Ага. Вон тот подходит вроде… Стас остановился. Заглушил мотор, открыл дверцу, прислушался.
Тихо.
Очень тихо. Только далекий, едва различимый треск стрельбы и шум ветра в ушах. Площадь длинная, метров четыреста – есть где разгуляться.
Серый, поводя ушами, тоже прислушивался. Потом замычал сквозь полотенце. Неразборчиво, но требовательно.
Стас нагнулся, сдернул кляп.
– Гырыга! – тут же выдал Серый и задергал прикованными лапками. Намекая и требуя.
– Ладно, не рычи.
Стас отстегнул наручники. Серый распахнул дверцу и выпрыгнул из машины. Блаженно потянулся, встал на все четыре лапы, тут же поднялся на две, опять потянулся, хрустя суставами и постанывая от наслаждения…
Стас тоже вылез из машины, обошел ее. Открыл заднюю дверцу. В нос ударил запах свалявшейся шерсти.
– На выход!
Из-за ящика секвенсора полезли крысы.
Вылезали из темноты, выпрыгивали из машины – и замирали. Пристав на задние лапы, озирались, щурились, нервно дергали ушами… От слепящего солнца, от непривычно огромного, пустого, ровного, закатанного в асфальт пространства, где все на виду.
Или они проголодались? Чего так носами шмыгают? Ладно, потерпят. Тут сейчас не до еды.
Надо пошустрее выгрузить ящик – и дальше, в центр Старого Города. Проскользнуть через стягивающееся кольцо ударных групп. Быстро. До того, как вояки перейдут Садовое кольцо и начнется бойня.
Тогда не то что “друзей” Арни разыскать – вообще ничего будет не понять. Где военные, где дикие крысы, где цивильные – ни черта будет не понять. Запросто можно будет или под пули угодить, или в засаду цивильных крыс.
Под горячую лапу. Они же не все знают, кто такой Крысолов и что его беречь надо. Да даже если и знают – в азарте боя, в неразберихе… Нет уж. Лучше успеть до того, как все это начнется.
Стас поднялся на ступеньки ларька и потянул дверь.
Хм… Даже не заперто. А внутри…
Н-да. Пол в обрывках оберточной бумаги, какие-то куски драного картона. В углу катакомбы из прилавков и шкафов для товара – сдвинуты в угол кое-как, валяются
грудой.
Ладно, сойдет. Не магазин же открываем.
Стас вышел обратно на крыльцо и до предела распахнул дверь. Повозился с фиксатором, закрепляя.
Вернулся к машине и открыл вторую заднюю дверцу. Залез в кабину, развернулся и, поглядывая в зеркало заднего вида, стал сдавать к крылечку. До упора, пока сзади не звякнуло и не захрустело – правая дверца “норки” впечаталась в открытую дверь ларька.
Ничего, со стороны левой дверцы осталась щель, протиснуться можно. Главное, что теперь верхняя ступенька под самым днищем, можно затащить секвенсор внутрь волоком.
Стас заглушил мотор.
– Лейтенант! Построение!
Спрыгнул на землю. Вздохнул. Блин, что ж за жизнь такая… Опять с этим ящиком корячиться. Туда-сюда, туда-сюда…
* * *
Утирая локтем лоб, Стас присел на секвенсор.
Последняя ступенька оказалась точнехонько под днищем, получился почти один уровень – и все равно. Не такое уж это легкое дело волочить полутонный ящик по шершавым плиткам.
Крысы помогали как могли. Даже Серый увлекся общей возней и помогал в меру сил. И все равно ноги и спина мелко дрожали от усталости.
А вот Серому, похоже, понравилось. Разошелся так, что до сих пор не успокоится. Все вышагивает и вышагивает из одного угла в другой, совершенно по-человечески сложив лапы за спиной. Еще и взгляды кидает…
Подозрительные какие-то взгляды. И вообще…
Мордочка не то чтобы веселая и воодушевленная – нет, задумчивая какая-то. Словно задачку какую-то решает. Или на что-то решается. Опять ыву-ыву потребовать – за посильное участие?
Рановато. Это ведь только начало. Предварительный этап. А все главное и самое трудное впереди.
Для начала – сообразить, как лучше пробраться подземными путями в центр. Желательно так, чтобы избежать встреч и с группами зачистки, и с дикими крысами. Остается надеяться, что диких крыс хорошо потрепали и теперь в центр можно будет прорваться и с одной ротой – батальона-то все равно нет…
Ладно, хватит жевать сопли! Надо выстраивать маршрут и двигать. Время не ждет. Стас потянулся к рюкзаку с аппаратурой за планшеткой.
И тут же Серый решился. Подошел, коснулся руки… Встал глаза в глаза. И выражение… Смущенное какое-то. Все-таки ыву-ыву потребовать решил?
Да нет, слишком уж смущен. Словно гадость какую-то сделал и вот решил покаяться. Сам, пока не обнаружили и не задали трепку по полной программе, – ну, чтобы вроде как засчитали явку с повинной.
Только чего такого он мог выкинуть? Все время на виду был. А в машине и вовсе с кляпом и пристегнутый за лапы сидел.
– Серый, ты меня пугаешь…
Стас усмехнулся, но Серый помрачнел еще больше. И наконец-то решился. Созрел, чего бы он там ни хотел. Открыл рот…
Но так ничего и не сказал. Замер.
Стас тоже.
Откуда-то издали – но куда четче, чем далекий треск выстрелов, – басисто загрохотало, будто далекий гром.
Черт возьми… Не гром, конечно. Небо чистейшее. Солнце так палит, что даже в ларьке через двойные грязные стекла все равно от света глаза режет. Да и грохот никак не прекращается.
Вертолет. Тяжелый, военный.
Только бы не сюда! Если пройдут над площадью и заметят одинокую машину… Новую, не похожую на хлам, который могли просто так бросить… Да рядом с лавочками, хозяева которых эвакуированы…
С виду мародерство чистой воды. Ларек пустой, да. Только этого им сверху не видно. И если решат пресечь…
Только бы не сюда!
Серый, крысы тоже замерли, прислушиваясь.
Но грохот не стихал. Медленно, но нарастал. Может быть, вертолет пройдет и не прямо над этим местом, но край площади зацепит. И вся площадь будет как на ладони. Вместе с ларьками и машиной.
Стас метнулся наружу. Крысы рванули следом, путаясь в ногах.
– Стоять! Держать позицию! – крикнул Стас. Махнул рукой на Серого: – Охранять!
Протиснулся-продрался – не до царапин и синяков сейчас! – между левой дверцей “норки” и стеной ларька, вскочил в кабину и завел мотор.
Черт с ней, с машиной. Пусть обнаружат, но только не рядом с этим ларьком, в котором спрятан секвенсор! Да лучше бы эта “норка” вообще в тартарары провалилась! Теперь из-за нее накрыть могут!
И, похоже, накроют. Рев сотрясал все вокруг. Вертолет шел на малой высоте и точно сюда. Прямо к площади. Похоже, тот лейтенант все же раскрутил маховик поисков.
