Дом, в котором обитало семейство Форман, располагался в северной части территории, на Лодочной улице. Тридцатиэтажная высотка, окруженная густым сквером, стояла почти у самого водохранилища, чуть в стороне от мостовых, а компанию ей составляли еще восемь таких же домов. Комплекс «Девять Башен», группа кондоминиумов для каперов «почти высокого уровня».
– Хороший район, – вздохнул таксист.
– Неплохой, – согласился Урзак.
Он расплатился, вышел из мобиля и закурил, дожидаясь, пока такси не исчезнет из поля зрения. Затем подошел к калитке ограды и приложил к считывающему устройству жетон СБА. Светодиод на приборчике моргнул зеленым, с тихим шуршанием заработали электромоторы, и калитка открылась – безы имели право доступа практически в любое здание на территории Царского Села. Но не в квартиры: в частное помещение сотрудники СБА могли войти исключительно с согласия хозяев.
Консьерж отсутствовал. Незачем тратить деньги, если по улице без конца проезжает патрульный мобиль. Дополнительная охрана – для верхолазов, каперы попроще довольствовались общественной безопасностью, которая в Царском Селе была на высоте.
Урзак поднялся на нужный этаж и позвонил в квартиру.
– Кто там?
Голос женский, настороженный: обычно гости сообщают о себе от калитки, а не оказываются под самой дверью. И палец хозяйки дома наверняка дрожит возле тревожной кнопки.
– СБА, – веско произнес Урзак, демонстрируя жетон в объектив камеры. – Мне нужно с вами поговорить.
– О чем? – поинтересовалась женщина.
– О вашей дочери.
– Ее нет дома.
Это Банум знал: судя по записям в базе данных Университета, Сандра предпочитала жить в кампусе. А еще Хасиму было известно, что муж хозяйки, Аарон Форман, пребывает в краткосрочной командировке во Франкфурте. Видимо, именно этим обстоятельством и объяснялась нервозность женщины.
– Сандры нет дома.
«Хорошо, что она не видит трость. Иначе ни за что бы не поверила, что я – без».
– Так даже лучше, госпожа Форман. Я бы не хотел, чтобы девушка присутствовала при нашем разговоре.
Хозяйка квартиры задумалась:
– Что она натворила?
– Пока ничего. К счастью. И, я надеюсь, ничего не натворит. Если мы сможем ей помочь.
Урзак умел быть очень убедительным. Госпожа Форман вздохнула и приняла решение:
– Повернитесь, пожалуйста, затылком.
– Пожалуйста.
Банум с готовностью исполнил приказ, развернул голову так, чтобы встроенный в камеру сканер считал метку СБА с его «балалайки».
– Все в порядке?
– Да, проходите.
Дверь распахнулась.
Сначала ты видишь фигуру человека, его лицо, одежду. Ты способен различить цвет волос, форму носа и губ. Ты чувствуешь запах его тела и уникальный тембр голоса.
Ты видишь человека.
А потом остаются только глаза. Не взгляд – глаза. Черные точечки зрачков, окруженные цветной мозаикой. Самая короткая дорога в чужую душу.
Ты растворяешься в них без остатка. Ныряешь с головой, подобно подводной лодке, уходящей от глубинных бомб, и так же, как эта лодка, точно знаешь, что должен делать. Но не сразу, нет. Сначала будет холод и иглы разбитых зеркал. Радужная оболочка превращается в калейдоскоп и увлекает тебя на танец, засасывает, пытаясь разорвать на куски и вышвырнуть наружу. Пытаясь отбиться от незваного гостя. Но ты умеешь притворяться своим. Частички тебя, разорванного, смешиваются с мозаикой чужих глаз. Ты меняешь цвет, согреваешься и плывешь в медленном вальсе, убивая хаос враждебного танца. Чужая душа откликается на твою музыку, мрак, прячущийся за зеркалами глаз, исчезает, и перед тобой появляется дорога.
Ты – подводная лодка, совершившая ловкий маневр и сумевшая оказаться под килем неприятельского корабля. Глубинные бомбы упали на дно, не причинив вреда, а ты скоро нанесешь разящий удар.
Ты снова победил.
Урзак поправил галстук и посмотрел на спящую на диване женщину.
Пустышка.
Элен Форман действительно рожала свою дочь Сандру и даже выкормила ее грудью – большая редкость в современном мире. Память женщины хранила тысячи подробностей из жизни девушки, начиная с ее появления на свет и до нынешнего дня. Настоящая память, не «балалаечная». Банум знал, что ее тоже можно изменить, наполнить выдуманной информацией, заставить человека искренне верить в то, чего никогда не было, однако проверка показала, что в голове Элен никто не копался. Ошибка исключалась: Сандра Форман та, за кого себя выдает.
Что ж, никто не обещал, что первое же посещение станет удачным.
Женщина перевернулась на другой бок и что-то невнятно пробормотала. Затем всхлипнула. Снова заворочалась и уткнулась лицом в подушку. Ей снились кошмары – вторжение в душу никогда не проходит бесследно. Однако, когда Элен проснется, она ничего не вспомнит. Совсем ничего. Ни содержания кошмаров, ни визита Банума. Ничего. Зато ей гарантирована головная боль в течение трех часов после пробуждения. Тупая, ноющая боль, которую не снимут никакие таблетки.
Хасим подумал, достал из бара бутылку любимого вина Элен, вскрыл, вылил почти все содержимое в раковину на кухне, чуть-чуть плеснул в бокал, вернулся в гостиную и поставил бутылку с бокалом на столик у дивана. Это объяснит причину головной боли.
– Доброй ночи, Элен!
Оставив свет включенным, Урзак вышел в коридор, потянулся к дверному замку, и в этот момент подал голос коммуникатор.
– Слушаю.
– Это я.
Эмира Го. Голос грустный, чувствуется напряжение и… злость. Что вполне объяснимо: офицера ОКР не каждый день прижимают к стене.
– Я вас узнал.
– Мы можем встретиться?
– Для чего? Расскажите все, что знаете, прямо сейчас и больше никогда меня не увидите.
– Нужны гарантии, – угрюмо ответила Эмира. – Придется убедить меня, что вам можно доверять.
– Хорошо, – улыбнулся Урзак. – Куда я должен подъехать?
Закончив разговор, Банум вернул коммуникатор в карман и задумчиво почесал подбородок.
Его умение читать людей плохо работало во время удаленных разговоров. Голос изрядно изменен цифровой обработкой, глаз не видно, жестов не видно, остаются только слова… А слова врут. И в результате неясно, насколько честна капитан Го? Поняла ли, что проиграла, или попытается вырваться из плотных и совсем не дружеских объятий? Впрочем, Урзак был готов к любому развитию событий, знал, что справится с чем угодно, и, что бы ни решила Эмира, ей не уйти.
Если только…
Могла ли капитан Го найти настоящих союзников? Есть ли у нее выход на Чудовище? Не получилось ли так, что она от отчаяния обратилась за помощью к тем, за кем должна присматривать? К людям, оберегающим Петру? И если Чудовище действительно заинтересовано в девчонке, то на встречу с Банумом могут прийти весьма серьезные противники.
