— Вы не боитесь Триаду?
— Я не работаю против нее.
— Весьма разумно, — кивнул Сяньцзи.
— Поэтому я и живу так долго. Вы позволите проверить вашу работу?
— Разумеется. Вам нужен наноскоп?
— Нет. — Визитер осторожно вытащил процессор из коробочки и аккуратно вставил его в коммуникатор.
— Отлично! Очень качественная работа, мастер Се. — Гость извлек «поплавок» из гнезда и вернул его в коробочку. — Теперь я должен расплатиться.
Хуа не успел. Просто не успел. Движения незнакомца остались плавными, мягкими, но стали настолько стремительными, что уследить за ними не представлялось возможным. Ночной гость оказался рядом с Хуа, завладел ножом слуги, который тут же пустил в ход. Хуа еще оседал на пол, придерживая рукой расползающиеся внутренности, а незнакомец уже стоял возле прозрачной стены, отделяющей его от Се. Что у него было на ладонях? Компактный генератор колебаний? Без нанов? Невозможно! Как невозможно и то, что визитер разбил усиленное стекло простым ударом кулака. Но граверу показалось именно так: один удар — и казавшаяся несокрушимой преграда рухнула, оставив Се один на один с кошмарным посетителем.
Се пришел в себя от пронзившей голову дикой боли. Огненная игла проникла в мозг, вызвала резкий спазм, дернула каждый нерв тела, заставила застонать, выгнуться на полу. И привела в сознание. Что-то теплое и липкое текло по голове. Кровь.
«Все правильно, — безразлично подумал гравер. — Если грубо вырвать „балалайку“, то боль будет именно такой: невозможно острой, резкой, и обязательно потечет кровь».
С трудом заставляя себя не закричать, Сяньцзи приподнялся, оперся локтем о пол и, морщась, посмотрел на стоящего прямо перед ним незнакомца. На бессмысленно улыбающуюся кукольную наномаску.
— Что тебе надо?
«Балалайки» больше нет, и дистанционное управление домом невозможно. Нельзя включить специальную систему и наполнить комнату усыпляющим газом, нельзя вызвать помощь, нельзя даже записать происходящее на удаленный диск, чтобы друзья узнали, кому следует отомстить. Ничего нельзя.
— Что тебе надо? — хрипло повторил гравер.
— Электролаба находится в подвале. Я должен туда попасть.
— Я тебя не пущу.
Сяньцзи всю жизнь собирал свою лабораторию, гордился ею и рассчитывал передать сыну, который обещал вырасти в отличного гравера.
— Вы не понимаете, господин Се, — вежливо произнес незнакомец. — В подвал ведет лифт. Есть шахта. Значит, я могу пройти и без вашей помощи. Вскрыть двери не составит труда. Но я ценю свое время и не столь кровожаден, как вам кажется. Проведите меня в электролабу, и я ограничусь только выполнением задания.
— Что ты имеешь в виду?
Несмотря на разрывающую голову боль, гравер пытался найти выход из положения. «Потянуть время? Бессмысленно. Провести его в подвал? Там есть тайник с оружием…»
— На первом этаже дома находится склад, мелкая мастерская и подсобные помещения, — уверенно перечислил гость. — На втором этаже рабочие кабинеты. На третьем спят ваши родные: три сына, дочь и жена. А также отец, две сестры, муж одной из них и двое детей. Если вы не проведете меня в электролабу добровольно, я убью всю вашу семью и только после этого отправлюсь в подвал.
— А если я открою электролабу?
— Я убью только вас.
— За что?
Гравер не хотел показывать незнакомцу слабость, слова сорвались с губ вопреки его воле.
— Я не знаю, господин Се, — развел руками гость. — Мне приказали уничтожить электролабу и вас лично.
— У меня много друзей в Триаде.
— Очень хорошо, господин Се. Это показывает, что вы действительно хороший гравер. Господин Пу не стал бы зря трепать языком.
Бесполезно. Все бесполезно. Остекленевшие глаза Хуа смотрели в потолок. Без «балалайки» дом неуправляем. А если он сам поведет незнакомца в электролабу, наблюдатели из Триады, на которых выведены расположенные в коридоре видеокамеры, не заподозрят ничего плохого. Если же он откажется, гость убьет всю его семью. Сяньцзи понял, что верит в это. Верит, что проклятый незнакомец сумеет обмануть следящие видеокамеры, пробраться на третий этаж и вырезать спящих там людей.
— Зачем был нужен «поплавок»?
— Это проверка. Мне было приказано заказать процессор и, если вы сможете его сделать, убить вас и уничтожить электролабу. Вы смогли.
— Да, — скривился Се. — Я смог.
Скривился не от боли. Сяньцзи гордился тем, что входит в ограниченное число граверов, умеющих делать «поплавки». Его смерть станет следствием выдающегося мастерства.
— Мы теряем время, — напомнил незнакомец. — Вы испытываете очень сильную и совершенно ненужную боль. Давайте я избавлю вас от нее, схожу наверх, а потом займусь электролабой…
— Не надо ходить наверх, — выдохнул Се. — Помоги подняться, я проведу тебя в подвал.
АНКЛАВ: МОСКВА ТЕРРИТОРИЯ: БОЛОТО «КАНТОРА БРАТЬЕВ БОБРЫ», ЧУТЬ БОЛЬШЕ ЧАСА НОЧИ ЗА УДОВОЛЬСТВИЯ НАДО ПЛАТИТЬ
«Кантора братьев Бобры» занимала старый четырехэтажный дом в Лялином переулке и была украшена соответствующей неоновой вывеской. Вообще-то в Анклаве Москва канторой называли любое криминальное объединение, и было модным называть штаб-квартиру «Конторой». Висит, к примеру, табличка: «Контора Звиада Зузинидзе», и всем понятно, какими делами занимается фирма. Но веселые Бобры пожелали выделиться среди конкурентов и не стали прибегать к пошлой маскировке. Кантора и есть кантора — чего скрывать очевидное?
«Тайга» с обычным нахальством остановилась прямо напротив главного подъезда, и Грег в сопровождении Рашида и Марата уверенно подошел к насторожившимся канторщикам. Безы с автоматами пока остались у джипа.
— Я ищу метелку. Тридцать шесть лет, курносая, зовут Лаура. Примерно час назад она уехала из «Девяток» с Петрухой и Митрохой.
— Он моего вышибалу просканировал и все знает, — торопливо добавил Рашид. — Обещает, что претензий не будет, но метелку надо вернуть.
— Я сообщу братьям… — начал было один из охранников.
— Я им сам все скажу, — отрезал Слоновски. — Дай дорогу.
— Не зарывайся, без, не в Сити.
— Это ты не зарывайся. Ты в Анклаве. И живой. Пока.
— Метелка — жена крутого верхолаза из «Науком», — стараясь сгладить напряженность, скороговоркой сообщил Рашид. — Он на уши всю СБА поставил, вот они и бесятся.
Ему очень не хотелось стать участником перестрелки.
— Дай дорогу! — повторил Грег, недружелюбно глядя на канторщика. — Здесь я ждать не буду. Где метелка?
