Я вновь подхожу к ней, смотрю на нее, такую бледную и беззащитную. Я мог бы взять еще пинту крови. Так, на всякий случай. Черт! Да я мог бы высосать всю кровь до капли. Я действительно могу. Могу донести ее до авеню, притворившись, что она моя пьяная подружка, а затем поймать такси. Дома, в своей «подземной» квартире мне уже ничто не помешает довести начатое до конца. Подобные девчонки, что шатаются по пустынным улицам в пять утра в таком состоянии, просто сами ищут проблем на свою задницу. А может, это просто повод расстаться с жизнью? Да, вдруг именно этого она и добивается? Тогда я окажу ей огромную услугу! Я уже нагибаюсь, чтобы поднять ее. Но… Стоп. Это Вирус. Все этот хренов Вирус. Это не я. Мне же виднее. Нет, так не годится. Это глупо. Это проявление слабости. Может, в школе я умом не отличался, но школа этой жизни меня кое-чему научила. Вирусу я так просто не сдамся. Не пришло еще мое время. Так что, откинув фанеру, я выхожу на тротуар и направляюсь к дому, и тут Хёрли в очередной раз нападает на меня.
— Черт! Что я говорил!
О, нет!
— Я так и знал! Я знал это!
Я специально не открываю глаза. Я знаю, кого мне предстоит увидеть. И, пожалуй, я готов немного отсрочить встречу с неприглядной реальностью.
— Мистер Клин, мистер Пошли-Вы-Все-На-Хрен здесь, собственной персоной. Мы его взяли, когда он выполнял очередное задание Коалиции и обрабатывал ту стерву.
— Не нужно таких слов — «стерва».
— Да, да. Обрабатывал ту девушку. Я же говорил Терри, говорил ему, да только он и слушать ничего не хочет. Знаю, что Терри побаивается Коалиции и поэтому терпит здесь этого парня. Только теперь этому пришел конец. Хотели доказательств?
Я открываю глаза. Какой-то чулан. Темно. Сыро. Слабое свечение вырывается из щелей плохо прилаженной входной двери.
— У меня они есть!
Только я собрался было подняться, как вдруг осознал, что руки и ноги у меня в кандалах. Кое-как все же мне удалось сесть. Кирпичная стена позади меня мокрая от сырости.
— Какие еще доказательства?
— Да вы что? Я же видел его собственными глазами. Я и Хёрли тоже.
— Видел, что он… что?
— Видели, как он привел к себе домой ту стерву из Коалиции, а еще обрабатывал ту… женщину.
— И как же ты узнал, что она из Коалиции? У них есть специальная униформа?
— Поверьте мне! Увидели бы вы ее, сразу поняли бы, что она из Коалиции.
— Но как?
— Как? Да вы сами прекрасно знаете. У них такой вид, будто весь мир принадлежит им. Я про тех стерв, что думают, будто их экскременты благоухают!
— Перестань называть женщин стервами.
— Да, вы правы.
Я кое-как подбираюсь поближе к двери и смотрю в одну из многочисленных щелей. Опять я оказался в этой хреновой штаб-квартире Общества.
Квадратные половики покрывают пол, а по стенам развешаны написанные от руки плакаты анархистов, более походящие на огромные требования выкупа. В щель мне видна спина Тома Нолана. Он стоит у маленькой плиты и помешивает что-то в большом котле, и это что-то бурлит и попахивает.
— Итак, ты видел его с одной женщиной, которая может оказаться агентом Коалиции. Что еще?
— Она точно была из Коалиции. Ну даже если и нет! Он ведь напал на ту девчонку! Напал прямо на улице! Ударил ее по голове.
— Она подросток?
— Да.
— Она подросток?
— Ну, ей лет двадцать.
— Так, значит, она не подросток, правда?
— Да, конечно. Он ударил эту женщину прямо на улице и затащил на стройку. Там же ее и обработал, чтобы все это видели. Этот хренов придурок злоупотребил сразу несколькими правилами Общества. Причем на нашей территории. Это пощечина по нашим устоям и методам. Подобное поведение даже не подлежит обсуждению. Смею напомнить, что именно вы больше всех печетесь о том, что в последнее время женщины становятся жертвами вампиров намного чаще мужчин.
В обзоре появляется Лидия. Она присоединяется к Тому.
— Я ни о чем не пекусь, просто число женщин среди жертв вампиров значительно превышает число мужчин. Это просто насилие какое-то.
— Вот об этом я говорю.
— Значит, ты приказал Хёрли отключить его и пронести по улицам до штаб-квартиры?
— Послушайте! Я вынужден был как-то поступить. Он со своими боссами из Коалиции что-то замышляет на нашей территории. Похоже, они вовлекли его в нечто очень, очень плохое. Давно не секрет, что он шпион, и шпионит отнюдь не в нашу пользу. Пришло время его убрать. И все тут.
— Ага.
Лидия поворачивается к кому-то, кого я не могу видеть.
— Хёрли, ты видел женщину, которую он привел к себе домой?
— Ага.
— Она из Коалиции?
— Не знаю. Возможно.
— Так ты думаешь, что да?
— Не знаю. Том говорит, что да. Возможно. Красивая леди.
— Ясно.
Том отворачивается от плиты.
— Эй, не называй ее леди.
— Почему?
— Потому что это унизительно.
— Отстань от него, Том.
— Какого черта! Я что, должен это терпеть?
— Ты же сам прекрасно знаешь, Хёрли — старый боевой пес. Пусть говорит, как ему хочется.
— Боже! Как достали меня ваши чертовы непонятные стандарты! Знаете, как это называется? Все это попахивает контрреволюцией! Мы все равны. Мы равны или мы не равны? На хрена сдались эти стандарты, все эти правила? Да есть ли они вообще? А если вы собираетесь их ввести, сначала примите их сами!
— Прекрати, Том.
Лидия поворачивается к Хёрли.
— А что насчет женщины, к которой он прикладывался?
— Ну, с этим все было неплохо. По-моему.
— Все было согласно правилам?
Наступает тишина. Мне даже слышно, как скрипят мозги Хёрли, пока он обдумывает, как ему ответить. А может, он вспоминает эти самые правила.
— Ну, не совсем так, как любит Терри. Вот почему я и пристукнул его.
— Хорошо.
Она вновь поворачивается к Тому.
— И что теперь?
— Что теперь? Теперь мы поболтаем с нашим любителем отсосать.
— Том!
— Извиняюсь, извиняюсь! Вы же знаете, что я и мои анархисты весьма неравнодушны к голубым и лесбиянкам. Так что это у меня просто вырвалось.
— Забери свои слова обратно.
Она выходит из поля зрения, а Том вновь принимается помешивать свою пахучую жижу.
— Как бы там ни было, когда он проснется, мы обвяжем его резиновым жгутом и посмотрим, что вытечет из его вен.
