— Доктор Павлов! — резкий голос Буллигана вернул меня к действительности.
— Флэш-бэк? — поинтересовался доктор Льюис.
— Да… — я тронул висок.
— После заморозки память восстанавливается постепенно, — улыбнулся профессор киберорганики. — Стоит задеть какую-то мелкую деталь, и архив распаковывается сам собой. До сих пор не понимаю, как мозг в этой ситуации отличает фантазии от настоящих воспоминаний? Хотя у меня был пациент… До заморозки на него произвел большое впечатление один довоенный фильм. Когда его разморозили — он вспомнил этот фильм и на полном серьезе считал его своей собственной жизнью. Очень забавный случай. Мне так и не удалось разделить эти паттерны воспоминаний в его голове.
— И что с ним случилось? — спросил я.
— Он сошел с ума, начал галлюцинировать и пропал где-то в лотек-пространстве.
Я вздохнул.
— Ну, о чем вы хотели меня спросить? — доктор Льюис посмотрел сначала на Буллигана, потом на меня.
Буллиган включил архивную запись операции, которую я уже успел посмотреть раза четыре.
— Два дня назад у нас пропал агент — Роджер Ли, вы его знаете.
— Да, я делал его мультивизор, — кивнул доктор Льюис.
— Он должен был проникнуть на базу корпорации Brain Gate, — Буллиган вздохнул. — Ему удалось пробраться внутрь наутилуса Дэйдры МакМэрфи, он благополучно оказался на базе, передал немного данных об их лаборатории…
На экране шли кадры, записанные мультивизором Роджера: длинные ряды стеклянных гробов — нейрокапсул, в которых находились люди разного возраста. Их головы были утыканы таким количеством датчиков, что каждый из подопытных походил на дикобраза.
Над гробами в воздухе кружились небольшие голограммы — предметы, люди, животные…
— Что это? Визуализация снов? — прищурился доктор Льюис.
— Я хотел спросить вас, — пожал плечами Буллиган.
— Понятия не имею, но очень интересно… — доктор Льюис прищурился, разглядывая картинку. — Чем они там занимаются?
— Официально корпорация создана для разработки биосовместимого чипа для инвалидов, которые не могут даже видеть и говорить. С его помощью инвалиды могут управлять компьютером, входить в Сеть и… видеть виртульный мир, поскольку стимуляция рецепторов головного мозга происходит напрямую, без участия глазного нерва.
— А как же они управляют интерфейсом программ? — доктор Льюис нахмурил лоб.
— При помощи мысли, — ответил Буллиган. — Чип, который собралась создать эта корпорация, позволит управлять интерфейсами существующих систем при помощи… мысли. Точнее сказать, они его не создали, а украли разработки Айи Хико и Хьюго Хрейдмара.
— Ну, если воспринимать желание как нейронный импульс, то… — профессор киберорганики тронул свою бровь. — Хотя не могу представить, как им удалось унифицировать восприятие этих импульсов. Каждый из них уникален. Грубо говоря — когда человек хочет войти в Сеть, может быть миллион разных причин, почему у него возникло такое желание. От этих причин будет зависеть интенсивность, продолжительность, частота импульса…
— Роджер должен был запустить передачу данных с их сервера к нам, но пропал, — Буллиган остановил запись. — Мы предполагаем, что его поймали. А теперь вопрос. Скажите, Дэйдра сможет прочитать его воспоминания так же, как читала воспоминания Громова?
— Хм… — доктор Льюис скривил рот. — Таким же способом — точно нет. Громов был подключен к виртуальной среде Эдена. Ей не нужно было переводить мозговые импульсы Громова в компьютерные коды. Она сразу получала информацию в виде этих кодов. И то, даже имея такую детальную запись, ей не удалось точно вычислить момент передачи омега-вируса. В случае с вашим агентом — все еще сложнее. Ей надо сначала перевести его память в компьютерный код, а уже потом пытаться расшифровывать. В теории возможно, но на практике нереально.
— То есть нам ничего не грозит? — спросил Буллиган.
— Еще как грозит! — воскликнул доктор Льюис. — Если бы я был на ее месте, то подошел бы к проблеме креативно. Она ведь все-таки гениальна, хоть и ведьма.
— Например? — Буллиган напрягся.
— Brain Gate украла все исследования по технологии биогейт. Хьюго Хрейдмар еще пятнадцать лет назад расшифровал нейронные импульсы, которые отвечают за наши желания. Значит, теперь их можно не только читать, но и формировать. Если им удастся сгенерировать нужный импульс для нервной системы вашего агента — он просто захочет рассказать Дэйдре все, что знает, причем в самых мелких и красочных подробностях. Да, сгенерировать правильный импульс когнитивного свойства для нервной системы, чтобы та не отличила его от своего собственного, — это все равно что открывать замок, вращая не ключ, а дом. Дэйдре придется вслепую перебирать все возможные показатели частоты, интенсивности, длительности… Как минимум по шести позициям. Желание ведь возникает из множества больших и маленьких мотивационных паттернов.
Я кивнул головой, подтверждая Буллигану правильность слов доктора Льюиса:
— Мотивационные паттерны у людей — как отпечатки пальцев и рисунок сетчатки — абсолютно уникальны и никогда не повторяются.
— То есть она не сможет вытащить информацию из головы Роджера? — Буллиган сверлил нас глазами.
— Трудно судить, что профессор МакМэрфи может, а что нет, — развел руками доктор Льюис, — но у нее точно уйдет какое-то время, чтобы найти способ заставить Роджера говорить, и могу вас успокоить: пока она думает, агент останется живым и невредимым.
* * *
Шесть дней до Олимпиады:
1 декабря 2054 года, 00:00:01
Северо-Африканская промышленная зона
Либерия, корпорация Brain Gate
Золотистый подводный шаттл Алекса Хоффмана казался игрушечным елочным шариком рядом с гигантским черным крейсером Дэйдры, поверхность которого спешно очищали от бактериального налета и покрывали специальным составом, снижающим коэффициент трения.
Алекс вышел из шаттла, посмотрел на Дэйдру снизу вверх. За все время их знакомства он так и не смог привыкнуть к ее неестественному, гигантскому росту — два метра пятнадцать сантиметров. Искусственно удлиненные ноги профессора МакМэрфи больше напоминали цирковые ходули.
— Ты не думала прокачать мускулатуру для большей симметрии? — спросил ее Алекс. — Твоя сестра Айрин еще выше, но выглядит гармонично за счет мышечной массы в сто тридцать килограммов. Или сто сорок?
— Сто сорок девять, — уточнила Бэнши.
Она недовольно поправила прядку блестящих голубых волос, выбившихся из тщательно уложенной высокой прически. Вообще сегодня профессор МакМэрфи выглядела не так, как обычно. Вместо военной формы на ней было сиреневое вечернее платье. Его пышный шлейф выглядел странно, волочась по бетонному полу сухого дока.
