Буря почти улеглась. Ветер уже не сбивает с ног, и песок больше не летит нам навстречу, заставляя сбавлять шаг, но это не радует. Если за нами начнется погоня, то она настигнет нас очень быстро. На этой равнине мы видны, как на ладони — даже без биосканеров нас тут же засечет любой воздушный патруль. Мне кажется время от времени, что я слышу рокот винтов геликоптеров. Или это кровь так стучит у меня в ушах? Если нас нагонят, то перебьют в считанные секунды — оружие есть только у меня, да и то всего лишь пистолет. До Пирамиды осталось всего несколько десятков метров. Мы второй час бродим среди развалин города. Кое-где из песчаных барханов торчат верхушки когда-то причудливых строений — теперь это просто руины, созданные временем и оружием Армагеддона. Странно, но кое-где еще можно угадать контуры улиц и площадей. Когда-то Та-Ин был огромным городом, теперь идешь по нему, будто по кладбищу.
Сайкс ведет себя вполне благоразумно. Он ни разу не попытался выкинуть какой-нибудь фокус. Я сумел его запугать, и это хорошо — в первую очередь, для него самого. Я все-таки надеюсь, что мне не придется его убивать. Когда найдем портал Хранителя, я отпущу этого сукиного сына на все четыре стороны. Анна, кажется, простила меня. Она больше не отворачивается, когда я смотрю на нее. Зато теперь мне трудно выносить ее взгляд. Я думаю, что она винит меня в смерти ее брата. Стоит ли мне разубеждать ее? Наверное, не стоит. Я просто делаю то, ради чего жил все последние дни. Если мне выпадет возможность объясниться с Анной, если она этого захочет, я постараюсь ей все объяснить. Если же нет…
Я снова смотрю на Пирамиду — она прямо передо мной. Огромная, едва различимая на фоне ночного неба. Ее черные полированные грани сливаются с темнотой, и Пирамида кажется призрачной. За ней угадываются очертания двух других пирамид — они кажутся ниже, потому что расположены в низине. Сайкс уже успел объяснить их назначение. Оказывается, пирамиды, которые таины называли Отец и Мать — огромные ловушки космических излучений, преобразующие их в энергию. Именно эта энергия питает Хранитель. Сразу вспоминаются подобные пирамиды, только маленькие, в заброшенной обсерватории, в которой мы были в первый день пути. И после этого земляне смеют утверждать, что таины были примитивной расой?!
То, что я вижу вокруг, скорее говорит об обратном — это мы дикари по сравнению с ними. Апостол сказал мне правду — Пирамиду окружает настоящее кладбище военной техники. Ржавые изъеденные песком остовы броневэнов, армтраков, вездеходов, геликоптеров здесь повсюду. Пудинг несколько раз отходил от нас, пытаясь найти среди этого металлолома какое-нибудь оружие, но ничего стоящего так и не отыскал. Весь этот хлам — хорошая иллюстрация к моим мыслям. Он очень многозначительно дополняет пейзаж вокруг Пирамиды. Глядя на него, хочется делать философские обобщения — наверное, тяга к философии осталась во мне от профессора Кольцова. Интересно, сколько здесь погибло солдат? Наверное, много. Нам не попались человеческие останки, но дух смерти ощущается тут повсюду.
До Пирамиды осталось буквально несколько метров. Что будет дальше? Я не знаю. Хочется верить, что я все-таки дойду до конца пути. Другой дороги для меня, Анны, Пудинга, даже для Сайкса нет и быть не может. Мы должны добраться до Хранителя Жизни во что бы то ни стало.
* * *
— Ну что, пришли?
Северянин не мог видеть лица полковника, но по тону Сайкса было понятно, что сейчас он гадко и злорадно улыбается. Повторный обход Пирамиды ничего не дал — портал они так и не нашли.
— Вход должен быть, — сказал Северянин, обращаясь к Анне. — Твой брат говорил, что он есть. Надо искать.
— Буря совсем стихла, — произнес Пудинг. — Скоро здесь появятся военные. Нам негде спрятаться.
— Надо искать, — Северянин перевел взгляд на громаду Пирамиды. Ее черные грани казались сплошным монолитом. Повсюду однородное идеально гладкое покрытие из неизвестного материала — и не единой трещины, ни единого намека на скрытый вход.
Апостол не мог солгать, подумал Северянин, продолжая шарить взглядом по Пирамиде. Вход есть. Он где-то совсем близко. Апостол говорил, что портал располагается с южной стороны. Он входил сюда. Но Апостол был одним из тех, кто находится по ту сторону скрытого портала. Можно ли рассчитывать, что портал откроется для людей? Почему-то Северянину не верилось, что Анна — чужое неведомое существо, подобное тому, каким был ее брат. Они сейчас как раз находятся напротив южной грани. Ошибки быть не может — Пирамида точно ориентирована по сторонам света. Они просто плохо ищут. Неправильно представляют себе этот портал.
— Ты был тут с Апостолом — сказал Северянин, обращаясь к Пудингу. — Ты должен был видеть, как он открывал портал. Как он это делал?
— Я ничего не видел. И другие ребята тоже. Мы входили внутрь Пирамиды, когда Апостол в одиночку активировал портал. Он велел держаться подальше, говорил, что возможно сильное излучение. Но то, что это была южная сторона, я уверен на все сто. Нам надо искать здесь, и только здесь.
— Возможно. Но я вижу только сплошную стену. Никаких признаков входа.
— Вход могло засыпать песком, — возразил Пудинг. — Эх, был бы тут Апостол!
— Его с нами нет. Бессмысленно сейчас об этом говорить, — сказал Северянин. Подошел ближе, осмотрел широкую полосу, заметную на грани — она была чуть темнее основной массы Пирамиды и шла параллельно земле на высоте, чуть превышающей рост Северянина. — Сайкс, иди сюда.
— Собрался копать, Макри? — хмыкнул полковник. — Тебе понадобится гребаная сотня экскаваторов, чтобы докопаться до фундамента.
— Заткнись и подойди ближе, — велел Северянин, перевел луч фонаря на черную полосу. — Тут какие-то фигуры. Ты у нас специалист по таинским письменам. Эти фигуры могут что-нибудь означать?
— Ни хрена они не означают, — уверенно сказал Сайкс. Ему доставляло удовольствие злить Северянина. — Это просто орнамент. Письмена выглядят совсем по-другому.
— Тогда ответь — кому и зачем понадобилось украшать пирамиду орнаментом? Да еще на такой удобной для человеческого глаза высоте? Таины ведь были чуть повыше нас, не так ли?
— Плевать я хотел на твои гипотезы! Это не письмена. Не веришь мне, попробуй сам разобраться. Я тебе помогать не буду.
— Я и не прошу. Если это не письмена, сам разберусь. Эй, Пудинг, посвети мне!
Пудинг направил луч своего фонаря на орнамент. Северянин снял перчатку, положил ладонь на поверхность Пирамиды. Она была гладкой и бархатистой, будто кожа молодой женщины или ребенка. Песчаные бури и бушевавший здесь Армагеддон ничем не повредили ей. И еще — поверхность была теплой. Она буквально излучала тепло. Возможно, Пирамида просто нагрелась за день. Северянин провел рукой вправо, будто слепой, читающий книгу. Ему показалось, что температура поверхности изменилась — она будто стала горячее. Он слегка сдвинул руку вверх, и ощущение тепла пропало.
— Ага! — воскликнул он, обрадованный собственным открытием и своей сообразительностью. — Пудинг, подойди поближе! Да, вот так. Ничего не видите?
