– Ну что? – Килле увидел, что получилось у поэта, выругался. – Дай мне!
– С восточной стороны, – напомнил ди Марон.
– Да хоть со всех четырех сторон, да хоть в заднице! Я найду этот клад, или пусть демоны разорвут в клочья мою душу!
Ди Марон с беспокойством в душе наблюдал, как Килле, сквернословя и рассыпая проклятия, разбирает каменную кладку. А потом каторжник издал торжествующий крик.
– Есть! – завопил он. – Ну-ка, посвети мне!
В каменной кладке открылась объемистая ниша. Ди Марон заметил, что тени за кругом света пришли в движение; если раньше они безучастно наблюдали за кладоискателями, то теперь начали собираться в группы и двигаться вдоль круга света, будто пытались найти в нем слабое место.
– Они нас окружают, – прошептал ди Марон.
– Вот он, клад твоего старика! – замирающим голосом сказал Заяц, вытащив из ниши большой и тяжелый кожаный мешок. – Берем и мотаем отсюда!
– Постой! Я забыл сказать. Дед говорил, надо взять только сто дракианов. Остальные деньги следует оставить на месте. Так что все не бери.
– Да ты и впрямь рехнулся, чтоб мне сдохнуть! – Килле толкнул поэта в грудь так, что ди Марон упал. – Я не затем перся сюда, в эту дыру, чтобы оставлять денежки без хозяина! Плевать я хотел на россказни деда!
– Послушай, Килле, я предупредил!
– Заткнись! – Заяц засунул мешок с деньгами в карман своего камзола. – Валим!
В следующий миг он издал какой-то странный звук. Издал его потому, что его рука будто приросла к краю колодца. Если бы не ночь, ди Марон мог бы увидеть, какая бледность покрыла лицо каторжника.
– Проклятье! – воскликнул Заяц. – Что это?
– Килле, что с тобой?
– Моя рука! О дьявол, я не могу оторвать ее! Какого хрена ты стоишь? Помоги мне!
– Килле, я… – Ди Марон беспомощно озирался по сторонам, потому что тени шагнули в круг света. Когда они прошли рядом с ним, поэт ощутил исходящий от них потусторонний холод. Тени обступили ушастого Килле, и секунду спустя ди Марон услышал его пронзительный крик, а следом – какой-то заунывный и вместе с тем торжествующий вой. Жуткие звуки раздавались несколько секунд, потом все стихло. Поэт осмелился осмотреться. Костры продолжали гореть, теней у границы круга не было. Но вот Килле исчез. Зато у колодца остались клочья разодранной одежды, а на самом колодце – кожаный мешок с деньгами.
Ди Марон протянул руку и дотронулся до мешка. Это не был морок – пальцы ощутили мягкую шероховатость сыромятной кожи. Собравшись с духом, поэт взял мешок, высыпал его содержимое на землю. Золотые монеты были самыми настоящими. Ровно двести дракианов – целое состояние. Ди Марон отсчитал половину, остальное ссыпал в мешок и вернул в нишу, заложив ее камнями. Теперь у него были деньги. А главное, он был свободен. Теперь он мог идти куда захочет. Но ди Марон вначале сделал то, чего не делал уже много лет. Опустившись на колени, он прочитал импровизированную молитву. Сложенную тут же, у колодца заброшенной мельницы.
– Ты вывел меня из тюремной ямы, спас меня от порождений ночи, – шептал поэт, – спас от тех, кто искал моей смерти. Помоги же мне теперь выполнить то, что я должен выполнить. Помоги мне отомстить за отца. Теперь моя жизнь принадлежит Тебе. Я помню имя демона. Помоги мне найти тех, кому я должен его сказать. Может быть, тогда я докажу самому себе, что повзрослел. Но не раньше. Дай мне сил пройти мой путь, и я не обману Твоих ожиданий.
Костры гасли и рассыпались золой. Поэт встал с колен и зашагал прочь от мельницы. Ужас от всего пережитого еще не оставил его, но зато появилась надежда. Пока ди Марон мечтал лишь об одном – выспаться. А потом Единый подскажет ему, какой путь выбрать. В том, что высшие силы на его стороне, Уэр ди Марон больше не сомневался.
Глава четвертая
Из всех врагов явный – самый лучший.
Хилъдгор. Притчи
Хозяин гостиницы «Счастливый путник» был человеком заботливым. Потому что прибил на большое дерево у самой дороги доску с уведомлением: «НУЖНЫ ЧИСТАЯ ПАСТЕЛЬ, СЫТНЫЙ АБЕД И ПАКОЙ? СВИРНИ НАПРАВА. ВСЕ ЗА АДИН ГАЛАРН!» Хейдин прочитал эту надпись и усмехнулся. Вообще-то, гораздо важнее для трактирщика умение хорошо приготовить рагу, а не умение красиво выражаться. Тем более что выбирать все равно не из чего. Они едут уже четыре дня, и это первая гостиница на пути. А Липке сейчас очень нужен отдых.
– Чему ты улыбаешься, любый мой? – спросила Липка, подъехав ближе.
– Мы нашли то, что искали, – сказал Хейдин. – Надеюсь, постель у этого грамотея действительно чистая, а обед сытный.
– Я не хочу есть, – ответила Липка.
– Ты что-то бледная, – Хейдин взял ее за руку. – Ты уверена, что у тебя ничего серьезного?
– Не бойся, сокол мой. Это обычное, женское. В другой раз я бы и слова не сказала. А теперь тебе из-за меня хлопоты ненужные.
– Попусту переживаешь, солнышко мое. Едем, нечего стоять на дороге. Ветер что-то холодный!
От перекрестка они проехали не больше полусотни локтей. Гостиница показалась в конце дороги – ухоженная, в два этажа, с дорогой черепичной крышей и благоустроенным колодцем во дворе. Может быть, корчмарь не в ладах с грамматикой, но хозяин он отменный. И Хейдин успокоился.
– Господа желают отдохнуть? – Хозяин, крепкий седой мужчина, появился в дверях, посмотрел на гостей, прикрыв ладонью глаза от солнца. – Добро пожаловать! Я – Эбран, хозяин этого заведения.
– Нам нужна лучшая комната, – сказал Хейдин, сойдя с коня. – Моей жене немного нездоровится.
– Покорный ваш слуга, местьер. Могу сказать, что вам прям-таки повезло – у меня гостит мой сын, а он не какой-нибудь там сельский костоправ, а личный медикус его светлости, самого графа Лея ди Хаверена, хозяина Корделиса. Если пожелаете, он за небольшую плату осмотрит вашу жену.
– Не надо меня осматривать! – запротестовала Липка, покраснев при мысли, что ее будет разглядывать чужой мужчина. – Я здорова.
– Воля ваша, госпожа, – Эбран поклонился. – Но, может, вы все-таки дозволите позаботиться о ваших лошадях, а сами пройдете в дом?
– Говорит он право куда лучше, чем пишет, – шепнул Хейдин Липке, помогая ей спешиться.
Холл гостиницы приятно поразил Хейдина, который не ожидал увидеть в захолустье такое благополучие. В этой части Лаэды народ жил зажиточней, чем на обнищавшем из-за бесконечных войн и смут юге, но даже здесь ухоженные гостиницы были редкостью. Видимо, близость сына хозяина к сиятельному ди Хаверену очень хорошо сказывается на достатке этой семьи.
– Сожалею, но только вы приехали очень рано, и обед пока не готов, – сообщил хозяин. – Гостям попроще я предложил бы остатки вчерашнего обеда, но вам не осмелюсь. Если хотите, моя жена приготовит вам легкую закуску, а там и обед поспеет.
