Последнее, что я узнал, когда меня вызвал по омнифону лечащий врач и велел немедленно вернуться в больничный отсек — местонахождение аналитического отдела. Именно там мне следует искать Сайкса. Отдел расположен в подземном бункере направо от боксов с техникой, в восточной стороне базы. Надо подумать, как проникнуть в этот бункер без шума и осложнений. Понятно, что силой я ничего не решу — меня вмиг прикончит охрана. Сложность еще и в том, что бункер охраняют десантники Западного Альянса, которые не подчиняются моему начальству. Однако я все равно что-нибудь придумаю.
На часах уже четыре пятьдесят. Время ползет до отвращения медленно. Писать больше не хочется. По правде сказать, на кой черт я вообще пишу? Хочу оставить свое завещание? Сомневаюсь, что его кто-нибудь прочтет. Или просто хочу разобраться в себе? Мне кажется, я достаточно ясно мыслю для того, чтобы понять, кто я и что должен сделать.
Я больше не Николай Кольцов, русский ученый-романтик, погибший у Пика Вдовы и невольно ставший соучастником чудовищного эксперимента, в котором я стал главным фигурантом. Но я и не Иэн Фрэнклин Макри, лейтенант армии Восточной Конфедерации — слишком много во мне осталось от Кольцова. Апостол был прав, когда говорил, что я полиморфоид. Он с самого начала видел меня насквозь. И он почему-то доверился мне. Теперь я понимаю, почему. Я не обладаю физическими способностями Бледной Тени, но мое сознание изменилось. Я не Кольцов, не Макри — я Ник Северянин, граббер, родившийся заново на планете Аваллон. И у меня есть цель — Панацея. Вся моя жизнь последние две недели была посвящена достижению этой цели, и я добьюсь своего. У меня остался неоплаченный долг перед покойным Кольцовым. У меня остался неоплаченный долг перед покойным Апостолом. И у меня остался долг перед Анной. Сегодня, когда стемнеет, я сделаю все, чтобы мои долги были оплачены.
* * *
В длинных коридорах-трубах было безлюдно. Скорее всего, персонал базы сейчас ужинает. Несколько человек Северянин, впрочем, повстречал — они очень по-дружески его приветствовали. Создавалось впечатление, что здесь, на «Траппере-4» его хорошо знают. Северянин не помнил этих людей, хотя отвечал на приветствия, но не останавливался, шел дальше. Он миновал медицинский блок, по лестнице поднялся на второй этаж, снова углубился в цилиндрические тоннели переходов с ячеистыми стенами. Здесь его остановил светловолосый капитан со значком дежурного офицера на груди.
— Лейтенант Макри, личный номер 188924, спецгруппа «Д», — представился Северянин. — К майору Зебровски по поводу задания.
— Ты что, не узнал меня, старик? — удивился капитан. — Это же я, Трамп. Чем эти медицинские крысы тебя напичкали?
— Прости, дружище, — Северянин постарался изобразить сожаление; нельзя показать дружелюбному капитану Трампу, что он его совершенно не помнит. — Чувствую себя так, как будто неделю с утра до ночи пил дешевый биддл пополам с керосином. Ты прав — надо будет спросить дока, что за дерьмо он мне колет.
— Беги из лазарета, пока не поздно, — посоветовал Трамп. — Они тебя залечат. Хуже врачей только скрэтчи и бывшие жены — первые жрут тебя сами, вторые через адвокатов. Я освобожусь в двенадцать, заходи ко мне в третий сектор. Попьем пива.
— Не получится. Зебровски велел врачам ровно в одиннадцать хором спеть мне колыбельную.
— Ты все такой же остряк! — Трамп хлопнул Северянина по плечу. — Лечись, герой. Мы все у тебя в долгу.
Северянин пошел дальше. Больше его никто не останавливал. На входе в командный отсек электронный замок двери приятным женским голосом потребовал у Северянина назвать свое имя, звание и цель появления в секторе № 1. Потом, по требованию говорящего замка он положил кисть правой руки на открывшийся справа от двери планшет сканера-дактилоскопа. Ждать пришлось совсем недолго — сервомоторы с шипением открыли дверь, и Северянин сумел пройти в командный сектор.
Кабинет Зебровски располагался в самом конце длинного коридора. Чтобы войти в него Северянин прошел еще одно дактилосканирование. Затем створки дверей разошлись. В кабинете была полутьма и слышалось журчание воды. Зебровски сидел за столом, наблюдая за тем, как на видеопанели медленно и важно плавают в виртуальном аквариуме золотые рыбки.
— Мог бы не приходить, — сказал майор, не отрывая глаз от рыбок. — Но я так понимаю, ты вспомнил что-то важное.
— Более чем, сэр. Думаю, моя информация поможет окончательно покончить с Хранителем.
— Правда? — Зебровски повернулся в кресле. — Хороший симптом. Память к тебе возвращается.
— Она давно ко мне вернулась. Я знаю, сэр, вы ждете от меня подробного отчета. Я готов к работе.
— Может, лучше пока забыть о делах? Денек-другой отдохнуть, пофлиртовать с сестричками из санчасти?
— Дело важное, сэр. Времени у нас немного. И, кроме того, выговорившись окончательно, я смогу лучше отдохнуть.
— Логично, — Зебровски посмотрел на Северянина. — Выкладывай, солдат.
— Прошу прощения, сэр. Для полноты картины необходимо, чтобы при нашей беседы присутствовал полковник Шепард.
— Да? На кой черт он нам сдался?
— Шепард владеет языком таинов. Я слышал от Апостола несколько фраз, которые запомнил, но значения их не знаю. Шепард сможет помочь перевести их, сэр.
— Сейчас семь сорок пять, — прокомментировал Зебровски показания часов на своем столе. — Шепард наверняка засел за работу и не будет в восторге, если мы его отвлечем. Что тебе мешает изложить все мне?
— «Ага, — подумал Северянин, — не хочешь делиться информацией. Но мне нужен не ты, а Шепард. А ты будешь тем куском дерьма, на который я поймаю этого ученого рака.»
— Если честно, я бы сам хотел кое-что понять, — сказал он, изобразив колебание. — Не сомневаюсь, что вы можете мне все объяснить сами, сэр. Но Шепард был бы полезен. Почти десять дней он работал бок о бок со мной и может прояснить некоторые моменты. Неважно, что он работает на другую фирму. Мы поможем ему, он нам. Это честная сделка. Я же говорю, сэр — информация действительно важная.
— Ну-ну! А ты стал скрытен, Макри. Шут с тобой, я попробую устроить вам с Шепардом рандеву, на котором я буду дуэньей, ха-ха-ха! — Зебровски потянулся за омнифоном.
Северянин стоял и с отсутствующим видом слушал беседу Зебровски и Шепарда по омнифону, будто все происходящее его совершенно не касалось. И еще думал. Прикидывал, сколько у него времени. Если предположить, что Шепард сразу же после этого разговора отправится в командный отсек, времени на все про все будет совсем немного — минуты три-четыре. Немного, но вполне достаточно. У меня все должно получиться, сказал он себе. Главное, что Зебровски ничего не подозревает.
— Порядок, лейтенант, — Зебровски отключил омнифон, хлопнул себя ладонями по ляжкам. — Шепард прямо взвился, когда узнал, что ты готов поделиться с нами накопанной информацией. Жаль, что ты не мог видеть его физиономию на дисплее — он давно ждал подобного приглашения. Парень считал, что ты будешь в рабочем состоянии только через неделю. Знаешь, он по-моему ни хрена не добился от этой девчонки, сестры Апостола. А начальство его торопит. Западный Альянс прямо из штанов готов выпрыгнуть, чтобы добраться до Хранителя.
