Чистая прибыль от сделки составит двадцать две тысячи. Неплохо, но Артем не сдавался:
— Биджар, сколько, по-твоему, могут стоить качественные неприятности?
— Дорого. За качество всегда приходится доплачивать.
— А сколько я мог содрать с этого мальчика?
— Неужели меньше десятки? — удивился Хамзи. — Ты разбиваешь мое сердце, Артем, эксклюзивный тур с тактированными трудностями и незабываемыми впечатлениями… — Биджар помолчал. — По моим оценкам, это может потянуть на двадцатку минимум, а учитывая, что ты хотел отпугнуть его ценой, то я думаю, что ты выудил из него никак не меньше двадцати пяти тысяч. Я прав?
Биджар был самым молодым из всех директоров Торговой Гильдии, но семья никогда не ошибалась в выборе.
— Артем, — задушевно продолжил Хамзи, — я думаю, что двенадцать тысяч ни за что — это очень хороший доход. Не жадничай. Плати и выбрасывай недотепу из головы. Мы с ним разберемся.
Наемник вздохнул:
— Душишь, Биджар.
— Я тебе помогаю, — хихикнул Хамзи. — Дай мне номер его телефона.
Артем бросил на стол визитную карточку Эдуарда и потянулся за зазвонившим мобильным:
— Да?
— Артем?
Сантьяга! В числе приоритетных клиентов наемника комиссар Темного Двора занимал почетное первое место.
— Вы не заняты контрактом?
— Нет.
«Извините, Вера».
— Тогда я жду вас…
Анна
— Тебе нравится?
— Котик, я просто в восторге! Ты превзошел сам себя!
— Все для тебя, моя королева!
Несмотря на то что странная кровь Лазаря придала ей массу сил, — Анна все равно чувствовала себя несколько усталой, скорее не физически, морально. Неудачи последнего времени заставили ее потерять уверенность в себе, требовалась разрядка, и Куприянов, остро ощущавший ее состояние, предложил девушке сбежать из города, и…
Анна даже не предполагала, что будет так здорово. На небольшом племенном заводе, хозяин которого был старым приятелем Константина, они взяли двух прекрасных лошадей и теперь путешествовали, наслаждаясь свободой и свежим ветром.
— Котик, это так здорово!
— Я люблю тебя, моя королева! Моя Анна. — Куприянов подъехал поближе, потянулся и нежно поцеловал девушку в губы. — Мой ковбой.
В отличие от Константина, отдавшего предпочтение классическому костюму для верховых прогулок, Анна выбрала наряд американского овцевода с кожаными штанами, мягкими сапогами и короткой жилеткой. Не хватало только «кольта».
— Поедем грабить дилижанс? — Девушка игриво поправила широкополую шляпу. — Ты со мной, янки?
— Я всегда с тобой!
Анна пришпорила свою каурую кобылу и взлетела на пригорок.
— Дилижанс отменяется, янки, будем грабить банк!
Куприянов подъехал к девушке. Примерно в километре от них виднелись скромные, потемневшие от времени деревянные постройки.
— Что это?
— Хутор?
— Не похоже. — Константин указал на маленькую церквушку. — Монастырь?
— Как интересно! — Анна улыбнулась. — Давай посмотрим поближе?
И, не дожидаясь ответа, пришпорила кобылу.
Несмотря на то что дерево давно потемнело, ворота были крепкими, аккуратными, приветливо распахнутыми, открывая постороннему взгляду внутренний двор монастыря. Анна спрыгнула с лошади, привязала ее к торчащему из забора металлическому кольцу и неуверенно огляделась. Едва увидев эти скромные постройки, девушка ощутила знакомое чувство, чувство силы, и теперь, находясь рядом с воротами, Анна буквально физически улавливала мощную энергетику, исходящую от монастыря.
«В этом городе есть такие, как мы с тобой, — всплыли в памяти слова Лазаря. — Мы держимся вместе».
— Ты чего остановилась? — поинтересовался Куприянов.
— Сейчас. — Анна откинула на спину широкополую шляпу, рассеянно провела рукой по волосам.
Тогда она решила, что Лазарь говорил о вампирах, о ночных кровопийцах, облик которых она умела принимать. Но, может быть, епископ имел в виду другое?
«Мы держимся вместе».
Возможно, речь шла о людях с разными способностями. Возможно, среди них есть и похожие на нее?
— Пойдем внутрь?
— Да, — решилась Анна. — Обязательно.
Они подошли к воротам.
— Ты как будто боишься этого места, — Куприянов внимательно посмотрел на изменившееся лицо девушки.
— Да что ты! — Она улыбнулась. — С чего ты взял?
— Добрый день.
Анна вздрогнула: у них на пути стоял молодой монах в черной рясе, перетянутой простой веревочкой. Капюшон отброшен назад, открывая мальчишеское лицо. Еще секунду назад его здесь не было.
— Добрый день! — Судя по тону, Константин был удивлен не меньше Анны. Но девушка, по крайней мере, представляла, как это можно сделать.
— Путешествуете?
— Прогуливаемся. — Монах стоял на пути, пришлось остановиться. — Увидели ваш монастырь…
— Пустынь, — поправил монах. — Забытая пустынь.
— Да, хорошо, пусть будет пустынь, — сбитый с толку Куприянов посмотрел на юношу. — И что?
Монах пристально смотрел на девушку:
— Тебе нельзя сюда входить, Анна. Я этого не хочу.
— Вы знакомы? — изумился Константин.
Девушка закусила губу, черные глаза яростно вспыхнули:
— Я сама решу, входить мне или нет!
— Слишком много тьмы в твоем сердце, Анна.
Девушка попыталась шагнуть вперед, но неведомая сила не позволила ей сделать это.
— Уходи. — Голос юноши был тверд, а к воротам стали медленно подходить другие монахи. — Тебе не место здесь.
— Что происходит? — Непонимающий Куприянов посмотрел на Анну, на монаха. — О чем вы говорите?
— Жалкие твари! — На глазах девушки блеснули слезы. — Жалкие, трусливые твари!
Она бросилась к лошадям.
— Анна!
Константин посмотрел на монаха:
— Вы можете объяснить?
Юноша помедлил, затем сделал приглашающий жест рукой:
— Могу. Но для этого вам надо остаться здесь.
— А как же она?
Каурая кобыла заржала, встала на дыбы и галопом понеслась к лесу.
