* * *
Гунеквоз притаился за башнеобразным керамическим цилиндром цвета испорченного зуба. Слегка высунувшись вправо – его более чем шестифутовая фигура изогнулась дугой, – он заметил двух человек, которые тоже укрылись за каким-то контейнером. Вокруг кипела битва, неся с собой смерть и разрушение. Несколько других массудов появились и исчезли снова. На какое-то время перед ним оставались только эти двое. Они его не замечали. На лице его дико задергались бакенбарды, появился какой-то волчий оскал. Вот теперь самое время покончить С этой угрозой цивилизации, защитить свой народ! Вскинув ружье, он прицелился в женщину, приняв самый центр ее затылка за яблочко воображаемой мишени.
Вдруг он заколебался. Что-то здесь не так. Земляне явно испытывали какое-то беспокойство, но причиной его явно было не приближение противника. Они держали оружие в руках как-то небрежно, почти индифферентно. И это при том, что позы у них были какие-то очень напряженные. Это было крайне неестественно, не по-военному – и не по-человечески, Гунеквоз давно наблюдал приматов и знал, как они себя ведут в самых разных ситуациях. Сейчас это было нечто ни на что не похожее.
Но это было еще не все. Женщина зашаталась, схватилась обеими руками за голову. Ее спутник бросил свое ружье. Гунеквоз глазам своим не мог поверить – подошел к ней, обнял за плечи! Палец на спусковом крючке дрогнул, он отключил автоматический прицел. Что же там происходит? Вдруг ему прилипла в голову мысль: а может быть, лучше ранить их? Так, чтобы они ощутили свою беспомощность перед ним! Да, да, именно! Их здесь трое, их никто не видит, он им устроит быстренький, жесткий допрос. Он знает психологию этих землян, это поможет. Он вторично поднял ружье. И опять – непрошенная мысль: он что, с ума сошел? Эту угрозу цивилизации надо уничтожить, чего ее изучать? Он на поле боя, а не в лаборатории. Странно, чего это он замешкался, откуда эта нерешительность?
А может, они опять на него влияют? Да нет, они его не заметили и сейчас не видят. Отчего же все это? Мысли накладывались на мысли, в башке черте что творится…
Он вышел из-за своего укрытия и медленно стал приближаться к этим двоим. Почему это его всего так трясет? Ствол ружья описывает какие-то выкрутасы, так он еще и сам в себя попадет… Краем глаза Раньи увидел приближающегося массуда. Он обернулся и оцепенел от неожиданности: шатающийся, как пьяный, солдат целился в них! Гунеквоз нажал на спусковой крючок; от выстрела как будто сдетонировало что-то у него в мозгу: мысли разлетелись как осколки. Мимо…
Раньи бросился на землю между штабелями каких-то труб, Коссинза вскрикнула – второй выстрел поразил ее в ногу; легкое экранирующее покрытие брони лишь частично отразило пучок энергии из дула карабина Гунеквоза. Она не упала, а как-то тяжко осела вниз. Гунеквоз понял, что только ранил ее. «Отлично», – говорила одна часть его мозга. «Плохо», – настаивала другая. Потерев рукой лоб, – как будто таким образом надеялся избавиться от раздиравшего его мучительного раздвоения мыслей – он выстрелил еще раз, в сторону мужчины. Промазал, но чуть-чуть…
Раньи рывком схватил висевший на поясе транслятор:
– Ты что, свихнулся? Забыл, кто я такой? Я – офицер особого штаба Раньи-аар, временно прикомандированный к 84-й боевой группе!
– Я знаю, кто-ты, – проревел транслятор массуда. Сила звука почти оглушала, но еще сильнее была боль в голове. Гунеквоз покачнулся, но не упал. – Я все о вас знаю!
Раньи был не очень знаком с манерами массудов, но тут было ясно, что этот тип просто не в себе. Сейчас единственное, что можно попытаться сделать, – это отвлечь его внимание и увести подальше от раненой Коссинзы.
– Мы – земляне, ваши друзья, союзники!
Массуд снова оскалил зубы, пытаясь справиться с каким-то гулом в голове.
– Только не ты, Раньи-аар! Не ты и не твои друзья-мутанты! Вы все должны умереть, все до единого! Вы слишком опасны! Всех надули, но со мной это не прошло. Я, Гунеквоз, знаю, кто вы. Вы – марионетки амплитуров! Я вам не позволю играть моими мозгами! Мне наплевать на вас! Коссинза, стиснув голову руками, вжалась в пол. Массуд бесцельно поливал пучком лучей из своего карабина штабеля контейнеров и прочего оборудования.
– Ты сошел с ума! – Раньи прокричал это уже из другого места.
Гунеквоз повернулся – и там, где секунду назад был землянин, возникло большое дымящееся пятно. Массуд дико захохотал.
– Ну уж нет! Я знаю, на что вы способны – сам испытал на себе! Вода!
Помнишь стакан воды?
Он вновь нажал на спусковой крючок, уничтожив на этот раз шеренгу бочек со смазочным маслом. В воздухе распространился едкий запах гари.
– Пусть даже ты прав, что с того? Мы же ваши союзники! – крикнул Раньи из-за укрытия.
Гунеквоз повернулся в направлении голоса, разыскивая цель.
– Союзники!? Неизвестно. Я только знаю, на что вы способны, и этого достаточно! Вы должны умереть, все, все… Внезапно Раньи все понял.
– Слушай меня, Гунеквоз-массуд! Это не твои мысли. Я знаю – это амплитур, он тут, рядом. Это он желает нам смерти. Вот почему ты так себя ведешь!
Гунеквоз беспомощно заморгал. Землянин хочет его надуть. Он сам насчет них все понял, причем тут амплитуры? А что если один из них здесь? Неважно… Конечно, он порадуется, что один противник убивает другого… но ведь он уже решил, что эти земляне-мутанты – вовсе ему не союзники, а значит, не противники амплитура, их надо убить… Выходит, он сейчас на стороне врага… да нет, это просто совпадение, только на какое-то время… Он вновь схватился за голову, сжал ее. Убить, нет, только ранить, нет, быть вместе с ними.. Все это вертелось каруселью у него в мозгу, он не мог различить, что истина, что ложь…
Что с ним происходит? Какие мысли его, какие – от этих мутантов, какие – от амплитура? Эти чужаки влезли к нему в мозг, превратили его в поле битвы, а сам он уже ничего не может… Когда эта битва окончится чьей-то победой, что останется от самого Гунеквоза, от его «я»? Что-то среднее между боевым кличем и рыданием сорвалось с его уст.
Дрожали уже не только щеки, но даже и нос, на губах выступила пена. Раньи решил рискнуть: он медленно поднялся из-за запасного шасси, за которым прятался.
– Посмотри на меня, Гунеквоз! Я – землянин, человек. Я твой друг! Это амплитур внушает тебе злые мысли…
– Нет! – ствол ружья массуда выписывал какие-то странные пируэты. – Нет, я все решил еще раньше. Я сам, своим умом до всего дошел. Клянусь, клянусь…
– Нас же совсем мало, – Раньи был наготове нырнуть обратно за корпус шасси, если ствол поднимется выше. – Верно, не буду отрицать, мы умеем делать… некоторые вещи. Но из-за этого мы не перестали быть вашими союзниками. Почему ты думаешь, что мы для вас опасны? Ты в этом убежден? Подумай, Гунеквоз! Мы же нужны вам для того, чтобы покончить с амплитурами. Спасти вас от Назначения. А ты хочешь уничтожить этот единственных шанс. Кто ты такой, что берешь на себя такую ответственность?
