Короля вообще нельзя было нигде хоронить.
— Ну? — спросил Крег.
— Пошли, — сказал Стивр, — могильщиком я уже был. Тут ничего нового и зазорного для меня нет.
— Ха, так и для меня тоже! Мы с тобой столько народа похоронили, что иной могильщик за всю жизнь не смог бы. Придумал что-нибудь?
— Да.
Они отправились в подземелье, приволокли с собой человеческое тело, зашитое в саван, и еще тело собаки, которое тоже зашили в саван, завели механизмы, железные сочленения заработали, Стивра и Крега обдало паром.
„Что-то это мне напоминает“, — подумал Стивр.
Воздух перед пропеллером стал густеть, образовывая воронку. Из самого ее центра забил фонтан воды, облил тролля и человека с ног до головы, чуть не сбил с ног. Пол стал скользким. На нем трепыхалось несколько рыб размером с руку по локоть. Они хватали ртами воздух. Таких рыб Стивр прежде никогда не видел, чешуя их была фиолетовой, чуть светящейся, лбы мощные, округлые, похожие на таран.
— Быстрее, — закричал Стивр, — здесь все сейчас затопит.
Он слизывал с губ соленую воду, волосы намокли, налипли на лоб, но поправить он их не мог, руки были заняты. Они раскачали сперва человеческое тело и бросили его в воронку, та проглотила подачку с чавканьем, а следом отправили и тело собаки. Потом Крег подбежал к механизмам и выключил их.
— Вот и все, — сказал он, садясь на мокрый пол. Воды там уже было по щиколотку, но для рыб, тех, что не задохнулись, глубина была небольшой, и над водой поднимались их спинные плавники. — Теперь я даже под пыткой не смогу сказать, где же тело короля. Ай!.. — вдруг закричал тролль, глядя себе под ноги.
— Ты что? — удивленно посмотрел на него Стивр.
— Эта гадина, — Крег показал на рыбий спинной плавник, разрезающий поверхность воды, — меня укусила.
Он поднял над водой ногу и стал ее осматривать, нашел место укуса — кожа там чуть покраснела, но рыба не прокусила ее до крови.
— Хо, так они нас тут сожрать могут! Давай отсюда убираться поскорее, — сказал Стивр.
— Вот достойное завершение всех наших мирских дел, — засмеялся Крег. — Давай лучше их всех поймаем. На ужин.
— Руками?
— За копьями сходим или ножами их зарубим.
— Ай! — закричал Стивр и стал прыгать на одной ноге.
— Тебя тоже? — Крег засмеялся еще громче.
— Да, больно, — Стивр посмотрел на тролля, — если мы эту рыбу повару твоему отдадим, то у него мысли всякие возникнут, где мы ее взяли.
— А, и пусть! Я же тебе говорю, что понятия не имею, куда мы короля отправили. Море — огромное. Ему конца и края нет.
Они настроили воронку так, чтобы она открыла переход далеко-далеко в море, на глубине. Так трупы короля и его собаки никто не увидит. Их никогда не выбросит на поверхность, да и до дна они не доберутся, — по дороге попадут на корм какому-нибудь обитателю морских пучин. Моряки любили рассказывать о том, как они встречали огромных монстров, которые могут щупальцами обхватить корабль и утащить под воду вместе со всем экипажем. Жаль, что все это неправда.
На душе у Стивра было противно. Так, наверное, прежде и не было никогда. Крег тоже с трудом скрывал свое разочарование. Он ведь надеялся, что на трон сумеет посадить свою марионетку, которую можно будет дергать за ниточки. Теперь эта кукла была перед ним. Не на троне. И она была уже не нужна. Стивр стал размышлять над тем, чтобы он сделал, окажись на месте Крега? Нет, не стал бы он Стивра отпускать. Людям и троллям не ужиться в мире.
— Ты-то теперь что делать будешь? — спросил Крег, когда они все мокрые добрались до замка и отдали повару пойманную рыбу.
— Домой поеду. Замок мой хоть и отписали ордену, так я его теперь обратно получить смогу. Надеюсь, что инквизиторы не сильно в нем похозяйничали.
— Будешь в нем ждать тихой и спокойной старости в окружении многочисленных детей и внуков?
— Догадливый, — сказал Стивр.
Тролль попытался улыбнуться, но из этого вышла какая-то гримаса. Крегу было выгодно никуда Стивра не отпускать и оставить его при себе. Он-то ведь знал, что адовы трубы никакое не волшебство. Если раздобыть секрет приготовления пороха в дополнение к тому, чем они уже обладают, то, перемещаясь в пространстве с новым оружием, тролли смогут рано или поздно поставить людей на колени. Но…
Стивра поразила догадка, точно молния в него ударила, прошлась судорогой по всему телу, так что даже пот на лбу выступил. Отчего же он раньше об этом не подумал? Наверное, сыграл свою роль стереотип. Ведь большинство людей считают, что тролли недалеко от зверей ушли — такие же глупые и ни на что не способные. Но он ведь общался с ними и знал, что все на самом деле совсем по-другому.
Если троллям Крега удалось распознать принцип действия той воронки, через которую нечисть проникла в этот мир, то неужели они не смогли бы выяснить, из чего состоит порох и как его делать? Это была легкая задача. Они наверняка раздобыли и образец для изучения, благо Стивр не очень ревностно следил за своими запасами. Хитрый Крег никогда не говорил, что у него тоже есть адовы трубы. Стивр хотел было застать его врасплох и спросить: где он хранит свои пороховые запасы и не боится ли, к примеру, в замке их держать? Это же все равно что жить на жерле спящего вулкана, который в любой миг сможет проснуться. Он знал, что Крег на этот ответит: „Тогда я быстрее на небесах окажусь“. Один раз Стивр уже спасал людей, но никто об этом не помнил. Никто не узнает и того, что из-за него люди когда-нибудь исчезнут.
— Тебе еще лет этак тридцать отпущено, если только волшебница твоя эликсиром молодости тебя не напоит, — сказал тролль.
— Эти тридцать лет — тоже очень большой срок.
— Вот и я про то. Сомневаюсь я, что они спокойными будут. В мире вообще очень тревожно.
— Ты часто ошибался и в прошлом, — сказал Стивр, намекая на самый первый разговор с троллем, когда они только лишь увидели друг друга, и Крег все уверял Стивра, будто бы отряд его нечисть остановить не сможет.
— Ты хочешь сказать, что минувшие пять лет были спокойными?
— Нет. Не буду с тобой спорить. Я бы сказал, что они были очень беспокойными.
— Правильно.
Стивр все больше погружался в свои мечты, которым, скорее всего, сбыться не суждено, ведь Леонель не будет стареть с той же скоростью, что и он. Лет через двадцать он превратится в старую развалину с ноющими к перемене погоды суставами, с пожелтевшей морщинистой кожей, седыми, начинающими выпадать волосами, а она повзрослеет лишь чуть-чуть, сделавшись еще краше. Правда, Леонель говорила о какой-то мертвой воде и о том, что если ее выпьет, то стареть будет так же, как и обычные люди. Она сказала это в шутку, но Стивр все-таки понял, что ей очень была важна его реакция.
— Не смей, — сказал он ей тогда.
