не отказался от пары стимуляторов. Как думаешь?
Запасы. Его запасы, под которыми он подразумевает таблетки, сейчас покоятся у меня в кармане. Да, кто бы мне вернул мои запасы?
— Позже.
— Как скажешь, Джо.
Он скромно отпивает скотч, я жадно глотаю бурбон.
— Итак, поговорим о сделке.
— Какой сделке?
Я вынимаю из кармана запасы Фила. Это маленькие белые таблетки, каждая со своим номером. Похоже, приобрел он их в аптеке. Что ж, это уже лучше. Несколько дней назад его запасы состояли исключительно из подозрительных на вид черных пилюль.
Я достаю одну из них и демонстрирую ему.
— Фил, расскажи мне о сделке. Что тебе сказал Предо?
Услышав имя Предо, Фил подпрыгивает вновь.
— Черт с тобой, Джо. Поостерегся бы ты выкрикивать его имя на каждом углу. В этом мире о нем мало кто знает. Так и должно оставаться.
Я раздавливаю таблетку большим и указательным пальцем, и она превращается в порошок. При этом на Филиппа больно смотреть.
— Джо!!!
Я вынимаю еще одну таблетку.
— Не знал, что ты так легко прельстишься любезностью мистера Предо. Честно говоря, надеялся, ты захочешь присоединиться ко мне.
Я растираю ее в порошок. Он вновь подскакивает в своем кресле.
— Джо! Джо!!! О, черт!! Не понимаю, что тебе нужно. Ты даже вопросов мне не задаешь!
Я растираю еще одну.
— Джо! Я! Прекрати!!!
Хлоп. И еще одна.
— О, черт!!!
Он откидывается на спинку кресла, голова его исчезает под сушилкой.
— Сказал: «Иди осмотрись». Это все. Больше ничего не было.
Я демонстрирую ему очередную таблетку.
— Когда?
— Утром. Для меня утро, Джо, это четыре часа дня. Мне позвонили. Сказали: «Иди в это место, осмотрись, но ничего не трогай».
— Что потом?
— Что потом? Ничего. Гудки, Джо. Гудки.
— Когда тебе нужно отчитаться?
— Сказали, что позвонят мне.
— Когда?
— Скоро.
Я возвращаю эту таблетку обратно в коробку.
— Спустись на землю, Фил. Завязывай с этим.
Я встаю и бросаю коробку ему на колени.
— Остальное можешь оставить у себя.
Он хватает таблетки и пытается подняться, однако стукается головой о сушилку и падает на место. Потирая лоб, он все же встает.
— Слушай, Джо, мне нужно успеть домой, пока они не позвонили. Они мне голову оторвут, если позвонят, а меня еще нет.
— Залегай на дно, Фил. Понял? Если я узнаю, а это непременно случится, что ты рассказал Предо обо мне, я тебя из-под земли достану, и ты это знаешь. Тогда уже я оторву тебе голову.
По дороге домой я просматриваю чеки из банкомата, обнаруженные в бумажнике Доббса. Четыре цифры номера карточки, отпечатанные на чеке, совпадают с четырьмя последними цифрами на карте Аманды. Я обращаю внимание на снятые суммы и обо всем догадываюсь. Черт! Хитрости ей не занимать.
Уткнувшись в чеки, я не сразу замечаю лимузин, припаркованный прямо перед моим домом. Я поднимаю глаза. Она стоит у моей входной двери.
— Добрый вечер, Джозеф. Могу я с вами поговорить? Это ненадолго.
