– Но…
– Теперь твоя очередь говорить правду, – перебил девушку Рус. – Откуда ты так много знаешь?
– Спросила у отца.
«И папочка быстро собрал нужную информацию…»
Слухи о Грязнове ходили разные, поговаривали, что он лично знает едва ли не всех московских верхолазов, а с Мертвым и вовсе за руку здоровается…
«Черт, говорил же Карбиду: не вяжись с незнакомой сучкой! И что он в ней нашел, спрашивается?»
Рус без восторга оглядел спортивную фигуру Пэт: ловкая, стройная. Глазищи огромные, волосы густые, длинные – красотка! Но слишком худая. Русу нравились девчонки с более женственными формами, вроде Матильды, а Карбид, наоборот, с ума сходил от гибких кошек. Доигрался, блин.
– Зачем пришла?
– Сказать, что буду кататься где хочу.
– Отстанем мы, прицепится другой вагон.
– Поэтому пришла.
– Тебе нужны друзья, – улыбнулся Рус.
Без издевки. Спокойно улыбнулся. Чуть грустно.
– Ты умный, ты все понимаешь.
– Дружбу надо зарабатывать.
– С Карбидом у нас дружбы не получится. И ты, и я это понимаем. Он не остановится. Да и мне, если честно, претят знакомства среди уголовников.
– А дружить с владельцем маленькой мастерской тебе не претит? – с угрюмой усмешкой осведомился Рус.
– Почему маленькой? – удивилась Пэт. – У тебя интересные планы, отец наверняка даст кредит.
– Хочешь меня купить?
– Хочу договориться. И подружиться. Деньги – это так, мелкая услуга. Но это будут честные деньги, вот что ценно.
– А твой папаша наймет киллера и уберет Карбида?
– Нет, – покачала головой девушка. – Эту проблему я решу самостоятельно.
– Даже так?
– Обещаю.
– Он мой друг, – пробурчал Рус.
– А не будет ничего бесчестного. Я вызову его на гонку, и пусть он только попробует отказаться.
– Карбид хороший байкер. Он классно катается.
– Вот и проверим.
Он заглянул в ее глаза, увидел огоньки бешеного веселья, увидел уверенность. Понял – не отступит. Да, дружище Карбид, не на ту метелку ты наехал.
– Гонки не всегда заканчиваются смертью, – тихо проговорил Рус.
– Эта – закончится.
– Но все должно быть честно.
– Или я, или он. Подставы не будет. Если поймаешь меня на подлянке – я проиграла.
– А если ты проиграешь, но выживешь?
– Так не будет!
– А если?!
Пэт вновь подошла к креслу, наклонилась, теперь их лица разделяло не более десятка сантиметров, улыбнулась:
– В таком случае ты помимо всего прочего сможешь сделать со мной все, что захочешь.
– На тебя запал Карбид, – так же с улыбкой ответил байкер. – Мне больше нравится твоя подружка.
– Хорошо, – легко согласилась Пэт, – трахнешь Матильду.
– Ты что?!
– Договорились!
– Пэт!!
– Проваливайте.
Рус отвернулся к коммуникатору и демонстративно прибавил звук до максимума.
Он ждал новостей. Плохих новостей. Настроение дрянь…
И еще он знал, что, если бы Карбид не втравил его в ночное приключение на фабрике, он бы ни за что не поддался на уговоры Пэт.
Жизнь в Анклавах никогда не считалась легкой, впрочем, как и везде. Тот, кому повезло родиться в семье капера, был более или менее защищен от жестокой действительности: хорошая наследственность, хорошее здоровье, за которым следили хорошие медики, хорошая пища, хорошее образование – все это практически гарантировало, что ребенок получит приличную работу и построит успешную карьеру. Разумеется, некоторые каперские детишки не оправдывали родительских ожиданий: наркотики и запрещенные развлечения загубили не одну жизнь, но все же большинству хватало ума не увлекаться. Тем более что им еще в раннем возрасте доходчиво объясняли, на что могут рассчитывать обычные люди, те, кому предстояло самим прогрызать путь наверх. Наверх или в никуда. Кто-то работал на предприятиях корпораций, кто-то на муниципалитет, кто-то становился канторщиком, кто-то – мелким лавочником или крупным купцом, но все они едва ли не с самого рождения знали, что существует планка, перепрыгнуть которую у них не получится.
Рустам Лакри, Рус, был одним из тех немногих, кто мог бы прорваться в элитную касту.
Мог. Но не захотел.
Инженерный талант маленький Рустам проявил еще в школе, в обычной болотной муниципальной школе, в которой учителя наспех прививали детишкам кое-какие умения, в основном – читать, писать и считать. Многие бросали учиться после трех-пяти лет, уходили зарабатывать, но Лакри прилежно отучился положенные восемь и получил приглашение в Университет – скауты корпораций следили за перспективными ребятами, тщательно оценивали их потенциал и предлагали наиболее одаренным предварительные контракты. Рустамом заинтересовался «Науком» – невероятная удача! – и предложение, разумеется, было принято. Пять лет в Университете пролетели как один миг. Связкой, которая стала его дипломным проектом, восхищались признанные конструкторы, Русу предрекали блестящее будущее, он был почти счастлив.
А потом какой-то умник отправил большую группу молодых специалистов изучить работу нового изделия в полевых условиях. У омарцев вспыхнул очередной мятеж в восточных провинциях, и в «Науком» решили, что это хорошая возможность для обкатки огневых систем последнего образца. Изделия зарекомендовали себя отлично, удары по площадям оказались невероятно эффективными, а вот Лакри сломался. Увидел, как стирают с лица земли деревни, и сломался.
Денег, полученных за патент, хватило, чтобы разорвать контракт с оружейниками. Рус вернулся на Болото и примкнул к корсарам.
– Ты сказала, что он может меня трахнуть!
– А что тебя смущает? – огрызнулась Пэт. – Рус парень симпатичный, так что разок потерпеть можно.
– Не смей со мной так разговаривать!!
Пэт взглянула на раскрасневшуюся подругу. Догадалась, что Матильда приняла ее заявление слишком близко к сердцу, улыбнулась и взяла ее за руку:
– Мата, не будь ребенком. Я проиграю только в том случае, если погибну. Понимаешь? Если меня размажет по асфальту.
– Ты шутишь? – Матильда попыталась улыбнуться. – Пэт, ты ведь несерьезно?
– Или я, или он, другого не дано. Или я выиграю, или разобьюсь. А я хочу жить, значит, я выиграю.
Матильда покачала головой:
– Ты сумасшедшая.
