– Берегись! – крикнул Бен.
Максуд отпрыгнул в сторону, и вся конструкция со скрежетом и громом рухнула на тротуар.
Макс осмотрел три мятых, местами прогнивших насквозь сегмента и остался доволен.
– Так! – скомандовал он. – Я за тот конец, ты за этот. Желательно, чтобы куски не развалились.
Бенджамиль присел и взялся пальцами за рыжий от сухой пыли металл. «Во что я ввязываюсь?» – подумал он весело.
– Поднимай! – крикнул Максуд со своей стороны.
Бен потянул трубу кверху и подивился тому, какая она увесистая. Жесть тонюсенькая, дырка на дырке, а весит килограммов тридцать, если не сорок.
Следуя командам Макса, они выволокли трубу на проезжую часть и положили поперек движения, перегородив ею обе полосы. Максуд завершил картину парой эффектных мазков: притащив оторвавшуюся секцию, уложил ее поближе к дому, будто жестяная конструкция свалилась сама собой, и еще бросил на асфальт несколько кусков кирпича.
– Теперь порядок, – сказал он, отряхивая ладони. – Остается только немного подождать.
Они отошли за угол дома и сели возле стены на покрытую трещинами бетонную балку. Максуд вытащил сигареты в красной коробке.
– Я не курю, – сказал Бен, улыбаясь. – Я же говорил тебе, Макс.
– Я тоже почти не курю, – сказал Максуд, пряча коробку. – Я, Бен, могу себе позволить такую вольность. Яфат меня ценит, я удачливый. Я большой ситтер.
– Для большого ситтера здесь паршивые места, – ехидно сказал Бенджамиль. – И как тебя сюда занесло?
Максуд засмеялся.
– Трэча не знаешь, на цивильном говоришь с акцентом, – продолжал Бен. – Сплошная конспирация.
– Мне и не надо было ни с кем разговаривать, по крайней мере здесь. – Лицо Максуда приняло серьезное выражение. – Со мной был токчи, в смысле переводчик, была машина. Я вообще не должен был болтаться по черному буферу.
– И?.. – спросил Бен.
– Это долгая история. – Максуд опять засмеялся. – Лучше дорогу слушай.
– Ага, – сказал Бен. – Кстати, оттуда нас видно. – Он указал пальцем в просвет между домами.
– Оттуда сейчас навряд ли поедут, – лениво сказал Макс. – Если оттуда поедут, то это патруль, тогда мы их заметим на подходе и успеем сделать ноги. У тебя это… дыра есть?
– Дыра? – не понял Бен. – А! Дыра!
Он приподнял френч на животе и показал черную рукоять пистолета. Макс удовлетворенно кивнул.
– Когда услышим мотор, – сказал он, – вытаскивай дыру и делай все, как я, только прямо за мной не держись. Главное, орать погромче.
– Ты же говорил, что стрелять ни в кого не придется, – напомнил Бен, осторожно трогая рукоятку.
– Я и сейчас говорю. – Максуд устало прикрыл глаза. – Все сделаю я. Тебе нужно только угрожать. Мало ли, вдруг их будет несколько. И смотри спуск не нажми нечаянно. У твоей дыры предохранитель автоматический. Ты ствол у того придурка забрал?
Бен кивнул.
– Это правильно. – Максуд, не открывая глаз, прислонился затылком к стене. – Я почти сразу его заметил, под курткой. У меня глаз наметанный.
Негромкое гудение вывело Бенджамиля из состояния полудремы. Он открыл глаза, соображая, где находится, и сразу увидел прямо перед собой блестящие глаза Максуда. Тот прижал палец к губам и бесшумно поднялся на ноги. Его движения вдруг стали невероятно ловкими и экономичными. Бенджамиль даже слегка позавидовал, глядя, как Максуд с грациозностью фокусника извлек из-под куртки небольших размеров серебристо-серый пистолет. Свое оружие Бен вытащил без особой элегантности, утешаясь тем, что его ствол выглядит внушительнее.
– Тормозит, – беззвучно сказал Макс.
Бен действительно услышал, как заскрипели шины и немного погодя хлопнула дверца. Он, волнуясь, смотрел на Максов локоть, на поднятый к небу серый ствол, и нервное веселье вертелось в нем, мешаясь со страхом, будто коктейль в огромном миксере. Бенджамиль представил себе, как выскочит вслед за Максом и закричит, надсаживая голосовые связки. А что закричит?.. Надо было раньше придумать!.. Ну, допустим…
Максуд осторожно качнулся вперед, замер, поглядел, затем так же осторожно вернулся назад и, покосившись на Бена, сказал вполголоса:
– Почти перед самой трубой… Ну, с Богом. Поехали!
В следующую секунду Максуд, а за ним и Бенджамиль были уже на тротуаре.
– Стоять! – заорал Макс. – Убью, сука! Руки на капот!
– Стоять! – что есть силы заорал Бен.
Он совершенно ничего не разобрал в эту первую секунду и даже не был уверен, в правильную ли сторону целит из пистолета. Лишь спустя пару мгновений он осознал, что перед водосточной трубой стоит небольшой серенький фургон, а перед фургоном – долговязый, худой мужчина в расстегнутом грязно-синем френче, по виду типичный арш.
– На капот, сука! – кричал Макс, подбегая к водителю. – Ноги расставь, б…дь! Шире! Не поднимай голову! Убью, нахер!
Водитель, к удивлению Бена, особо не испугался. Он, конечно, занервничал, но бежать не бросился и в панику не ударился. Спокойно и старательно он исполнил все приказания Максуда: положил руки на округлый капот, расставил ноги так широко, как только смог, и всем корпусом наклонился к машине. Макс рычал что-то, уперев в затылок пленного короткий ствол пистолета. Его свободная рука проворно ощупывала карманы синего френча. На мгновение он оторвался от своего занятия и крикнул Бену:
– Проверь кузов!
Бенджамиль подбежал к машине. Водитель стоял, повернувшись к нему профилем. Вблизи ярко выраженные арабские черты становились еще заметней. И густые темные брови, и горбатый тонкий нос. Плотная черная щетина, сплошь покрывавшая его щеки и подбородок, забиралась даже на худую кадыкастую шею. Кадык шевелился. Мужчина говорил негромко и размеренно, по-видимому обращаясь к Максуду:
– Меня зовут Азиз. Слышь, ты? У меня тут бизнес на пару с одной киской. Я пульпе откидываю, меня нельзя трогать. Я Фрэнку плачу́. Слышь, ты? Вам что, неприятности нужны?..
Бен полез в машину.
– Живей! – крикнул Макс. – За креслами проверь!
– Слышь? – продолжал тихо нудеть владелец фургона. – Меня Азиз зовут, Кишкой еще. У меня с пульпой договор…
– Чисто! – доложил Бен, выбираясь из салона.
– Убирай трубу! – скомандовал Макс.
Он ухватил араба за шиворот, распрямил, оторвав от капота, и грозно закричал:
– Заткнись, сука! Давай ремень вытаскивай из штанов!
Водитель, продолжая говорить про бизнес, про пульпу и про киску, начал покорно снимать ремень, но тут его беспокойный взгляд упал на Бена.
– А! – закричал он, тараща глаза. – Я тебя узнал, зараза! Счеты сводишь?! Выследил, гад, теперь счеты сводишь?! Убивать будешь?!
