– Я есть не хочу, – сказала Липка.
Хейдин покачал головой: девушка ничего не ела со вчерашнего дня.
– Сделай нам пунш, – сказал он хозяину. – И подай чего-нибудь повкуснее.
– Есть пирог с копченой рыбой, господин. Моя жена отменно его готовит.
– Хорошо, подай, – Хейдин положил на стол серебряную монету. – Мы остановимся на несколько дней.
– Покорный слуга вашей милости. – Хозяин взял монету и вышел в кухню.
– Как несколько дней? – спросила с недоумением Липка. – А как же наша поездка? Ратислав и Руменика, верно, ждут нас, беспокоятся.
– Тебе надо отдохнуть. И вообще, у меня какое-то нехорошее предчувствие. Будет лучше, если в Корделис я поеду один.
– Предчувствие? Ты что меня пугаешь?
– Я не пугаю. Я воин и должен все предвидеть.
– Но ведь Зарята сказал тебе, чтобы мы ехали в Корделис!
– Сказал. И мы едем. Но он не сказал, что мы оба должны ехать в замок. Мне будет спокойнее, если ты побудешь здесь, пока я буду в замке. Этот парень, хозяин гостиницы, мне кажется вполне порядочным человеком.
– Скажи честно – я тебе в тягость?
– Глупая моя! – Хейдин поцеловал Липку в губы. – Мне будет очень тебя не хватать. Но так нужно, солнышко, пойми меня. Если с тобой что-нибудь случится, я не переживу такого горя.
– А я не переживу, если…
– Давай не будем о плохом, – Хейдин нежно зажал ей рот ладонью. – Лучше будем думать о хорошем.
– Интересный у вас конь, местьер, – сказал хозяин, входя в холл с подносом. – Никогда не видал лошадей такой породы. Верно, заплатили за него большие деньги?
– Не особенно, – Хейдин подумал, что совершенно не обязательно рассказывать, как и при каких обстоятельствах к нему попал монгольский жеребец, все равно этот человек ему не поверит. – Купил по случаю. Хороший конь, не очень красивый, зато быстрый и выносливый. А ты разбираешься в лошадях?
– В молодости служил в роте легкой кавалерии, – с гордостью сказал Эбран. – Прошел последнюю Северную кампанию с первого до последнего дня. И милостью Единого даже спас моего господина графа ди Хаверена! Наш отряд попал в засаду, устроенную сидами. Коня под графом убило стрелой, а сам он упал так неудачно, что сломал ногу. Я вывез его на своей лошади. С тех пор граф благоволит к моей семье. Мне он дал денег на эту гостиницу, а моему сыну оплатил обучение на медикуса и взял к себе на службу и на полный кошт.
– Граф поступил с вами как истинный рыцарь.
– Он и есть истинный рыцарь. Если бы в нашей стране все вельможи были бы похожи на графа ди Хаверена, мы б не знали ни горя, ни забот.
– Любопытно. Я как раз еду в замок Корделис, и мне было бы интересно узнать побольше о его хозяине. Садись, выпей пунша вместе со мной и расскажи мне о графе.
– Мне пришлось бы рассказывать очень долго, местьер, – ответил Эбран. – За свою жизнь я встречал не так много благородных людей, и граф как раз из их числа. В наших краях его любят и уважают все. Даже его покойного отца местный люд так не любил, клянусь Единым!
– Он, наверное, много сделал для вас?
– Много. Вы бы устали слушать список его благодеяний, местьер. Так что если с графом вас связывают дружеские отношения, вы счастливец. Вы едете к нему по делу?
– По делу. Но надеюсь, что с таким славным человеком у меня завяжется дружба. Хотя," по правде сказать, я не настолько знатен, чтобы претендовать на дружбу графа. Я всего лишь простой воин.
– Однако местьер вроде как не лаэданец, – заметил хозяин.
– Верно, я ортландец.
– То-то я думаю, что жена ваша больше похожа на дам из западных провинций, чем на наших. Моя жена тоже красавица, но до вашей ей далеко, клянусь Единым! А я сперва подумал, что она ваша дочка.
– Все так думают, – улыбнулась Липка.
– Приготовь комнату, – Хейдина почему-то покоробила простоватая искренность корчмаря. – Чтобы была теплая вода для умывания и хорошее белье. И про обед не забудь.
– Сегодня будет баранина.
– Моя жена неприхотлива, а я тем более. Твой сын здесь?
– Он скоро будет.
– Меня беспокоит здоровье жены. Если твой сын такой хороший врач, то пусть осмотрит ее. Я заплачу.
– Пусть господин не беспокоится.
– Я здорова! – запротестовала Липка. – Я немножечко устала, вот и все. Это все наша бабья слабость. Отдохну немного, и все пройдет.
– И все-таки будет лучше, если мой сын вас осмотрит, – заметил Эбран. – Мне кажется, что вы бледны.
– Да ну вас всех! – рассердилась Липка. – Где моя комната?
– Айвин! – позвал хозяин.
Вошла невысокая темноволосая девушка в опрятном платье и чепце; она улыбнулась гостям, посмотрела на Эбрана.
– Проводи гостью в комнату рядом со своей спальней, – велел Эбран. – Помоги даме раздеться, принеси ей горячей воды и льняное белье из моего шкафа. Друзья его светлости графа должны получить в моей гостинице все самое лучшее. Вашу комнату, местьер, я покажу сам.
– Я не буду ночевать в твоей гостинице, – заявил Хейдин. – Если у тебя есть грум, пусть он почистит наших лошадей, покормит, напоит их и добавит мне ячменя в торбы. Моя лошадь должна быть готова через час. Мы прошли тридцать лиг за сегодняшнее утро. Вот тебе еще два галарна – надеюсь, этого хватит.
– Благодарствую за щедрость, местьер. Через час ваши кони будут готовы.
– Я поеду с тобой! – заявила Липка.
– Нет, – Хейдин покачал головой. – Я встречусь с нашими друзьями и немедленно вернусь за тобой. Ты отдохнешь, подготовишься к путешествию. Пока мы еще толком не знаем, что делать. Чертов Зарята морочит нам головы, ничего не договаривает до конца. Я не могу взять тебя с собой в замок. Не спрашивай почему, но нет, не могу!
– Жена должна слушаться мужа, – сказала Липка покорно, но не без лукавства. – Только обещай, что не задержишься, не заставишь меня ждать. Обещаешь ли?
– Клянусь священной рощей Тарнана, – Хейдин крепко поцеловал девушку. – За Куколку не беспокойся, о ней позаботятся.
– Идите за мной, госпожа, – сказала Айвин, восхищенная и красотой Липки, и ее изысканным нарядом. – Я позабочусь о вас.
– Я очень-очень буду ждать тебя, – шепнула Липка, проходя мимо Хейдина.
– Всегда считал, что ортландки очень хороши собой, но не думал, что так хороши! – всплеснул руками Эбран, когда девушки ушли. – Вам повезло с женой, местьер.
– Она не ортландка.
– Виноват, местьер, но по ее наряду…
– Ты говорил что-то о той необыкновенной любви, которую все тут испытывают к графу ди Хаверену, – сменил тему Хейдин. – Он что-то особенное для вас сделал?
