В мечтах я никогда не въезжал в Мобил на автомобиле. Я видел себя устремляющимся в Мобил, подобно адмиралу Фэррагату, на всех парах, генерируя мою собственную энергию. Но я никогда и не думал, что буду проходить такие места, как Панама-Сити, Апалачикола, порт Сент-Джо, что для меня в пределах досягаемости окажутся Вальпараисо и Багдад или что, переправляясь через Миллерс-Ферри, я буду идти путем Понсе де Леона. Грезившие о золоте испанцы были моими предшественниками в этих краях. Как ошатевшие от запаха крови клопы, они упорно ползли через заросли и болота Флориды. Добрались они до Бон-Сикурс зверски измученными, думаю, что этим и объясняется, почему они дали этой местности французское название
[33]
. Путь вдоль залива может одурманить любого. Запив — это драматическое действо света и водяных паров. Разбухшие, словно на последнем месяце беременности, тучи всегда цветут какими-то странными цветами, похожими на цветную капусту. Иногда они лопаются, словно пузыри в небе, и извергают сверкающие ртут — но-хромовые потопы; иногда расхаживают по горизонту на тонких ходулях клочковатой дымки. В Пенсаколе я попал в бредовый номер бредового отеля. Мне показалось, что я снова в Перпиньяне. Я выглянул в окно и увидел воздушный бой: тучи сталкивались друг с дружкой, как потерявшие управление дирижабли, и по небу повисали спутанные длинные ленты — вываленные потроха разваливающихся кораблей. Я как будто попал на границу между двумя совершенно разными мирами, борющимися за господство. На стене номера я увидел чудовищную афишу времен, полагаю, появления швейных машинок. Я снова вытянулся на кровати, и перед глазами моими поплыла вереница уморительных, кричащих уродств афишно-плакатного художества, насиловавших мое неискушенное младенческое восприятие искусства в годы детства. Неожиданно я подумал о Долли Варден — Бог знает, почему о ней, — а следом на меня обрушилась лавина имен, трогательных имен детства и театральных имен юности: Элси Фергюсон, Фрэнсис Старр, Эффи Шеннон, Джулия Сандерсон, Сирил Мод, Джулиан Элтинг, Мэри Кэйхил, Роза Коглэн, Кристал Хирн, Минни Маддерн Фиски, Арнолд Дэйли, Лесли Картер, Анна Хелд, Бланш Бэйтс, Элси Джэнис, Уилтон Лакки, Кирл Белью, Уильям Колльер, Роза Шталь, Фрицци Шефф, Маргрет Энглин, Вирджиния Харнед, Генри Миллер, Уолкер Уайтсайд, Джули Опп, Ада Рехан, Сесилия Лофтус, Джулия Марлоу, Айрин Франклин, Бен Эми, Берта Калиш, Лулу Глезер, Ольга Незерсол, Джон Дру, Дэвид Уорфелд, Джемс К. Хакетт, Уильям Фавершем, Джо Джексон, Weber Fields, Валеска Суратт, Снуффи-кебмен, Ричард Кэрл, Montgomery Stone, Ив Танги, великий Лафайет, Максин Эллиот, Дэвид Беласко, Веста Виктория, Веста Тилли, Рой Барнс, Чик Сейлс, Назимова, Моджиевска, Дузе, Ида Рубинштейн, Элеонора Ульрик, Ричард Беннет и его красавица жена, имя ее позабыл, единственная актриса, которой я написал любовное письмо.
Было ли это в отеле «Талафакс»? Не могу вспомнить. Но во всяком случае, это была Пенсакола, а в следующий миг опять не Пенсакола. Наверху, на рубеже двух миров разыгрывалась грандиозная воздушная драма, а внизу, перед моими сомкнутыми веками двигались туда и сюда театральные звезды. Одни в туго затянутых длинных платьях, другие глубоко декольтированы, некоторые в пламенеющих рыжих париках, некоторые в кружевных корсетах, другие в панталонах; некоторые в экстазе, некоторые меланхоличные, иные прокопченные, как хорошие окорока, некоторые вызывающе дерзки, другие игривы и усмешливы, но все они, выставляя себя, жестикулируя, декламируя, напирали друг на дружку, стараясь вытолкать со сцены.
Мечтая о том, как буду подплывать к заливу Мобил, я и думать не думал о таком роскошном угощении, как это. Словно пребывание в чистилище, этакий акт левитации на пороге сна. За день-два до этого мы переправились через реку Саванна. В Париже я мечтал взять здесь лодку и поплыть прямо к болотам Окефеноуки, там как раз истоки этой реки. Бесплодная фантазия. Если бы у меня оставалась еще сотня лет жизни, а не пятьдесят, я мог бы на это решиться, но времени мало, а есть множество других мест, которые надо бы повидать. Остров Пасхи, удивительная страна Папуа, Яп, Джохор, Каролинские острова, Борнео, Патагония, Тибет, Китай, Индия, Персия, Аравия. И — Монголия. Духи предков зовут меня; больше откладывать я не могу. «Когда Генри Миллер уехал в Тибет…» Я так и вижу эту фразу моего будущего — лет через сто — биографа. Да что же с ним приключилось, с Генри Миллером? Исчез он. Сказал, что отправляется в Тибет. Добрался ли он туда? Никто не знает… Вот так это и будет. Таинственное исчезновение. Исход с двумя чемоданами и полным сундуком идей. Но в один прекрасный день я вернусь в другом телесном обличье. Вернусь очень скоро, на удивление всем. Кто-то остается вдали достаточно долго, пока не усвоит все уроки. Другие обучаются быстрее, чем прочие. Я обучаюсь стремительно. Все мои домашние задания выполнены. Я знаю, что Земля круглая, и также знаю, что это наименее важный факт из всех, что следует упоминать в рассуждениях о Земле. Я знаю, что существуют географические карты, на которых обозначена страна, зовущаяся Америкой. И это тоже не имеет особого значения. А вот мечтаете ли вы? Готовы ли вы бросить ваше маленькое locus perdidibus
[34]
и оказаться в гуще обитателей других земель? Бываете ли в других странах, когда вас туда поманит? Рветесь ли вы к звездам? Кажется ли вам, что аэроплан летит слишком медленно? Вы странник, играющий под сурдинку, или кокосовый орех, тяжко шлепающийся оземь? Мне бы хотелось составить список страстных человеческих желаний и сравнить с тем, как они осуществляются. Стать хотя бы на один день владыкой небесным лишь для того, чтобы осыпать Землю всеми людскими желаниями, мечтами, стремлениями, а потом смотреть, как они укореняются, дают ростки, расцветают, и не на протяжении целых исторических эпох, а немедленно. Боже, спаси Америку! Вот это я тоже должен буду сказать, потому что кому же другому под силу такой фокус? А теперь, прежде чем перескочить от Мобила на дорогу на Паскагулу, я дарю вам приветствие из «гостиницы-люкс», из «Лафайета» в Новом Орлеане:
«Вас, вошедшего в этот номер нашего гостя, мы, служащие этого отеля, приветствуем самым сердечным образом.
Мы, может быть, никогда не узнаем Вас, но тем не менее мы хотим, чтобы Вы почувствовали, что это «человеческий дом», а не казенное учреждение.
Это Ваш Дом, пусть лишь на одни сутки. И Вас здесь, в Вашем, пусть всего лишь на одни сутки, доме, будут окружать люди, относящиеся к Вам по-человечески.
Люди заботятся о Вас здесь, готовят Вам постель, отвечают на телефонные звонки, спешат по Вашим поручениям. Мы держим человека за стойкой портье, он принесет Ваши чемоданы. Как и Вы, наши служащие сотворены из плоти и крови. У них есть свои интересы, свои пристрастия и неприязни, свои амбиции, свои надежды и разочарования — все, как у Вас.
Разумеется, Вы должны платить за это. Так водится везде и с каждым. Но главное во всяких деловых отношениях заключается в учете человеческого интереса с обеих сторон.
Мы намерены взять на себя заботу о Вас. Все установленные здесь правила имеют целью обеспечить Вас лучшими условиями жизни и ни в коем случае не докучать Вам и не беспокоить. В нашей гостинице, как, впрочем, и везде, мы руководствуемся золотым правилом: «Поступай так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой».
