«Я обманула Великие Дома! Оставила с носом ведущих магов Тайного Города, охраняющих зону Кадаф!»
И даже холодный рассудок сдержанно поздравил ее с победой. Все вышло именно так, как было задумано! И приз – пятое Этническое Яйцо – у нее в руках! Теперь-то уж Кортес точно…
– Инга!
Девушка вздрогнула и обернулась. Она не ожидала, что кто-то сможет узнать ее в наряде провинциальной студентки.
– Вам замечательно подходит черный цвет волос. – Сантьяга, как всегда, элегантный, пахнущий дорогим парфюмом, стоял, небрежно прислонившись плечом к дереву. – Здравствуйте.
– Добрый день, – пролепетала Инга.
– Признаться, не ожидал увидеть вас здесь, – улыбнулся комиссар. – Решили пройтись по музеям?
– Вот что-то потянуло.
– Понимаю, – продолжал ободряюще улыбаться нав. – Меня тоже иногда тянет вспомнить былое, прикоснуться, так сказать, к истории. Сентиментальность. Кстати, я вас не задерживаю?
– Ни в коем случае. – Первый шок прошел.
– Вы не составите мне компанию? Я как раз собирался немножко прогуляться по саду.
Инга обреченно кивнула. Комиссар галантно предложил руку, и они не спеша направились по дорожке в сторону Могилы Неизвестного Солдата. Рядом с очень высоким навом хрупкая девушка выглядела особенно маленькой.
– Как вам понравилась коллекция Оружейной палаты?
– Довольно… – Инга кашлянула. – Довольно неплохая.
– Прикупили сувениров? – Светская болтовня журчала лесным ручейком. – Обычные туристы склонны к приобретению милых безделушек.
– Видимо, я исключение, – криво улыбнулась Инга.
– Тогда что у вас в сумочке? – безмятежно осведомился Сантьяга. – Извините мою бесцеремонность.
– У меня… – Девушка сглотнула. – У меня… Не будете же вы меня обыскивать?
– Как вам только пришло подобное в голову? – обиделся комиссар. – Кстати, кто вам сказал, что ваша добыча – подлинник?
Инга резко остановилась и заглянула в черные глаза Сантьяги:
– Что?
Нав выдержал небольшую паузу и мягко продолжил движение:
– Видите ли, Инга, существование Этнической коллекции Фаберже подрывает семейный бизнес приставников, что противоречит принципам Темного Двора.
– Но приставники относятся к Зеленому Дому, – слабо улыбнулась девушка.
– Это неважно, – серьезно ответил комиссар. – Приставники – члены Тайного Города, а это важнее семейных отношений. Мы не сумели предотвратить создание коллекции, но, когда появилась возможность, Темный Двор завладел одним из Этнических Яиц. Разумеется, не афишируя этот факт. В настоящее время оно хранится в Цитадели, а вы похитили из Оружейной палаты очень дорогостоящий дубликат. Он в точности повторяет шедевр Фаберже, но не более того.
– Значит, собрать всю коллекцию невозможно?
– Вы подписали контракт?
Инга кивнула.
– С кем?
Запираться было бессмысленно. И опасно.
– С приставниками.
– Ну, это еще куда ни шло, – облегченно вздохнул Сантьяга. – Кортес знает?
– О контракте – да.
– А о том, что вы решили заняться зоной Кадаф?
– Нет. Он не знал и то, что я… – Инга вскинула голову. – Это я обокрала Юрбека Томбу.
– Я догадался.
– Но Артем, и Кортес, и Яна, они ни при чем! Честно! Они отказали Христофану, а я решила сама… Когда они уехали на Алтай…
Сантьяга молча выслушал сбивчивый рассказ девушки, задумчиво поправил галстук и повернулся к подошедшему Ортеге.
– Мы обыскали все, – негромко доложил помощник комиссара. – Ни одного мага.
– Ни одного?
Ортега покосился на расстроенную девушку и неуверенно кивнул.
– Блестящая работа, Инга, браво, – с уважением произнес Сантьяга и перевел взгляд на помощника: – Прикажите отменить тревогу, Ортега. И передайте магам из охраны Кадаф, что я крайне недоволен их отношением к делу. – Комиссар взял из рук девушки сумочку, достал из нее Этническое Яйцо и передал его ошарашенному помощнику. – Верните это в Оружейную палату. Я не удивлюсь, если завтра здесь будет хозяйничать гиперборейская ведьма. Наша охрана не способна выдержать даже самую простую проверку. Идите!
Ортега уныло побрел к Троицким воротам.
– Спасибо, – прошептала девушка.
– Инга, мы с вашими компаньонами должны обсудить произошедшее, – не глядя на рыжую колдунью, приказал Сантьяга. – Давайте пообедаем все вместе. Я знаю чудный мексиканский ресторанчик в двух шагах отсюда.
* * *
Муниципальный жилой дом
Москва, проспект Мира,
1 августа, среда, 14.30
– Живенький ты что-то, Шелуха, небось вмазался недавно?
– А тебе какое дело?
– Да мне плевать. Трассы твои пугают. – Бобон, массивный, пышущий здоровьем, кивнул на исколотые руки банкира.
– А ты мои дыры не считай, – проворчал Шелуха. – На свои ширяюсь. Или я мало в общак отстегиваю?
– Нормально отстегиваешь, – признал Бобон.
Он по-хозяйски уселся на грязной кухне притона, небрежно поигрывая толстым золотым браслетом, украшавшим его правую лапу.
– Слушай, Шелуха, у тебя в последнее время как, тихо?
– Все вроде как обычно, – насторожился банкир. – А что?
– Да так, – кисло поморщился Бобон. – Проверяем. Неприятности по городу ходят. Три хаты с утра бомбанули.
– Как бомбанули?
Бобон дернул могучими плечами:
– Вот так.
– Фраер странный сегодня приходил, – припомнил Брусок. – Стриженый такой, с девкой.
– Да, – согласился Шелуха. – Странный.
– Что за фраер? – напрягся Бобон.
– А может, и не фраер, – протянул банкир. – Пытался базарить по-нашему, но фуфлово. Я думаю, из молодых, из отмороженных.
– Чего искал?
– Он «коксом» затарился, а потом вопросы начал задавать. – Банкир помолчал. – О «стиме». Очень его эта «химия» интересует.
– Может, мусор?
– Нет, – покачал головой Шелуха. – Не мусор точно, я бы почуял. Из братвы. Но не наш. Сказал, что из Питера, но я ему не верю.
– Значит, «стимом» интересовался? – Бобон нахмурился. – Давно он был?
– С полчаса как уехал.
– Куда?
– В «Корыто», к Вагизу, – хлюпнул носом банкир. – Я только потом сообразил, что не надо было наводку давать.
