– Могу! Я запросто могу наколдовать для нас судно!
– Ой-ой-ой! – Мадж попятился к деревьям, выискивая подходящий валун. – У его милости высохли штаны, и он готов снова заняться чаропением.
Розарык удивленно посмотрела на выдра.
– Почему ты язвишь, колобок волосатый? Хазве не это его пхофессия?
– Может, кой-кто так и считает. Что же до меня, то я скорее возьмусь чистить зубы крокодилу, чем ассистировать Джон-Тому в его фокусах.
– Я не понимаю. Чахопевец он или не чахопевец?
– Чаропевец, – подтвердил Мадж. – В этом сомневаться не приходится. Если б только не пустяковая привычка попадать не в ту мишень. Когда это случается, лучше держаться подальше от тира.
– Розарык, – обратился к тигрице Джон-Том. – Отойди, спрячься с ним за камни. – Он был безумно зол на выдра. Разве не он, Джон-Том, одержал великую победу у Врат Джо-Трума? Конечно, благодаря чистой случайности, но все-таки…
– Нет уж, мой сахахный, – возмутилась тигрица. – Если не возхажаешь, я постою здесь.
– Молодчина. – Джон-Том взял дуару на изготовку, повернулся лицом к океану, где вскоре, как он надеялся, возникнет подходящее судно без экипажа, мирно стоящее на якоре. К тому же не стоило показывать Розарык, как он нервничает. Когда-то на далекой реке он уже пытался при помощи магии сотворить лодку, чтобы перебраться со спутниками на другой берег. Вместо этого ему пришлось познакомиться с Фаламеезаром, драконом-марксистом. Доверясь магии, он получил удачный, хоть и совершенно неожиданный результат. Но где гарантия, что на этот раз все кончится благополучно?
Однако идти на попятную было поздно. Он уже похвастался и теперь чувствовал, как взгляд тигрицы сверлит его шею. Если он сейчас передумает, Мадж сочтет его неумехой, а Розарык – трусом. Придется рискнуть. Он перебрал в уме названия нескольких песен и отмел все. Песенки, которые напрашивались сами, предлагая наипростейший выход, вызывали у него панический страх.
Он проверил звучание струн и запел.
В тот же миг вокруг него замельтешили искорки – казалось, песок под ногами ожил и засветился. То были гничии, крошечные ультранедолговечные живые частицы, непременные спутники действующей магии. Они коалесцировали в яркое облако, танцующее вокруг него; любая попытка разглядеть одного из них приводила к тому, что он исчезал. Гничии принадлежали к той категории вещей, которые можно заметить только краешком глаза и которые пропадают бесследно, стоит к ним повернуться.
Джон-Том, Розарык и остальные ощутили их присутствие. Это было добрым признаком: чаропение не пропадало втуне. Разумеется, на этот раз мелодия показалась вполне безобидной даже боязливому Маджу, чье мнение о музыкальных пристрастиях Джон-Тома мало отличалось от мнения президента Учительско-родительской ассоциации. Выдр был вынужден признать: вопреки обыкновению выбранная Джон-Томом песенка не режет слух, пусть даже текст, как обычно, абсолютно непостижим.
Джон-Том исполнял песню с предельно бледной эмоциональной окраской: «Шлюп „Джон Б.“ ансамбля „Бич Бойз“. С учетом сложившейся ситуации выбор казался вполне логичным.
Поначалу ничего не происходило, однако Яльвар на всякий случай сделал защитные пассы перед мордой и грудью и перебрался поближе к Маджу. А выдр с тревогой ждал, когда объявится непредвиденное.
Наблюдая эту сцену, тигрица робела, но превозмогала себя и не трогалась с места.
Тревоги Маджа не оправдались. Впервые магические потуги Джон-Тома были вознаграждены ожидаемым успехом. Готовый при первом же признаке опасности метнуться в лес, выдр медленно выбрался из-за валуна.
– Чтоб меня трахнули, как синеглазого бандикута! – пробормотал он возбужденно. – Пацан что обещал, то и сделал!
Сразу за линией прибоя на волнах уютно покачивался одномачтовый шлюп. Корма смотрела на берег, и на пластине любой без труда мог прочесть: «Джон Б.».
Аккорды и голос постепенно утихли, гничии и облако голубого тумана, из которого появилось судно, исчезли. Шлюп мирно дожидался пассажиров. Розарык одобрительно положила лапу на плечо Джон-Тома.
– Клянусь, ты настоящий чахопевец, мой сахахный. Кохаблик смотхится немного необычно, но он мне нхавится. А ведь мне довелось немало походить под пахусами.
Джон-Том все еще сжимал дуару, словно боялся, что шлюп (сколь ни реален он с виду) вдруг исчезнет в набежавшем откуда-нибудь тумане.
– Рад за тебя. А мне ни на чем крупнее серфа плавать не случалось.
– Не волнуйся. Я незнакома с этим типом яхт, но если у нее есть паруса, я с ними управлюсь.
– И я, – произнес Яльвар за их спинами. – В молодости я много плавал на разных судах.
– Видите? – приближаясь к ним, подал голос выдр. – Старый воротник уже окупает свое спасение.
– Ладно, – неохотно кивнул Джон-Том. – Пойдем посмотрим, что на борту.
Первым до шлюпа добрался Мадж – в воде он был как дома. К тому времени, когда Джон-Том перевалился через фальшборт, выдр уже завершил предварительный осмотр.
– Он полностью оснащен, хотя все чертовски странное.
– Дай взглянуть. – Джон-Том первым спустился в камбуз.
На банках и ящиках красовались знакомые ярлыки: «Хормель», «Армор», «Оскар Мэйер», «Хебрью Нейшнл». Еды хватило бы на кругосветное плавание. К тому же наличествовали рыболовные снасти и баллон, под завязку заполненный пропаном. Джон-Том проверил плиту и был вознагражден вспышкой синего пламени, заставившей Розарык отпрянуть.
– Я не вижу топлива!
– Насколько я могу судить, корабль вполне годен для далекого путешествия, – одобрительно прошептал Яльвар. – Я восхищен.
– В песне он предназначался для дальнего плавания, – пояснил Джон-Том.
Кроме парусной оснастки, шлюп был оборудован дизельным мотором. Джон-Том не стал его заводить. Пускай его спутники немного пообвыкнут, и тогда он ошеломит их новым волшебством.
– Розарык, раз уж ты самый опытный мореплаватель среди нас, почему бы тебе не стать капитаном?
– Как пожелаешь, Джон-Том.
Розарык протиснулась через люк на палубу и начала знакомиться с необычной, но вполне постижимой оснасткой. Как на любой современной яхте, она не требовала больших мускульных усилий. Тигрице не составило особого труда разобраться в механике.
Электрическая лебедка моментально выбрала якорную цепь. Розарык встала к штурвалу, шлюп развернулся, его паруса наполнились теплым ветром, и путешественники направились в открытое море. Через час галечный берег и торфяники с их озадаченным фангоидным населением остались далеко позади.
– В какой стохоне Снахкен? – спросила Розарык, одновременно управляясь и со штурвалом, и с ручным воротом. Грот раздувался под напором свежеющего ветра.
– Не знаю. Ты же мореплаватель.
– Мохеплаватель, но не навигатох, человече.
