— Очень сложная, детка. Работа очень сложная.
Она вновь отворачивается.
— Что ж, спасибо. У меня прямо гора с плеч.
Я затягиваюсь.
— Работа сложная. Но с тобой сложнее, детка.
Иви не смотрит на меня.
— Ты — самая настоящая работа.
Все еще притворяется, что слушает музыку.
— И ты этого стоишь.
Она заводит выбившуюся медную прядь за ухо.
— Дай-ка мне.
Иви выхватывает у меня из пальцев сигарету и затягивается.
— Я передумала.
Возвращает мне сигарету.
— Ну?
— Да, ты не можешь спасть ни с какой другой женщиной. Или мужчиной. Или вообще с кем-либо.
Я рассматриваю бледноватый отпечаток ее помады на сигарете и обхватываю его своими губами.
— Нет проблем.
— И я хочу сходить поужинать.
— Нет проблем.
— Сегодня же, после работы. Я хочу поздний ужин. И не обычную еду, а устрицы в «Блю риббон».
— Нет проблем.
— И я хочу проснуться с тобой.
— Нет проблем.
Она прищуривается.
— Уверен, что не спал с той женщиной?
— Ага.
Иви вынимает еще одно пиво из ящика и ставит передо мной.
— Мне нужно работать.
— Нет проблем.
Она возвращается к своим постоянным посетителям, которые терпеливо ждали, пока она закончит разбираться со своим парнем.
Я потягиваю пиво, курю, в общем, убиваю время до конца ее смены. Убиваю его, выполняя обещание, данное Дэниелу. Я раздумываю над своей жизнью.
Размышляю над ней.
Я думаю о моем образе жизни и о том, сколько еще смогу так выдержать. Как долго Предо меня будет еще терпеть после того, как я в открытую плюнул ему в лицо? Когда надоест Терри мое шатание по его территории? Когда, наконец, Том слетит с катушек окончательно и спустит своих анархистов на меня в каком-нибудь темном углу? Еще я думаю о словах Дэниела. О том, что в некоторых рождается потребность копнуть поглубже.
Я мог бы пойти к Терри и устроиться на старую работу. Тому придется свалить. Терри об этом позаботится. Убьет двух зайцев, так сказать. Но таким образом я окажусь опять на том же самом месте, с чего все и начинал двадцать лет назад с битой в руках. И рано или поздно Терри придется убрать того, кому, кроме него, известно о зубах. Нет. Общество — пройденный этап. Я уже давно понял, что это не для меня.
Я мог бы встретиться с Кристианом. У меня появился бы свой мотоцикл. Койка в доме Ликвидаторов. Мне бы понравилось на Пайк-стрит. А им бы понравилось заполучить меня. Ликвидаторы всегда рады боевому волку. Но мне бы пришлось носить форму. И я бы ужасно выглядел в этой огромной кожаной шляпе.
Я мог бы убраться из города. Попытать счастье на окраинах. Может, даже заполучил бы небольшую территорию. Там, на окраинах, вполне приличные ничейные земли. Взять хотя бы Кони-Айленд. Очистил бы его от всякого мелкого сброда и положил бы начало своему собственному клану. Придумал бы название. Стал бы боссом. Но это все придет не сразу, далеко не сразу. Да и получится ли? Все это уже не по моим зубам.
Или я мог бы последовать совету Дэниела. Слиться со своим естеством. Стать одним из Анклава. Остаток всей жизни провести в самосовершенствовании. Научиться управлять Вирусом. И когда бы пришло время, я бы вступил в схватку с Вирусом и испытал бы себя. Вдруг мне удастся победить смерть? Победить его? Похоже, Дэниел действительно в это верит. Только Дэниел совсем уж спятил. Он умирает. А я не нанимался спасать чью-либо задницу.
Аманда Хорд — единственное исключение.
К тому же, ни в одной из этих возможных вариантов нет места Иви.
Музыканты играют «Серебряный кинжал», а я смотрю, как Иви открывает бутылки с пивом. Время от времени она подмигивает мне, а иногда подходит, близко наклоняется и шепчет что-нибудь интересное на ухо.
Я смотрю на свою жизнь со стороны, и мне видны ее недостатки. Но это моя жизнь. С каждым днем я делаю очередной маленький шажок навстречу пропасти. И в один прекрасный миг земля уйдет из-под ног, и я сорвусь вниз.
Что ж.
Должна ли тогда моя жизнь отличаться от чьей-либо другой?
