Оперативное голосовое сканирование, короткое, но ключевое звено в отработке «цели». Короткий разговор, позволявший провести идентификацию голоса и географическое расположение отвечающего.
— Все, есть, мы ее засекли. Мегакомплекс в районе Белогорской. — Это не так далеко от аэропорта. Екатерина Гармаш, двадцати трех лет от роду, уроженка Харькова, ники… — Не отпускайте ее, но никакого ближнего наблюдения. Только спутники и местные камеры. Наложение ее профиля на базу симулякров уже сделали? — Да, возможно, с ней работают еще двое. Но никаких связей ников с реальными лицами мы пока не обнаружили. — Работайте над этим. Да, сделайте мне график возможных маршрутов отхода в западном и юго-восточном направлениях из той точки, в которой она находится сейчас. Рейсы, время отлета. Все. — Уже сделано. — Хорошо, ну и что мы имеем? — Она заказала билет на рейс LARG-554. Маршрут Прага — Париж — Нью-Йорк — Лос-Анджелес. Отлет через три часа. — Что с ее дублерами? Что-то есть? — Нет, ничего не прорубилось. — Ясно… Ладно, значит, так, два техника с малым джентльменским набором и два опера-«быка» в аэропорт. Выйти в городе, переодеться и добираться на такси. Никаких «ирокезов» в радиусе десяти километров. Точка сбора: южный терминал. — Принято. — Выдвигайтесь прямо сейчас. Саша, сделай билет на ее имя по маршруту Прага — Сингапур — Лос-Анджелес или что-то типа того. Короче, чтобы она улетала отсюда по большому кругу через юго-восток, желательно, чтобы стыковка рейсов была часов на пять-шесть и в транзитной зоне, где нет доступа к терминалам Си-Джея. — Ясно, ди-эм-два. — Да, и купи билет в бизнес-класс. — Принято.
Ковецкий взял сумку с заднего сиденья.
— От Толстого нет новостей?
— Нет, молчит как рыба об лед.
— Плохо. Если бы он дал добро на откат своим ребятам сегодня, нам не пришлось бы гоняться за парнем завтра.
— Ты думаешь погасить ее в аэропорту?
— Если она успеет передать его своей дублерше, то нам придется сажать в тень все спутники, дающие картинку на «портретную» плоскость. Очень не хотелось бы это делать. Слишком много возни.
— Она уже могла передать вахту.
— А вот это еще не факт. Ладно, давай воспринимать неприятности по мере их поступления.
Размявшись после почти восьмичасового сидения в кресле, Катя пошла обратно в камеру хранения за вещами.
Прежде чем выйти на уровень стоянки, она зашла в женский туалет, нашла пустую кабинку и закрылась там. Она сняла красный комбинезон и надела синие просторные джинсы, черный свитер, который был на два размера больше, новые кроссовки Reebok и куртку цвета хаки. Термоформ она решила не надевать. Ей надоела эта маскировка. Через четыре часа она сядет в самолет, а еще через день будет там, где ее никто не знает. Длинные волосы она перехватила вокруг головы широкой повязкой. Из багажника в сумку перекочевала ее косметика, фен, смена нижнего белья и другая необходимая мелочевка. В самом багажнике почти ничего не осталось. Немного поколебавшись, Катя засунула в него свой красный комбинезон. Нажав на кнопку слива воды, она вышла из туалета.
На парковочном уровне было тихо. Пройдя мимо охранника, она отметила про себя, что утреннего сухопарого брюнета сменили.
Подойдя к мотоциклу, Катя открыла багажник и вытащила из него шлем. Черный и блестящий, верно служивший ей все это время. Жаль, придется оставить все здесь: и «судзуки», и всю амуницию. Она положила его обратно в багажник. Отсутствие шлема на голове было достаточным основанием для того, чтобы дорожная полиция остановила ее и оштрафовала. Но сейчас ей хотелось проехаться так вот, не оглядываясь назад и не прислушиваясь к сигналам и сообщениям в эфире. Катя вытащила из сумки свой цифровой плейер. На цветном мониторе поплыли названия групп и альбомов. Она всегда гордилась своей коллекцией. Рок семидесятых и восьмидесятых, классика харда. На кристалле флэш-памяти было записано больше двух сотен альбомов. Катя нашла Iron Maiden, Live After Death, сборник восемьдесят пятого года, живые концертные записи, пик популярности команды.
Мотоцикл вынес ее на трассу, ведущую к международному Пражскому аэропорту.
Размеренная речь Черчилля, которой начинался альбом, сменилась дробью ударника и ритмичными переборами сологитар. Она вырулила на хайвей, когда хриплый голос Брюса Диккенсона прервал медленное вступление и все три гитариста дружно ударили по гитарным рифам.
«Судзуки» петлял между машинами, переходя из ряда в ряд. Ветер бесшумно бил в лицо, и вокруг не было ничего, кроме дороги впереди нее и виртуозного двенадцатиаккордного хард-рока, пулеметной очередью разрывавшего окружающее пространство. Ритм песни задавал ритм движению. Все остальное не имело значения. Ни сигналящие водители машин, ни то, что, может быть, где-то в этом ряду за ней идет гейткиперский суперван. Она обгонит его, потому что она едет за солнцем, на запад. Теперь только туда. Катя долго ждала этого момента. Два года жить мыслями о том, что одним утром или вечером, без разницы, они рванут в ближайший аэропорт и что Магистраль и все, что на ней было, останется позади. И все то, что было до Магистрали, тоже. И сейчас этот момент пришел. И все, что тревожило, уходило куда-то назад, оставалась только легкость от того, что решение принято и скоро, совсем скоро все будет по-другому.
Впереди засветились огни аэропорта, и гул садящихся и взлетающих самолетов прорывался в финальные аккорды Aces High.
Припарковав мотоцикл на стоянке, Катя хотела включить сигнализацию. Потом усмехнулась этой привычке, почти рефлексу. У нее был билет в один конец и поэтому ключ зажигания остался в мотоцикле.
Мобильник зазвонил неожиданно.
Звонила мамина соседка, тетя Маша с четвертого этажа, передала, что у матери проблемы с подключкой, и если Катя не сможет с ней соединиться, то пусть не волнуется. После того как тетя Маша исполнила свой соседский долг, она проинформировала Катю обо всех последних новостях на их площадке. При попытке перейти к верхнему этажу Катя мягко напомнила тете Маше, что скоро приедет и все посмотрит сама. Катя поблагодарила за информацию, отключила трубку и спрятала ее в сумку. Ей стало грустно. Может, и к лучшему, что у матери опять проблема с терминалом. Мать была единственной, кому она хотела сказать об отъезде, но… Она скажет родителям об этом потом, когда они уже будут там, на Западном побережье.
Двигающийся людской поток. Хорошо организованная расписаниями взлетов и посадок толпа. Пассажиры с тележками, сумками и кейсами, персонал, передвигающийся на самокатах. Кто-то остановился посреди этой толпы. Она заметила это. Продолжая глядеть на экран, Катя отметила про себя, что этот кто-то смотрит прямо на нее. Отдав команду на выполнение операции, она подняла глаза.
В его левой руке были четки. Связка черных матовых шариков, нанизанных на шелковую нить, которые он перебирал указательным и большим пальцами. Некоторые шарики он тщательно перекатывал между пальцами, другие быстро пропускал. На нем не было халата муллы и бороды. Ближайшая мечеть находилась в двух тысячах километров от этого места. Старый медитативный инструмент в его левой руке был манипулятором, позволявшим раздевать и одевать реальность.
