— Оригинально, — усмехнулся Кортес.
— Деньги, кстати, самые настоящие, — вздохнула девушка.
— Тогда поищем виноватых, — предложил наемник. — У вас есть недоброжелатели?
Теперь хмыкнула Яна.
— Это устроили попы, — буркнул Шпунь. — Не знаю как, но это их работа.
— Вариант с божественным вмешательством вы не рассматриваете?
— Не надо рассказывать сказки, — скривился Мене. — Мы же взрослые люди, в конце концов.
— И эти взрослые люди видят сейфовый подвал, который выглядит так, словно его плавили в мартене, видят кучу перепуганных граждан и непонятно как умерщвленного дианетика. Знаете, Шпунь, как взрослый человек, я бы должен был арестовать вас по подозрению в убийстве.
— А что вы хотели услышать?! — не выдержал Мене. — Что наша еретическая секта подверглась возмездию со стороны божественного провидения?! Что это знак людям обратиться к истинной вере?! От меня вы это не услышите! Газеты читайте!! Я знаю… Вы понимаете, Я ЗНАЮ, что это проделки попов! Курии!
— Вы уверены?
— Они вам угрожали?
— Нам угрожают всегда, — махнул рукой Мене.
— Господин Шпунь, вы понимаете, о чем мы спрашиваем. Нас не интересуют гневные электронные послания или потрясания кулаками несчастных родителей у ворот вашего заведения. Нас интересует, звучали ли в ваш адрес реальные угрозы.
— Звучали, — сдался Мене. — Но мне и в голову не могло прийти, что они способны на такое.
— Кто вам угрожал?
— Она не назвала себя. Сказала, что представляет Курию.
— Женщина?
— Китаянка или японка.
— Женщина азиатской внешности?
— Красивая, стерва, но тупая… И холодная. Очень холодная. Высокомерная, безразличная. Обычная «мессия», ну… вы понимаете, о чем я?
— Понимаем.
— Чего она хотела?
— Чтобы мы шумно свернули свою деятельность в России. Предлагала оплатить наши прощальные объявления во всех газетах и телеканалах.
— Нахальное требование.
— Так мы ей и ответили.
— О том, что было дальше, нам известно, — подытожил Кортес. — Знаете, Шпунь, у меня такое чувство, что вы очень легко отделались.
Мене ошарашенно посмотрел на наемника.
— Надеюсь, вы не серьезно?
Яна поднялась с кресла и остановилась, с интересом прислушиваясь к словам друга. Девушка не ожидала, что Кортес произнесет такие слова.
— Вам трудно будет это принять, Менахем, — чуть отстраненно продолжил наемник, — но в истинных религиях иногда происходят чудеса. Сегодня вы стали свидетелем одного из них. — Кортес выдержал короткую паузу. — Вам повезло.
— Чио, — уверенно заявил наемник. — Теперь я окончательно убедился, что она командует ударным отрядом Курии.
— Хороший маг, — похвалила матушку Яна. — Провести такую операцию заурядной ведьме не под силу.
— А нескольким заурядным?
— Нужна подготовка и хорошие запасы магической энергии. И на подготовку, и на саму операцию. У Курии должен быть постоянный доступ к Колодцу Дождей.
— Надеюсь, Артем и Инга раскопают хоть что-нибудь. — Кортес вытянул из кармана подавший голос телефон. — Алло? — Пауза, и в глазах наемника вспыхнул охотничий азарт. — Кто?
Ювелирный магазин «Золотой дождь».
Москва, улица Никольская,
19 сентября, пятница, 18:04.
Ювелирная лавка Тархана Хамзи располагалась в самом центре Москвы, на старой, престижной улице, упирающейся в Красную площадь. Вечноторговая Никольская, переполненная шикарными бутиками и дорогими салонами, славилась запредельными ценами и предлагала свои услуги исключительно элите, способной выложить за изысканные брюки небольшое состояние. И в этом ряду заведение Тархана по праву занимало свое место. В уютном, заботливо отделанном помещении лавки невозможно было встретить дешевенькие колечки и любимые быками-уголовниками цепи, совершенно исключались фианит и стразы, не приветствовались серийные штамповки, а к новинкам моды относились с внушительной долей скепсиса. Тархан предлагал штучные работы, авторские, гарантируя, что любая проданная им вещь уникальна по определению. Такие работы становились семейными реликвиями, составляли фамильные коллекции, передаваемые из поколения в поколение, а потому круг клиентов хитроумного Хамзи если и был ограничен, то только количественно. Что такое финансовые ограничения, покупатели Тархана не понимали.
— Раньше успехом пользовались золотые подсвечники, теперь настольные лампы. Времена меняются, но благородство золота останется всегда. — Хамзи ласково провел рукой по гребню изящного дракона. Лампочка пряталась в лапах красавца и была исполнена в виде матовой жемчужины. — Обратите внимание на глаза и когти: это изумруды.
Плотный приземистый мужчина важно кивнул.
— Мне нравится эта работа, Тархан. Что вы можете предложить, помимо лампы?
— Если вы планируете сделать гостиную в китайском стиле, то можно подумать над настенными светильниками, несколькими мелочами… Мы можем встретиться в вашем особняке и обсудить варианты на месте.
— Не буду спрашивать, сколько это будет стоить, — рассмеялся мужчина.
— Мне нравится ваша идея, — серьезно произнес Тархан. — Китайский стиль отличается изысканностью, и эта гостиная станет жемчужиной дома.
— Это все жена, — буркнул покупатель. — В детстве ездила в Петергоф, влюбилась в тамошнюю китайскую комнату, а теперь пристала: сделай, как там, сделай, как там.
— У вас будет лучше, — улыбнулся Хамзи. — В Петергофе, как ни странно это звучит, много устаревших решений. Мои связи в Китае и глубокие знания этой древней культуры помогут создать уникальный интерьер, который приведет в восторг и ваших друзей, и специалистов… — Шас искоса посмотрел на вошедших в лавку Артема и Ингу. — И супругу. Когда мне навестить вас?
— Завтра утром, — решил мужчина. — Часикам к одиннадцати.
— Хорошо.
Покупатель дружески пожал Тархану руку и уже с порога, обернувшись, добавил:
— Кстати, Тархан, тот кабинет, который вы обставили, действительно произвел впечатление на президента. А его трудно удивить.
— Ваша китайская гостиная будет еще лучше, — пообещал шас.
И тут же обернулся на восклицание рыжей:
— Ой, какой славненький! — Девушка восхищенно разглядывала небольшого осьминога. — Как живой!
— Занятная вещица, — согласился Хамзи. — Но не дешевая. Хотите украсить квартиру?
