Парламентер рассмеялся. Не очень-то весело.
— Слушайте, вы всерьез все это?…
— А что? — помрачнел Даня. Поглядел на Леху, словно в первый раз увидел. Оглядел от кончика носа до кисточки хвоста, и обратно. Увиденным остался доволен и с театральной угрозой поглядел на парламентера: — Наша зверюшка не нравится?
Чужак раздраженно нахмурился, разглядывая каперов… и на всякий случай улыбнулся:
— Нет, зверюшка хорошая, но… А где Молчун?
Кэп вежливо улыбнулся:
— Молчун там, где и должен быть. Сразу за прицелом. Парламентер еще раз окинул взглядом валуны, но, конечно, никакого Молчуна там не нашел.
— Ребят… — еще раз примирительно начал он, будто уговаривал упрямого малыша, но Кэп перебил:
— Миш, ты знаешь, мы своих предпочитаем не отстреливать. Не заставляй нас идти против своих принципов, хорошо? Мы были бы тебе крайне признательны.
Парламентер помрачнел:
— А если я переговорю с остальными?
— На тему? — уточнил Кэп.
— На тему, что один клан стал слишком часто чудить и слишком много воображать. Мешая жить остальным.
— Мм… Боюсь, это будет затруднительно.
— Да ну?
— И все же, боюсь, это будет не самым мудрым поступком. Дело в том, что это сейчас Молчун находится прямо за прицелом, но пару минут назад… — Кэп замолчал, усмехаясь самым краешком губ.
— Что «пару минут назад»? — насторожился Миша.
— Пару минут назад Молчун сидел на форуме и оставил там маленькое объявление и небольшую демку. На которой видно, как мы, каперы, имеем честь заключить мирный договор с благородными варягами: мы не нападаем на варягов и их собственность, варяги не нападают на нас и наш талисман.
— Но… — начал Миша, но Кэп продолжал, не обращая внимания: — И если теперь окажется, что благородные варяги вдруг расстреляли нас в спину, вероломно нарушив свою клятву ради жалких тысячи «вашингтонов»…
Кэп замолчал, по-прежнему улыбаясь самым краешком губ.
Парламентер хмуро его разглядывал. Покачал головой:
— Знаешь, Кэп… Однажды тебя встретит радостно гомонящая толпа. Но это будут не поклонники, и это будет не в виртуале…
Кэп рассмеялся:
— Это хорошо, что ты умеешь принимать свои поражения по-мужски, Миш… Так еще раз повторяю: мир?
Кэп протянул ему руку.
Миша тяжело посмотрел на эту протянутую руку, на самого Кэпа…
Круто развернулся и потопал к джипу, с чувством расшвыривая ботинками песок.
Дошагал до джипа, с чувством вспрыгнул внутрь — если бы была дверца, ох и врезал бы ей сейчас! — и махнул рукой перед водителем: убираемся отсюда!
Джип взревел, разворачиваясь и взбираясь на дюну. Сзади, уже на ходу, запрыгнули двое прикрывавших. Машина перевалила через гребень, звук мотора скачком стал тише.
Даня и Кэп напряженно вслушивались. Звук мотора все тише. Машина, не останавливаясь, шла дальше и дальше. Но…
Леха щелкнул по браслету. Может быть, это только машина удаляется. А те двое как запрыгнули в машину — так за гребнем и спрыгнули. И через минутку, когда про них забудут, высунутся и перестреляют тут всех к черту…
Но за дюной было чисто. Все четыре точки сгрудились вместе и быстро ползли прочь.
— Уф… — выдохнул Кэп.
Вся веселость, тонкость, внимательность пропали из его лица, уступив место усталости и отупению.
Кэп выдернул штандарт и стал крутить древком, наматывая на него полотнище. Движения медленные, сбивчивые, как у пьяного…
Даня тоже на глазах засыпал. Плюхнулся на камень и уронил голову на руки. Наверно, в реальности так же свалился головой на стол, засыпая прямо за компом.
Кэп поглядел на него, вздохнул, но лишь покачал головой. Выдернул из песка древки растяжки и вместе со штандартом потащил к джипу…
Леха вздрогнул и обернулся. Шелестел песок под ботинками Кэпа, шумел ветер в ушах… но, кажется, сквозь это пробился еще какой-то звук.
— Что? — встрепенулся Даня. Леха прислушивался, но то ли ветер стал дуть сильнее, то ли…
Данька огляделся по сторонам, будто только что вынырнул из сна. Помотал головой, и в глазах немного прояснилось. Но немного. От недосыпа и кофеинового похмелья и вправду как пьяный.
— А, Леш… — вспомнил он. — Ты знаешь, что… — Но тут от души зевнул и замолчал, нахмурившись. Опять сбился с мысли. — Мм, да! Что я хотел тебе сказать… Осторожнее с этим сатиром, поглядывай за ним. Ты-то парень надежный. И в аспирантурах не отсиживался, как некоторые, и сюда попал случайно, из-за того урода с помдеповской ксивкой… Мы тоже свое слово держим. А вот сатирчик ваш…
Он замолчал, наклонился и зачерпнул песка.
Леха терпеливо ждал.
— В общем, ты поглядывай за ним, — сказал Даня, выпуская песок струйкой. Ветер сбивал крупинки на восток, размывал пыль в маленький шлейф. — Он тут не случайно, и зону топчет не в первый раз. Понимаешь?
Леха неопределенно пожал плечом и уставился на свои копыта.
Каперы, конечно, ребята хорошие… Но все равно, не дело это, так за глаза о человеке. Пусть и в шкуре сатира. Пусть и топчет зону не в первый раз, может быть…
Да, манеры у него те еще. И эта болезненная страсть обозваться позаковыристее. И вообще… Морда противная, бородка вонючая и глазки хитренькие, да, — но все-таки…
Нет, зря он так о сатире. Не дело это. Особенно за глаза.
Даня устало глядел на Леху, все понял и без слов. Грустно вздохнул.
— Леш, я их здесь вдоволь повидал… Такой народец всегда себе на уме. Конечно, если приходится, то и такие типы командой работают. Но только потому, что приходится. И ровно до тех пор, пока все замечательно. Но если что-то пойдет не так… Или представится шанс получше… Мигом переметнется, и плевал он на всех. Таким людям верить можно, но осторожно. Понимаешь, Леш? Держи с ним ушки на макушке. И если вдруг что-то… — Даня поймал Лехин взгляд, чуть кивнул: — Ага?
— Дань, ну че за бардак!
Даня вздрогнул и вскинул глаза, Леха тоже обернулся. Позади стоял Кэп, уперши руки в бока.
— Совсем мышей не ловишь! Что еще за избу-исповедальню устроили? Поехали. Нам еще полчаса аватаров до Гнусмаса тащить, а я уже не знаю, где тут игра, а где сон… Ну!
Даня зевнул и поднялся. Махнул Лехе рукой и побрел к джипу.
Кэп перевел взгляд на Леху:
— Мы сейчас из игры выходим, передохнуть надо. Но все наши… ну, все русские и из бывших… все наши кланы на тебя охотиться не будут. Англики и прочие тоже, скорее всего, не будут, от греха подальше. Разве что… — Кэп замялся.
Леха внимательно смотрел на него. Наши и англики, может быть, и отвяжутся. А вот те, для кого это стало делом чести и принципа?
