— Мохаммед? Как у тебя дела?
— Все в порядке, хозяйка, — голос чернокожего слуги был спокоен. — По нашим данным, небольшой отряд дружинников Измайловского домена выдвигается к парку.
— Замечательно, ты готов?
— На все сто, хозяйка.
— Я верю в тебя, Мохаммед!
Кара снова пробежалась по изумрудам браслета:
— Дита! Дита!
— Я слушаю тебя, Кара.
— Все на месте?
Браслет позволял колдунье управлять группой оборотней через назначенного лидера. Сейчас в Измайловском парке ее приказа ждали целых шесть черных морян.
— Мы все здесь, Кара, — подтвердила Дита.
— Выдвигайтесь на исходную точку — начинаем через несколько минут!
Переодетый в полицейскую форму Мохаммед выбрался из машины и не спеша подошел к пульту управления светофором на перекрестке. Его немного смущала маскировка — в Москве чернокожих полицейских было, мягко говоря, немного, — но Кара запретила наводить морок, чтобы всплеск магической энергии не насторожил людов, поэтому приходилось терпеть удивленные взгляды водителей. Мохаммед вскрыл пульт управления и деловито осмотрел кнопки… ничего сложного.
— Будет война! — уверенно заявил десятник Грозомеч, сплевывая в открытое окно головного автомобиля. — Мы покажем Ордену, где раки зимуют, клянусь доблестью Спящего!
Молодой Грозомеч жаждал отличиться и видел в войне единственную возможность для продвижения по службе. Родительских связей и собственных способностей десятника хватило только на то, чтобы занять среднее командирское звено в дружине Измайловского домена, ближайшие перспективы были крайне туманны, а тут — война! И подвиг можно совершить, и должности освободятся. Не зря же говорят, что во время последней войны между Великими Домами выкосило больше половины командного состава дружин, и даже молодые ратники за месяц становились полноценными воеводами, а то и обер-воеводами!
— Ходят слухи, что Орден заполучил браслет фаты Мары, — негромко заметил сидящий на заднем сиденье Волеполк.
— Ну и что? — вскинулся десятник. — Разгромим рыцарей, отберем назад наш артефакт и заставим черных образин служить Великому Дому Людь!
— Конечно, десятник, — согласился Волеполк и поморщился.
Старый, покрытый шрамами вояка Волеполк служил в дружине барона Мечеслава и был придан молодому десятнику в качестве няньки. Волеполк пережил не одну войну между Великими Домами, сидел в осажденном Зеленом Доме, участвовал в знаменитом Северном прорыве — неудачном нападении на крепость Митино, поэтому барон рассчитывал на здравомыслие и осторожность ветерана.
— Да и при чем здесь моряны?
— При том, что пока браслет у Ордена, оборотни будут воевать на стороне рыцарей.
Об этом молодой Грозомеч не задумывался.
Выезд с Измайловского шоссе на Щербаковскую идеально подходил для засады. Изгибающаяся дорога заставляла снижать скорость, а то и просто останавливаться на светофоре при повороте под мост окружной железной дороги. Кроме того, не надо было особенно задумываться над путями отхода: слева от дороги шелестели остатками листвы деревья Измайловского парка, раствориться среди которых для черных морян был проще простого.
— Приготовиться!
Кара почувствовала, как ее охватывает азарт предстоящей схватки. Предвкушение жестокого кровопролития возбуждало колдунью не хуже наркотика. Даже лучше.
— Никого не жалеть! Никого!
Шесть хрупких черноволосых девушек замерли на заранее спланированных местах.
— Чего это мы остановились? — отвлекся от радостных мечтаний Грозомеч.
— Боишься не успеть на войну?
Молодой десятник не удостоил ветерана ответом.
— Я спрашиваю, чего это мы остановились?
— Светофор, — водитель кивнул на красный свет.
— Ну, тогда ладно. — Грозомеч прикрыл глаза.
— А разве в человской полиции служат негры? — насторожился Волеполк, глядя на стоящего у пульта управления светофорами огромного черного полицейского.
— А ты разбираешься в челах?..
— Вперед!!!
Лобовое стекло автомобиля разлетелось под могучим ударом толстой когтистой лапы. Продолжая движение, она с хрустом проломила грудную клетку молодого десятника и вырвала ему сердце.
— Моряны!
Водитель в ужасе закрыл руками лицо, а с заднего сиденья раздались выстрелы: опытнейший Волеполк хладнокровно всадил в зеленый глаз монстра несколько пуль. Раненая бестия с ревом слетела с капота, но тут же вновь выросла перед машиной.
— Бежим!
Короткий приказ — это было все, чем ветеран мог помочь водителю. Внезапность нападения безжалостных монстров не располагала к взаимовыручке, каждый спасался как мог.
Волеполк кувырком вылетел из автомобиля и, поднимаясь на ноги, уже держал в левой руке «Око василиска» — участие в многочисленных войнах научило его быть готовым к любым неожиданностям. К удивлению ветерана, моряна прекрасно поняла, что за артефакт у него в руке. Зеленые глаза оборотня злобно осмотрели ретивую добычу, Волеполк сделал шаг назад.
«Хорошо, что эта сука Мара не научила их плеваться ядом!» — неожиданно пронеслось в голове ветерана.
Что именно носилось в голове моряны, так и осталось неизвестным.
Не тратя времени на драку с Волеполком, оборотень неуловимо быстро оказался рядом с водителем и мягким движением оторвал несчастному голову. Ветеран сделал еще один шаг назад и, уперевшись спиной в основание моста, почувствовал себя несколько увереннее. Только теперь Волеполк позволил себе на секунду выпустить из виду оборотня, напавшего на головную машину, и осмотреться.
Это был разгром. Все пять автомобилей колонны были атакованы оборотнями, и никто, кроме Волеполка, не смог оказать им достойного сопротивления. Беспорядочные выстрелы, панические автоматные очереди, где-то звон мечей, но это была агония. Все машины разбиты, кровь потоком лилась на асфальт, заставляя в ужасе разбегаться челов — случайных свидетелей боя. Потрясающе быстрые оборотни метались между людами и выдергивали их из автомобилей. Их или части их тел. Стиснув зубы, Волеполк смотрел на оторванные руки, ноги, головы, слушал истошные вопли умирающих и крепко сжимал в руках пистолет и «Око василиска». Над его головой мерно постукивали колеса проходящего по железной дороге товарняка.
Глава 7
«Что произошло в Измайлове? В эти минуты к нам поступают самые противоречивые сведения о событиях на Измайловском шоссе, по одним из них, там произошла крупная автокатастрофа, по другим — столкновение преступных группировок, но все сходятся в одном: количество пострадавших измеряется десятками…»
