Пол затрясло, будто земля под кораблем закачалась и вот-вот прорвется потоком магмы. Дрожь эта передалась Бастиану. Он машинально присел, втянул в плечи голову и прикрыл ее руками, на тот случай, если что-нибудь посыплется с потолка. Уши заложило, как при перегрузке. Мелкая вибрация прошла вдоль стен, но так как коридор был пуст, то застучали друг о друга только зубы Бастиана, поэтому, как он ни старался, ничего членораздельного выговорить не мог. Получалась какая-то абракадабра, причем беззвучная. Отчего так выходило, он понять не мог до тех пор, пока не заговорил торговец. Бастиан видел, как искажаются его губы, складываясь в какие-то непонятные фигуры, но, видимо, говорил тот слишком тихо.
— Я не слышу. Говорите громче.
Торговец что-то прокричал. Он точно кричал, выговаривая все слова карикатурно медленно и четко, как на занятиях у логопеда, но, заметив, что Бастиан не понял и этой фразы, замолк.
Полутьму в салоне чуть разгоняли несколько красных лампочек, вмонтированных почти под потолком вдоль стены. Другого освещения здесь не было, поэтому человеческая фигура, наплывавшая из темноты на Бастиана, показалась ему призраком.
— Абориген. Ого. И свалился ты на нашу голову ко всем прочим напастям.
Он был без шлема, но Бастиан вдруг понял, что превосходно слышит все, что говорит человек, и не пытается улавливать смысл сказанного по движениям губ, хотя его гермошлем внешних звуков не пропускал. Похоже, этот торговец вживил передатчик в зубную коронку. Голова у него была замотана куском белой ткани. Не бинтом, а именно какой-то тряпкой. Сквозь ткань проступало красное пятно. Он тащил какую-то железяку. Бастиан испугался, что сейчас его огреют ею по голове. Очень она для таких функций подходила. Он даже попятился и приготовился в случае чего закрыться руками.
— Он не слышит ни черта, — сказал первый торговец.
— Оглушило?
— Похоже на то. Ладно, скоро пройдет. Ну как там дела?
— Минут пять еще. Боюсь, экран не выдержит.
— Ты бы шлем надел. Вишь как трясет. Башкой шарахнешься опять. Мало тебе?
— Они не бьют на полную мощность. Торговцы разговаривали, не обращая на Бастиана внимания. Он смог получше рассмотреть их. Скуластые лица с тонкими прямыми носами и миндалевидными серо-голубыми глазами. Кожа казалось красной, но при этом освещении и у Бастиана кожа казалась такой же. Оба одинакового роста — под метр восемьдесят. Стройные, поджарые. Они походили друг на друга не как братья, а как игрушки, сделанные на одной фабрике. За основу взяли древние статуи греческих или римских богов, отлили с них формы, а потом стали штамповать внешне безупречных людей, благо авторских отчислений никому делать не требовалось.
— Я сейчас тут немного поломаю, — сказал забинтованный торговец, кивнув на железяку.
— Бог в помощь, — напутствовал его первый.
— Так, так, — приговаривал забинтованный.
Железяка, которую он тащил следом за собой, противно скрежетала по полу. Он разглядывал стены корабля, будто чего-то искал, потом его взгляд остановился, впился в стену и прямо-таки загорелся.
— Вот здесь, — сказал он с воодушевлением, обращаясь скорее к себе, чем к тем, кто находился рядом, замахнулся железякой и со всей силой, на какую был способен, опустил ее на стену. Пластик треснул, раскрошился, кусочки его упали на пол, а в стене образовалась небольшая дыра, сквозь которую проглядывали нити проводов.
— Отлично, — подбадривал себя забинтованный.
Бастиан во все глаза следил за происходящим, ничего не понимая. Удивительно, где на корабле удалось раздобыть такую железяку. Чувствовалось, что она монолитная и тяжелая. Около метра в длину, диаметром сантиметров пять, с одним острым концом, а другим — тупым, она походила на древнее оружие, которым пробивали доспехи рыцарей. Интересно, кто так нерационально тратит металл на подобные поделки?
Дыра в стене все росла. Забинтованный вставил в нее острый конец железяки — она ушла примерно на четверть своей длинны. Бастиан и не думал, что борта корабля такие толстые, а может быть, забинтованный пробил их насквозь, но тогда он почувствовал бы, как через дыру в корабль просачивается внешний воздух. Система регенерации тут же заклеила бы пробоину. После очередного удара аварийный свет затрепетал, мигнул и погас, погружая корабль в темноту. Откуда-то донесся недовольный крик, но Бастиан слов не разобрал, и тут же свет вновь зажегся, правда, теперь он был чуть приглушеннее.
— Ну вот и все, — сказал забинтованный, взвесил железяку в руке, любовно посмотрел на нее, а потом на своего приятеля и Бастиана, которые все время, пока он крушил стену, молча за ним наблюдали, — я увеличил мощность нашего защитного поля процентов на десять. Эй, вы слышали? — похоже, он обращался к тем, кого Бастиан еще не видел. — Я увеличил защитное поле. У вас появилось дополнительно еще минуты три.
— Спасибо. Не мешай, — донеслось в ответ.
— Отличный способ, — сказал первый торговец, показывая на железяку, — я хотел помочь тебе, но ничего стоящего под рукой не было.
— Ну да, я видел, как ты застыл, словно истукан.
— Сперва, когда ты по стене шарахнул, я подумал, что ты в голове чуток помутился и все тут разнесешь.
— Спасибо на добром слове.
— А нельзя было обойтись без этого луддизма?
— Что ты корабль бережешь? Все равно его не починить. А обойтись нельзя было. Половина электроники, а может, и побольше, вышла из строя и, похоже, восстановлению не подлежит. Только дедовским способом и управишься.
— Да, лом хорошая штука.
Они говорили спокойно, будто все, что творилось за бортом корабля, на самом деле происходило в параллельном мире, который не пересекается с тем миром, где они сейчас находятся.
— Я пошел, — сказал забинтованный, — посмотрю тут кое-чего.
— Давай. Только не очень задерживайся.
— Не беспокойся. Я успею.
Наконец человек, втолкнувший Бастиана в корабль, вспомнил о его присутствии. Несколько последних фраз их разговора Бастиан различил. Слух к нему вернулся. Торговец это сразу понял.
— Иди за мной, — он не сопроводил свою реплику знаками, — ничему не удивляйся. Но под ноги не попадайся... Хм, — очевидно, он понял, что заговорил в рифму, и это его удивило. В том же духе продолжить он не сумел. — Меня Александр зовут. Можно просто Саша. Его, — он ткнул рукой в ту сторону, куда ушел второй торговец, — Вацлав.
— Меня Бастиан. Вы не могли бы мне...
— Не сейчас, — прервал его Александр. — Иди за мной, — повторил он.
Бастиан и не думал упираться, шел, буравя глазами спину Александра. Тот это почувствовал, обернулся, но не остановился.
— Ты ведь знал, что любопытство до добра не доводит?
— Знал.
— Отлично. Теперь ты получил практическое подтверждение этому. Лучше бы дома сидел и не совался сюда. Теперь поздно. И откуда ты только взялся так быстро? Мы садились так, чтобы никого поблизости не было. По пустыне, что ли, летал?
