Книга Шаг во тьму, страница 17. Автор книги Иван Тропов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Шаг во тьму»

Cтраница 17

Над свечами из темноты выплывало на меня что-то мерзкое, покрытое шерстью, и два глаза, горящих красных глаза… Я хотел закричать, но мой рот не открылся. Язык прилип к небу, забившись в самое горло.

Теперь я различил рога, черный нос. Вдруг понял, что это – голова козла. Огромного козла с горящими глазами.

И еще одни глаза – голубоватые и прозрачные, как вода.

Они притягивали меня, они были важнее всего в мире, эти глаза.

Глаза и лицо. Лицо женщины. Очень красивое. Просто ослепительно прекрасное, – вот только глаза…

Холодные и безжалостные.

Я понял, что же согревало меня снизу. Женское тело. Ее тело.

Она лежала на спине, а я на ней. Чувствовал под своей грудью ее груди, твердые соски. Видел ее глаза… Внизу, странно далеко… Моя голова откинута назад. Под взгляд козла, наплывающего из темноты…

Я не мог шевельнуть ни одним мускулом, мое тело стало как чужое, но моя голова не падала на ее лицо. Кто-то держал меня за волосы. А ее глаза следили за моими. Губы двигались. Это она выводила непонятный напев.

И с каждым звуком я все сильнее чувствовал ее тело. Теплую кожу, упругую, бархатистую. Толчки ее пульса…

Непонятное бормотание, распевное, затягивающее меня, оплетающее, как паутина…

И – глаза. Теперь я не мог оторваться от них. Они были всюду, большие, огромные, прозрачно-голубое море. Я тонул в них.

А мое тело… Будто невидимые нити связали нас с ней в одно целое. Удары ее сердца отдавались через ее и мою кожу – через нашу кожу – в меня, в унисон с моим сердцем… Мы стали одни телом. Общее тело, общая жизнь.

Она моргнула – медленно, с нажимом. Словно дала кому-то ответ: да, теперь.

И что-то изменилось. Где-то далеко сбоку, за пределами ее огромных глаз. Там, где прыгали тени, и я ничего не мог различить…

Я попытался взглянуть туда, но не мог оторваться от ее глаз. Мои глаза не слушались меня. Я вдруг понял, что очень хочу моргнуть, но даже моргнуть не могу. Ни один мускул не двигался. Глаза слезились, их резало, но я мог смотреть только в ее зрачки, огромные, как темнота воды в глубине колодца.

Связанный с ней в единое целое. И сейчас невидимые Пуповины напряглись до предела. Что-то продиралось из нее в меня, а из меня – в нее. Кожу пронзили мириады крошечных игл…

А за мной что-то менялось. Что-то двигалось.

Рука, державшая меня за голову, дернулась, а в следующий миг что-то появилось под моей шеей. Холодное и острое.

Нож! Это нож! Сейчас он…

Я хотел вырваться из его руки, соскочить с голого женского тела, броситься бежать, но было не шевельнуться. Даже не моргнуть, чтобы унять резь в глазах. Невидимые пуповины проткнули меня всего, каждый кусочек моего тела – я падал куда-то…

Лезвие прижалось к шее.

Ее глаза не отпускали меня. Она даже не взглянула вбок, но я понял, что вот сейчас что-то опять изменится. И на этот раз измениться могло только то, что…

Я закричал, но крика не было. Язык лежат во рту дохлой лягушкой, безвольный и чужой. Губы не раскрылись, голосовые связки не задрожали. Я хотел закричать, я до безумия хотел позвать – должен же быть кто-то, кто может это остановить! Кто-то, кто спасет меня!

Так не должно быть, не должно! Так не может быть! Спасите меня! Спасите!

Я не издал даже урчания. А она снова моргнула – медленнее и сильнее, чем обычно. Отдавая еще один приказ.

И лезвие вжалось в мою шею.

По коже потекли теплые струйки. Все больше, все быстрее – я уже чувствовал, как горячие струйки сбегают с шеи мне на грудь, растекаются по животу, перескакивая на ее твердые соски, на ее груди, на ее тело. И вместе с этими струйками крови, задрожали нити, связавшие нас. Миллиарды игл вошли в меня глубже, пронзив с каждой стороны, каждый кусочек, всего целиком. В полной неподвижности, не двигая ни одним моим мускулом, что-то выкручивало меня, выворачивало наизнанку…

Она уже не пела, лишь тихо шептала. Губы едва двигались, слова давались ей с трудом.

А глаза – так близко, такие огромные…

Лезвие медленно ползло по моей шее, вспарывая кожу и погружаясь все глубже.

Я кричал, хотя ни звука не вырывалось из моего плотно закрытого рта. Я кричал… я кричал… я кричал, но горло наполнило что-то горячее и густое, и в груди стало тяжело, а в горле было все больнее и больнее…

…два задушенных мычания, два неродившихся крика о помощи – вот что вынырнуло из сна вместе со мной.

Хватая ртом воздух, я сидел на кровати, а сердце в груди выдавало бешеное стаккато, отдаваясь в ушах и висках.

Во сне я кричал – пытался.

Как и тогда, девятьлет и половину моей жизни назад…

Тогда крики тоже не родились. Потому что навстречу воздуху, выбрасываемому из легких, текла кровь, моя же кровь. Воздух и кровь. Булькали в горле и пузырились на губах…

Темно, лишь едва заметно белеет проем окна.

Я хватал ртом воздух и дрожал. Все тело наполнил тяжелый, колючий жар – перегоревший адреналин после испуга. Ныла левая рука, а правой, сам того не соображая, я еще во сне стиснул себя за шею, прикрывая давно заросший шрам.

В горле все ссохлось, но стоило дернуть кадыком, сглатывая слюну, которой не было, во рту тоже сухо-сухо, горло будто наждаком продрали.

Я выбрался из кровати – попытался. Простыни намокли от пота и липли к ногам. Запутались вокруг веревками, я чуть не рухнул на пол. Оскалившись, выдрался из них, свалив комок простыней на пол.

Нащупал дверь и выпал в коридор. Добрался до двери ванной, щелкнул выключателем и ввалился внутрь, жмурясь от нахлынувшего со всех сторон света. Согнулся над раковиной, повернул кран и припал к холодному ручью…

Потом, когда горло отпустило, долго держал голову под ледяной струей. Плескал воду в лицо…

Но все это не помогло. Когда я поднял лицо к зеркалу, оттуда на меня глядели два диких глаза. Разных: один серо-голубой, другой серо-зеленый, но одинаково полных страха. Бессмысленного, звериного страха, против которого нет спасения. Два совершенно сумасшедших глаза.

Господи… А я ведь так верил, что распрощался с этим воспоминанием навсегда. Что оно затерялось в глубине памяти, слежалось. Стерлось!

И уж совершенно был уверен, что прошло то время, когда этот кошмар преследовал меня почти каждую ночь…

Сука… Чертова сука! Глубоко же она меня зацепила. Разбередила даже это…

Это все из-за нее, из-за ее вчерашнего тычка. Можно вытеснить страх из сознания, но это вовсе не значит, что страх уйдет. Иногда он просто отступает с верхнего этажа, чтобы засесть глубже.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация