Хотя время дорого, мы не отказываем себе в удовольствии посмеяться.
— И уже через семь часов он назначил мне свидание в баре «Гулливер».
— Это где не действует запрет Хартии на существенное отклонение от стандартных размеров?
— Ну да. Девицы щеголяют грудями размером с баскетбольный мяч, какой-то лилипут возит свой фаллос, который вдвое больше его самого, на тележке, мальчик-с-пальчик танцует на обнаженной груди великанши… В общем, сборище психопатов.
Оригинальное место он выбрал для первого свидания.
— Все окружающее нас — следствие ограничений, налагаемых Хартией, сказала дочь мужским голосом. — Это была его первая фраза, — добавила она уже своим обычным, почти оперным сопрано.
— Заратустра и свидание с девушкой использует для пропаганды своих бредовых идей! Ненормальный!
— Как и все в этом баре. Но мы почти сразу ушли. И он повел меня туда, где я еще ни разу не была.
— На страницу Аркадия? — догадываюсь я.
— А ты, оказывается, тоже даром времени не терял! — хвалит меня дочь, и я испытываю чувство, отдаленный аналог которого у обывателей называется «гордость». Еще бы. Не так часто Хранитель уровня моей дочери хвалит, пусть и косвенно, рядового оператора.
— Ресурсы там принадлежат всем — все равно ведь даже на пятьдесят процентов они никогда не используются. Делать можно что угодно: хочешь летай, хочешь песни пой, хочешь голым ходи. Единственное условие — не мешать другим. Но места там так много, что ничего не стоит уединиться.
— Так вот куда идут ворованные ресурсы…
— Что ты имеешь в виду?
— В Управлении зачитывали ориентировку. Кто-то ворует незадействованные ресурсы, да так ловко, что их владельцы ничего не замечают.
— Заратустра — очень милый молодой человек, — продолжает дочь. — Много знает, умно острит. Но когда я сказала, что хотела бы расстаться с девственностью именно в его объятиях и чем скорее, тем лучше, он меня отговорил. Сказал, что первую ночь нужно провести с любимым. Я ответила, что именно для этого и пришла. Но Заратустра сказал, что в реале он совсем другой, и если я полюблю его настоящего… Он так и сказал: не реального, а настоящего.
— И ты…
— Немедленно захотела встретиться с ним в реале. Поддакнула: дескать, так, наверное, даже интереснее будет. И он согласился! — предупредила дочь мой следующий вопрос.
— А как ты узнала, что Заратустра ездит на фуре?
— Он назначил мне свидание на пересечении Кольцевой и Варшавского шоссе. Спросил, как я буду одета. Ну, я сказала, что буду в красной юбке и белой блузке, вернулась в реал, мигом переоделась — и на Кольцевую! Вы с мамой были на работе, я написала записку… Так все романтично получилось! — усмехается дочь.
— Ты все правильно сделала в постели? Не забыла изобразить боль, а в самом конце наслаждение?
— Никакой постели не было, папа! Когда я села в кабину и мы поехали по Кольцевой, он сказал: «Для того чтобы родилось настоящее чувство, должно пройти некоторое время». Мы еще поговорили, а потом он высадил меня прямо на шоссе, представляешь? Правда, помог поймать попутку, идущую в Москву, и сам заплатил водителю.
— Однако… Какой-то странный анархист. Вы еще встретитесь?
— Не знаю. Он, конечно, обещал меня найти, но… Эти мужчины такие обманщики!
— Его фоторобот сможешь сделать? Реального?
— Думаю, да.
— Это если не найдут фуру. А что он собой представляет? Общая оценка?
— Заратустра какой-то странный. Такое впечатление, что он чем-то одержим. И все время, пока мы были на свежем воздухе, он стрелял спичками.
— Что делал?
— Стрелял спичками. Вынимал из коробка спичку, приставлял ее вертикально к средней по площади стороне коробка, покрытой коричневым составом, и щелкал по спичке пальцами другой руки. Спичка загоралась и летела метров на пять. Так у него красиво получалось…
— Что за чудачество… Интересно, где он берет спички… Я думал, их уже не выпускают. Пироман какой-то.
Негромко пиликает терком. Я переключаю его в режим «громко», чтобы дочь тоже могла слышать сообщение.
— Это Кирилл. Фура, о которой идет речь, была угнана два дня назад, пустая. Полчаса назад ее нашли, в целости и сохранности, — по анонимному звонку. Оснований для возбуждения уголовного дела нет, просто кто-то на ней покатался, весь ущерб — несколько литров солярки.
— Спасибо. Мы сейчас приедем, попробуем составить фоторобот одного из Заратустр, реальный. Пока дочь будет это делать, я расскажу тебе подробности.
— Что, мимо кассы? — огорчается дочь.
— Установить в фуре терминал вирта ничего не стоит, полчаса работы. А сколько таких фур катит по дорогам реала… И у многих на крыше — спутниковая антенна. Дальнобойщики народ обеспеченный и любят оттягиваться в вирте. Найти фуру Заратустры в реале — задача почти невыполнимая. Тем более если он угоняет то одну, то другую. О чем вы еще говорили? Мне важна каждая деталь!
— В конце я заплакала, спросила, можно ли мне встретиться с Заратустрой хотя бы в его Аркадии. Заратустра ответил, что в ближайшие дни у него будет очень много работы, а потом он сам найдет меня, но не в вирте. Спросил номер моего кома. Вот и все…
Значит, вирту действительно угрожает опасность. Много работы… Хороша работа: разрушать то, что создавалось многими десятилетиями, если считать от создания первого компьютера…
Это — почти провал. Но не скажешь же такого дочери?
А может, пусть она попробует подъехать к нему в другом виртеле? Нет, не стоит. Вдруг он запал именно на ее первую личину? Все-таки ее разрабатывали высококлассные специалисты. К тому же из всех девушек, бывших в баре, один из Заратустр выбрал мою дочь, второй — Клеопатру, остальные их не прельстили.
— Ладно, едем. Может, по фотороботу удастся найти.
Глава 20
Создать хотите вы еще мир, перед которым вы могли бы преклонить колена, такова ваша последняя надежда и опьянение.
Ф. Ницше. Так говорил Заратустра
…Жизнь забавных бесхвостых существ была трудна и опасна и по сравнению с пресной реальностью столь необычна и захватывающа, что скоро новая Игра стала любимой и для всех друзей мальчика, и для всех знакомых его друзей, и даже отец, снизойдя до детских игр, дважды становился вождем племени, а один раз шаманом…
Д. Аймон. Подлинная история Виртуальности
Сдав дочь с рук на руки Караваеву — именно в его отделе занимаются лицами, — я иду в свой отдел. Здесь, не тратя время попусту, я формирую группу хранителей и отправляю по адресу, сообщенному дочерью. У каждого — мандат на убийство.
— Командовать парадом буду я, — отвечаю я на вопросительный взгляд Юрчика.
