Но только опасно это. Бывшие станции метро просторные. Наверняка там сейчас штурмовые группы…
Опасно.
Стас выбрался из прохода-загогулины назад.
– Лобастый…
Тихий писк.
Стас включил прицел, нашел светом тельце Лобастого.
– Курс? Пируэт: “Юг”.
– Точно?
Пируэт: “Точно”.
Стас вздохнул.
Человек мог бы ошибиться. Но не модифицированные крысы. Их поворотами не запутаешь. Все откладывается в памяти. Каждый поворот. Причем откладывается точно-точно, с точностью не то что до градусов – до минут и терций. Любой профессиональный астроном обзавидуется такой точности калькуляции углов.
И если крысы уверены, что курс на юг – значит, курс действительно на юг.
Но тогда уже должен быть центр города. За Садовым кольцо. С “друзьями” Арни.
Если только…
Нет, не может быть. Стас помотал головой. Этого не может быть, потому что не может быть никогда!
Лобастый опять закружился. Вопросительный паттерн.
– Все, ребята, привал. Похоже, пора баиньки. Что-то я уже ничего не соображаю… Возвращаемся на поворот, там был сухой пол.
Стас выключил прицел. Об ногу кто-то потерся.
– Пошли, – согласился Стас.
Привычно следуя за контролирующими ударами хвоста по ноге, зашагал назад. Когда хвост застучал часто-часто, остановился. Нащупал руками стену туннеля, угол…
Пискнуло.
– Да знаю, знаю, что тут порожек…
Стас нашел ногами плохо подогнанные плиты, шагнул. Под ногами стало сухо. Еще пара шагов. Теперь можно и присесть.
– Все, приехали. Стоп машина. – Стас стянул с себя плащ, постелил его на боковое закругление трубы и присел, потом осторожно привалился к стене. – Будем ждать ночи. Потом попробуем выйти на поверхность.
Ночью солдаты должны уйти. Если не от страха перед крысами, то хотя бы потому, что ночью солдатам полагается спать. Останутся лишь клюющие носом часовые.
– Дежурство по очереди. Лобастый! Когда стемнеет, разбудить.
Стас закрыл глаза и расслабился. Отяжелевшие от бега ноги поехали куда-то прочь, словно перрон от отъезжающего поезда, куда-то далеко, вниз, прочь…
Стас зевнул, поежился. Запахнул плащ – холодновато стало, однако! – и опять пригнулся, опять скрючился в три погибели. Зашагал дальше.
Еще один час пути, а крыс нет даже и следа…
Ни цивильных, ни диких. Не видно и не слышно. Ну цивильные ладно… Если все же прошли мимо центра и сейчас в спальных районах, то цивильных крыс тут может и не быть. Но дикие-то куда делись?! Не могли же их всех-всех-всех перебить, до последнего крысенка?..
Стас усмехнулся. Кое-кто ведь собирался еще поторговаться, когда достанет секвенсор.
Выяснить, зачем это он понадобился “друзьям” Арни, не хотят ли они сотворить таких уродцев, по сравнению с которыми модифицированные крысы будут не страшнее полевок?
Нет, конечно… Почти наверняка нет.
По всему выходит, что им нужно лишь одно – чтобы их оставили в покое. Просто оставили в покое. Забыли про ярлычок “генетическое оружие” и перестали искоренять…
Но поторговаться все равно можно было бы. Да и кто они, эти друзья? Хотя бы одного, хоть одним глазком… Лучше всего, конечно, этого 1-С.
Да, неплохо бы… Только где теперь те сладкие грезы? Теперь их бы просто найти, этих друзей! И вытащить Арни. Без всякого торга. И убраться подальше. Черт с ними, с легкими деньгами, холеными дамочками из Пригорода, охочими до приключений, и сладкой тишиной и безлюдьем в мире, где вообще-то едва можно протолкнуться и где чтобы один вдохнул, другой должен выдохнуть…
Лишь бы вытащить оттуда Арни. А потом… Да мало ли в Поднебесной зоопарков? И Серого с собой забрать.
Интересно, что с ним. Если военные наткнулись на секвенсор, ему одна дорожка: в клетки спецпитомника. Но хотя бы накормили, наверно.
А если не накормили, то голодный. Брошенный. Ходит по ларьку, сосет палец и ищет, у кого бы ывы-ывы потребовать. Дальше ларька его не пустят. Ротный тот не дурак, так что…
Где-то впереди простучало по воде – быстро-быстро.
И – резкий писк-крик, крысиный боевой вопль. Рыжик!
Визг боли – уже не Рыжик. Быстрая возня. Резкая, полная невидимых, но злых ударов…
Стас выдернул из кобуры “хек” и включил прицел.
– Лобастый…
У ноги пусто. С другой стороны тоже.
– Лобастый… Нет.
В призрачном, едва заметном оранжеватом свете – никого, ничего. А дальше лишь темнота. Непроглядная, густая.
Лишь какая-то возня впереди, на самом пределе слышимости…
Стас облизнул сухие губы.
Напоролись на стаю диких крыс?
Личные гвардейцы умчались вперед, на крик Рыжика? Приняли бой? Хотя и знали, что это безнадежно?..
Стас выключил прицел.
Только поздно уже. Крысы должны были заметить огонек прицела. И теперь от них не уйти тихой сапой. И сейчас, разделавшись с личными гвардейцами, после краткого пира, дикие твари примутся за основное блюдо. Пойдут по следу, по запаху, по отражениям звуков…
А вот их самих даже не увидеть. И будут рвать по кусочкам. Налетая, кусая и отскакивая прежде, чем успеешь ударить. Кусочек за кусочком, в полной темноте. Теряя кровь, слушая шуршание тел вокруг, перестук лапок по лужам…
Сколько там в “хеке” осталось патронов? Есть, правда, еще две запасные обоймы. Одна в левой кобуре, другая в правой. Но все равно. В полной темноте не спасет и ящик пуль…
И если придется стрелять, то одну, на всякий случай, лучше оставить. Уж лучше быстро, сразу…
Стас дернулся – в сторону, к стене! Ноги что-то коснулось…
Не кусали. Лишь стегнули хвостом. Несильно.
И тихий писк. Привычный, знакомый. Лобастый!
Стас сглотнул пересохшим горлом. Присел и включил прицел:
– Что случилось?..
“Крыса. Бежала. Быстро. Рыжик. Ударил”.
– Убил?
Опять едва различимые в темноте замедленные пируэты.
“Нет. Убежала”.
Убежала…
– Всего одна? “Одна”.
Странно… Дикие крысы не ходят поодиночке. Обычно крупными стаями. Реже мелкими. Но почти всегда десяток набирается… Стайные гены, никуда от них не деться.
– Другие были? “Нет”.
– Точно?
