— А он тут причем? — Хирург указал на Сайкса. Археолог вздрогнул, будто его кольнули иголкой.
— Доктор Сайкс расшифровал таинские письмена. Он будет нам полезен, когда мы будем искать Панацею.
— Расшифровал письмена Та-Ин? — Апостол с недоверием посмотрел на американца. — Ну, парни, вы даете!
— Это было трудно, но я справился, — заговорил Сайкс, вытирая потные ладони о комбинезон. — Если хотите, могу доказать. В надписях на Пирамиде Творящего Начала говорится об обряде Перехода. Возможно, следуя указаниям надписей, мы найдем место, где может быть Панацея.
В домике стало тихо. Северянин заметил, что Апостол удивлен, да и другие грабберы тоже озадачены услышанным. Пока непонятно, удалось ли им с Сайксом их убедить. Однако им нужен «Нимрод», и от Панацеи они тоже не откажутся. Никакой аварит не сравнится в цене даже с ничтожным количеством Панацеи. А еще, если он ошибается, и алчность чужда этим людям, остается таинственная болезнь, которая уже проявилась у Апостола. Как знать, может и остальные тоже больны. Тогда Панацея становится уже жизненной необходимостью для всех них.
— Выведи карту еще раз, — неожиданно попросил Апостол.
Северянин с готовностью включил проекцию. Грабберы тут же окружили стол.
— Вот, — вздохнул Апостол, указывая пальцем на пологую долину между двумя скалистыми хребтами, по дну которой проходила разрушенная монорельсовая дорога. Долина начиналась на границе Мертвых земель и врезалась в Территорию Хаоса с юга на север на несколько десятков километров. — В прошлый раз мы дошли до этого места. Это единственный удобный проход за Линию. Правда, дальше мы не решились идти, хоть и было обидно поворачивать. До Та-Ин оставалось всего тридцать километров.
— То есть, в самом городе вы не были?
— Мы почти добрались до северной границы города. Однако верхний путь очень опасен — остаточное химическое заражение. Поэтому мы спустились в долину. Долина упирается в хребет, и дальше начинается тоннель, в который мы… вобщем, не смогли войти. Силы были на исходе, и у Пудинга начались странные видения, вот мы и повернули обратно.
— Что за видения? — Северянин повернулся к коренастому грабберу. Краем глаза заметил, что все смотрят не на Пудинга, а на молодого Артура, которого держала за руки Надя Кауфман.
— Я видел, что тоннель рушится и погребает нас всех заживо, — помолчав, ответил Пудинг. — Глупые страхи. Но Апостол решил, что это предупреждение, и идти дальше опасно. Апостол всегда прав, он чувствует зло. Мы ведь ничего толком не знали о Территории. Да и сейчас ни хрена не знаем.
— Но сейчас у нас есть карта и, как я понимаю, очень точная, — Апостол внимательно посмотрел на Северянина. — Видимо, ты тоже отмечен Высшей Гармонией.
— С чего ты взял?
— Я Апостол. Я чувствую.
— Мы не должны ему доверять, Апостол, — подал голос Крис Жестянщик, бросая на Северянина злобный взгляд. — Он неспроста тут очутился. И карта эта у него тоже неспроста. Он подослан к нам.
— А если даже и подослан, что из этого? — Апостол покачал головой. — Он ведь идет с нами. Ты же пойдешь с нами, Северянин?
— Затем я и искал вас. Я объяснил вам, что привело меня на Аваллон.
— Если так, принеси клятву.
— Клятву? — Северянин с интересом глянул на Апостола. — Это что, как вступление в масонскую ложу?
— Мы все давали клятву, — сказала Надя Кауфман. — Так положено. Ты и твой друг должны это сделать.
— Какую клятву мы должны дать?
— Клятву верности Апостолу и нашему братству, — пояснил Темный.
— Но мы не члены вашего братства, — сказал Северянин, понимая, что его слова могут иметь очень серьезные последствия. — Откровенно говоря, у меня нет особого желания вступать в него. За доктора Сайкса говорить не буду, он сам решит, как ему быть. Я думал, у нас с вами общая цель, а значит, мы союзники. Вы же требуете, чтобы я связал с вами свою жизнь в обмен на вашу помощь. Это несправедливо.
— Почему ты так думаешь? — поинтересовался Апостол, жестом останавливая разгневанного Криса Жестянщика.
— Я искал вас потому, что один человек, Плантатор, сказал мне о вас. Плантатор сказал, что вы знаете, как пройти за Барьер. Потому я здесь. Я мог бы сам найти дорогу на Территорию Хаоса, но я подумал, что вместе нам будет проще туда проникнуть. У вас больше опыта, чем у меня. Кроме того, несколько человек смогут с большим успехом отразить возможные нападения. Я честен с вами, и мне нечего скрывать. Но я не собирался вступать в какие-либо общества, хотя, ради жизни и здоровья моей жены я готов в нее вступить и дать любую клятву, какая от меня потребуется. Если так, то я готов.
— Нет, еще не готов, — внезапно сказал Апостол. — Я надеялся, что Высшая Гармония привела тебя сюда для того, чтобы ты стал нашим братом. Но это не так. Хорошо, я не в обиде. Возможно, со временем просветление сойдет на тебя, и ты станешь частью нашего круга. Я принимаю твое предложение. Мы союзники. А будущее покажет, кем мы станем друг для друга в один из грядущих дней. Мы могли бы убить тебя и завладеть картой, которая у тебя есть, но мы этого не сделаем. И знаешь, почему? Тобой движут благородные цели. Ты свободен от зла. И мы поможем тебе, а ты поможешь нам.
— Значит, союз?
— Союз, — Апостол не заметил протянутой руки Северянина. — А сейчас уходите. Нам надо побеседовать в своем кругу.
— Когда мы отправимся за Барьер? — спросил Северянин, почти физически чувствуя, как вокруг них с Сайксом сгущается неприязнь.
— Ты узнаешь об этом. Наберись терпения.
— Я хотел спросить тебя, Апостол — известно ли тебе что-нибудь о заводе номер два в местности, которую называют Долиной Снов? Граббер по прозвищу Костыль хотел показать мне туда дорогу. Он говорил, что там может быть Панацея. Я так и не дошел до этого места. Может, нам стоит начать оттуда?
— Ничего там нет, — со спокойной уверенностью сказал Апостол, и Северянин внезапно почувствовал, что верит этому странному человеку всей душой. — Там только развалины и смерть. Хорошо, что ты не дошел до Долины Снов.
— Они просто сумасшедшие сектанты, — сказал Сайкс, когда они отошли от домика Хирурга на приличное расстояние. — Вы видели, какие у них глаза? Как они смотрели на проекцию карты! Какие-то маньяки, будь я проклят.
— Они в самом деле странные, — сказал Северянин. — Но у нас нет выбора, Джон. Если они нам не помогут, мы не попадем за Барьер.
— Почему вы так уверены в этом?
— Здесь есть какая-то тайна, разгадки которой мы пока не знаем. Ответ на все наши вопросы там, за Барьером. Будем надеяться, что Апостол не будет слишком долго обдумывать наше предложение.
Какое-то время они шли молча. Скоротечные аваллонские сумерки сменились душной темнотой, в которой ориентирами были лишь огоньки в окнах старательских домиков, а чуть позже — зазывающе подмигивающая реклама на заведении Ли Вона, возникшая из-за гребнистых скал.
