Книга Воин из-за круга, страница 82. Автор книги Андрей Астахов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Воин из-за круга»

Cтраница 82

В конце концов, поражение авангарда еще ничего не значит. У него четыре тысячи отлично вооруженных и обученных воинов. Завтра должны прибыть из Гесперополиса мастера для постройки осадных машин. Кампания только началась. Судьба войны будет решена у Ай-Раха. И никакой фон Гриппен не помешает ему закончить этот поход победой.

Глава девятая

Ween Dhovidann net heggen in See Ametee net wellien


Конец света не наступит, если женщина этого не захочет.

Лаэданская пословица


Жаркое было отменным, но ди Марону есть не хотелось. Он только из вежливости взял себе маленький кусочек. Сидевший напротив эрл Рослин, напротив, ел с аппетитом, даже с жадностью. Он съел две миски, подобрал остатки пряного соуса хлебом и, не поднимая головы, сказал:

– Зря не ешь. Скоро будешь рад даже черствой корке.

– О чем ты? – вздрогнув, спросил поэт.

– Скоро Ай-Рах будет в осаде. Провизии мало. В первую очередь будут есть воины, а уж потом все остальные.

– Я не голоден. Спасибо за заботу, эрл.

Последние слова ди Марон сказал вполне искренне. С тех пор, как предводитель волахов взял его под свою опеку, поэт считал, что ему не на что жаловаться. Никто не обходился с ним, как с врагом – скорее, как с гостем. Уже одно то, что эрл Рослин приглашал его за свой стол разделить с ним трапезу, много значило. Такое отношение было непонятно ди Марону. Ведь у этого горца есть все основания считать именно его, ди Марона, виновником гибели Лейрина, а погибший юноша, по-видимому, был очень дорог Рослину.

– Дело твое. – Эрл удовлетворенно вздохнул, налил себе медовухи из кувшина и сделал большой глоток. – Так ты поэт?

– Поэт. Правда, я больше пишу для себя, чем для других.

– Всегда хотел, чтобы о моих подвигах сложили песню. Но в Хэнше мало кто может даже написать свое имя, а уж срифмовать сносный стих… – Рослин сделал новый глоток. – Сидел бы себе в Гесперополисе, строчил вирши, а тебя понесло сюда. Трудное дело ты взвалил на себя, поэт.

– Это был не мой выбор. Я же говорил…

– Говорил, конечно, говорил. И про вампиров, и про дракона. Хочешь откровенно? Мои люди тебе не верят. Они считают, что ты шпион. Или сумасшедший.

– А ты, эрл?

– Я не знаю. Но я сохранил тебе жизнь только по одной простой причине. Я видел дракона, о котором ты говоришь.

– И что это значит?

– Понятия не имею. Но чувствую, что мы все стоим на пороге очень важных событий. И ты, лаэданец, можешь сыграть в них большую роль. Вот почему я не приказал перерезать тебе горло там, в долине.

– Я очень признателен тебе, эрл. Но ответь мне, во имя Единого – где ты сподобился увидеть дракона? Здесь, в Хэнше?

– Нет, близ Венадура. Я видел его так же, как сейчас вижу тебя.

– Тогда мне непонятно, зачем Раска велела мне идти в вашу страну. Значит ли это, что дракон теперь где-то здесь?

– Насчет дракона не знаю, но вот имперские войска совсем близко. – Рослин громко рыгнул. – Четыре тысячи головорезов идут прямехонько на Ай-Рах. Будут здесь дня через два, а может быть, и раньше. Так что, если удача улыбнется тебе, поэт, ты скоро станешь свободным и сможешь постоять над нашими телами.

– Не надо говорить такие вещи, эрл. Я, может быть, великий грешник, но неблагодарным не был никогда. Я всегда буду помнить о том, что ты для меня сделал.

– Ну-ну! – Рослин снова рыгнул, отпил глоток медовухи. – Барк!

На зов эрла в трапезную вошел невысокий крепкий воин с раздвоенной бородой и огромным палашом за спиной. Он смерил ди Марона таким ледяным взглядом, что поэт невольно втянул голову в плечи.

– Отведи лаэданца в угловую башню, – велел Рослин. – Пусть пока там побудет.

Ди Марон поклонился эрлу и последовал за воином. Из трапезной они вышли на открытую галерею, продуваемую горным ветром. Ай-Рах не был похож на лаэданские замки, да и крепостью в инженерном смысле его назвать было трудно – скорее, это был беспорядочный лабиринт из высоких стен, сложенных из природного камня и соединенных между собой деревянными галереями с навесами, да несколько квадратных башен с бойницами и площадками для лучников наверху. Барк привел поэта в одну из этих башен. Потом они поднялись по скрипучим деревянным лесенкам почти к самой верхушке, и горец на ломаном лаэданском велел ди Марону войти в каморку, которую, надо думать, и определили ему для жилья. Комната была убогая; четыре стены, пружинящий под ногами дощатый настил вместо пола, в щели которого можно было видеть все происходящее на нижнем этаже, грубо сколоченный лежак, покрытый ветхим шерстяным одеялом, и масляная лампада, привешенная к своду на цепи.

– И все равно это лучше, чем императорская тюрьма, – произнес ди Марон. – Спасибо и на этом.

Барк злобно глянул на него и вышел, заперев за собой дверь. Ди Марон прошелся по комнате, предварительно пробуя ногой доски пола, потом выглянул в крохотное окошко, обращенное к югу. Вид на долину был великолепный. Справа от Ай-Раха уходила в небо заснеженная вершина горы Десяти дев, слева блестели под лучами заходящего солнца воды Ченза. А прямо перед поэтом расстилалась широкая, шириной не менее двух лиг, долина, заросшая редколесьем и изрезанная мелкими речушками. Ди Марон невольно подумал, что именно в таком живописном месте и следует жить поэту, если он хочет уйти от суеты и заняться творчеством. Может быть, когда-нибудь…

Топот лошадей отвлек поэта от размышлений о будущем. Внизу, на дороге, ведущей к Ай-Раху, появились всадники – человек восемь. Они бешеным галопом промчались до самых ворот, и ди Марон услышал гулкие удары; вероятно, прибывшие стучали в ворота.

– Важные вести, надо думать, – пробормотал поэт. – Интересно, хорошие или скверные?

Судя по доносившемуся снизу шуму, суматоха у ворот поднялась большая. Ди Марон потерял интерес к происходящему, тем более что в маленькое окошко ему никак не удавалось увидеть то, что происходило у ворот крепости. Он отошел в глубь комнаты, поправил фитиль в лампаде и, не снимая сапог, лег на свое жесткое и неудобное ложе. Чтобы сделать постель хоть немного поудобнее, поэт снял с себя куртку и, свернув в подобие рулона, положил под голову. Через несколько минут он ощутил, что тело привыкло к жестким доскам, и ему даже начало казаться, что" он, пожалуй, сумеет сегодня заснуть. Но поспать ему не удалось – на нижних этажах башни послышались голоса, скрип лестниц, потом поэт услышал, как дверь в его комнатушку открывают. На пороге появились Барк и еще один воин в зеленом плаще.

– Пошли, – велел Барк, подкрепив команду повелительным жестом.

Ди Марон вздохнул. Не то чтобы он сожалел о том, что его побеспокоили снова – уж лучше погулять на свежем воздухе, чем сидеть в этой келье. Просто в душе поэта снова появилось беспокойство. Его ведут обратно из-за прибывших всадников, и одному Единому известно, что за новости они привезли.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация