Только на головной повязке низкорослого крыса, шествовавшего впереди, сверкала золотая эмблема. Когда отделение остановилось перед гостиницей, Банкан спокойно встретил взгляд командира. Крыс рассматривал пришельцев, и его отвращение было почти осязаемым.
– Чужаки, – пробормотал он. – Только что прибыли?
– Совершенно, верно, – подтвердил Банкан. И вдруг почувствовал, что Граджелут за его спиной пытается раствориться в тени.
Два дегу заметили маневр ленивца и вошли в гостиницу, растолкав выдр.
– Вы должны пройти с нами, – сказал Банкану крыс.
Банкан нахмурился.
– С какой стати? Мы всего лишь хотим снять номер-другой.
– Мы позаботимся о вашем размещении.
Крыс отдал краткий приказ, и наконечники восьми пик нацелились в путников.
Банкан положил ладонь на меч, но Граджелут подступил к нему вплотную.
– Мы в самом центре города. Сопротивление бесполезно.
Как всегда, купец говорил дело. Юноша заставил себя расслабиться.
– Возможно, они хотят всего лишь расспросить нас, – сказал ленивец.
– Наверное, придется дать взятку. Чего бы они ни хотели, лучше выполнить их требования, чем устраивать скандал.
– Эт ты так считаешь, – буркнул Сквилл, но за оружие не взялся.
– Ничего не предпринимаем!
Банкан шагнул вперед.
Крыс ростом в три с половиной фута мгновенно отступил от высоченного примата, выхватил из кармана серебряный свисток и изо всех сил дунул. По улице раскатился оглушительный свист. Словно ниоткуда появились новые солдаты, и через считанные мгновения путники оказались даже не окружены, а зажаты толпой.
– Эй, полегче!
Банкана, как и его товарищей, возмутила столь неожиданная и ничем не спровоцированная демонстрация силы. Впрочем, он сразу понял: бессмысленно хвататься за меч или даже за дуару. Судя по воинственным гримасам, эта рать при малейшем намеке на агрессию пустит в ход свой грозный арсенал.
– Мы пойдем сами.
– Разумное решение. – Крыс удовлетворенно кивнул.
Пехота в белом образовала непробиваемый строй как впереди, так и позади помрачневших путников. И вывела их на улицу.
– Вы все еще не сказали, что мы сделали плохого, – обратился Банкан к начальственному крысу.
– Что вы сделали плохого? – оглянулся на него командир патруля. – Своим присутствием вы нанесли оскорбление городу! Сам факт вашего нечистоплотного существования подрывает моральные устои, это поистине насмешка над всем, что свято для нашего достойного общества!
– Э, шеф, полегче! – сказал Сквилл. – Ты че, намекаешь, что мы с чуваками – грязнули?
– Нет, – ответил крыс. – Не намекаю. Я прямо говорю, что вы ведете гадкий, предосудительный, грязный образ жизни. От вас ужасно пахнет, и ваши ноги оскверняют землю при каждом соприкосновении с ней. Что же касается вашего дыхания, то его не описать никакими словами!
Ниина наклонилась к брату.
– Похоже, этот хмырь намекает, что мы не совсем вписываемся в тутошние представления о чистоплотности.
– У вас будет возможность очиститься, насколько это возможно, прежде чем вы предстанете перед магистратом, – сообщил крыс, когда они повернули за угол.
Улица примыкала к скверу, заточенному в белый известняк. В центре, вокруг фонтана из белого мрамора, собралась толпа. Жители глазели, разинув рты, на импровизированный парад.
На другой стороне площади высилось большое здание. Туда-то и привели путников и велели ждать в просторном зале, пока командир советовался с сидящей за конторкой коллегой. Затем последовало требование сдать оружие и личные вещи. Возражать, разумеется, не было смысла. К великому огорчению Банкана, пришлось отдать и дуару. Сразу после этого большая часть эскорта удалилась. Оставшиеся отконвоировали путников, не очень вежливо подталкивая, по короткому коридору в просторную камеру с решетчатой стеной. Расположенные необычно, наискось, прутья решетки были выкрашены в белый цвет.
Если это и была тюрьма, то беспрецедентно чистая.
Сквилл вцепился в прутья и закричал вслед крысу и его спутнице, главной тюремщице:
– Э, начальнички, так-растак! Не советую держать нас тут дольше, чем нам самим захочется! Мы – могущественные волшебники, вот так!
Крысы оглянулись и ехидно заулыбались.
– Да, конечно. Но только ответь, чужеземец: если вы такие великие мастера тайных искусств, почему не воспользуетесь магией, чтобы хорошенько вымыться?
– Че? Ты кого назвал грязнулей, голохвостый?
Сквилл запрыгал от негодования.
– По цивилизованным меркам, вы нечистоплотны.
Офицеры скрылись. Ниина опустилась на одну из двух подвешенных коек. Очевидно, так легче было их мыть, предположил Банкан.
– Зато нет проблемы с ночлегом. – Юноша решил проявить оптимизм. – Все не так уж плохо. Непривычно, но, похоже, неопасно. Мы ответим на их вопросы, дадим, как предлагает Граджелут, на лапу, пополним запасы и уберемся из этой чистоплюйской Гигрии.
– Мой фургон, моя упряжка… – причитал купец.
Банкан сурово посмотрел на него.
– Кажется, это вы предложили подчиниться блюстителям порядка.
Ленивец ответил с нетипичной для него строгостью:
– Вы же видели, сколько их. В ближнем бою у нас не было бы ни единого шанса. Хороший стратег выбирает ситуацию, удобную для него, а не для противника.
– Эт точно. – Сквилл сложил лапы на груди. – И теперь, значица, самое подходящее время нам, обалденным стратегам, выбираться из этой клепаной кучи стерильного дерьма.
– Но мы, по крайней мере, живы. – Ленивец демонстрировал нехарактерное для него упрямство. – У нас не было права на ошибку.
– Ваще-то можно выбраться отсюда с помощью волшебства… – пробормотала Ниина, – да вот только…
– Дуару отобрали, – закончил за нее Банкан. – Делать нечего, остается только вымыться, чтобы соответствовать высоким стандартам.
– Чувак, ты не дослушал. – Сквилл провел лапой по косым прутьям. – После помывки нас обещали не отпустить, а отвести к тутошним законникам. Сдается мне, кореша, хоть из шкуры выпрыгни, все равно не дотянешь до ихних клепаных стандартов. – Он показал острые зубы. – И ваще не люблю я, когда всякие отбеленные поганцы мне в нос тычут.
– Может быть, им хватит только денег? – предположил Граджелут.
– Можа быть, можа быть, – пробормотал Сквилл. – А можа, эти морды хотят отобрать все, а нас самих сгноить в сучьей камере?
– Не сгноят, – возразила его сестра. – Это ж не очень чисто.
– Допустим, да тока неохота мне тут торчать и выяснять, че они затеяли.
