«Лучше бы нам что-нибудь сделать, – мрачно размышлял Банкан. – Без нашей помощи им ни за что не пробить стену. Даже если их поведет за собой Снугенхатт».
Пожалуй, вопрос следовало поставить так: что именно они способны сделать?
«Импровизируй, – всегда говорил сыну Джон-Том. – Когда не знаешь, что делать, импровизируй». И дуара, словно в нетерпении, хлопала Банкана по спине. Как жаль, что ему не хватает знаний! Сейчас бы очень не помешало выяснить, что за козни строят Темные в своем укрепленном логове.
– А теперь потише, мои приземленные друзья, теперь потише. – Мовара осторожно опустился Банкану на плечо. – На первом же углу вы кое-что увидите. И тогда решите, правдив был мой рассказ или просто у страха глаза велики.
Банкан вошел в здание и заглянул в освещенный коридор. Конечно, предупреждению Мовары нет цены, но слова – всего лишь слова. На ближайшем перекрестке стоял часовой – тварь с ногами валлаби и приземистым телом вомбата. В профиль виднелась морда динго в последней стадии чудовищной дегенерации. На плечах, как огромные прыщи, пучились зародыши тускло-зеленых крыльев. Тварь держала саблю величиной с меч палача.
– И как же мы пройдем мимо клепаного пугала? – шепотом спросил Сквилл.
– Я о нем позабочусь. – Ниина двинулась вперед. – Заговорю педику зубы, а вы подкрадетесь сзади.
– Эй, погоди-ка!
Банкан попытался схватить ее, но опоздал. Выдра уже дефилировала по коридору на виду у монстра так, будто это здание принадлежало ей.
– О, черт! – пробормотал Сквилл. – Приготовься, чувак.
Ниина остановилась прямо перед часовым, и тот от изумления разинул пасть.
– Привет, красавчик. Че ж ты тут торчишь, ежели самое интересное происходит снаружи?
Сузились желтые, налитые кровью глазки. Из пасти вырвался вымученный хрип:
– Убить!
Над уродливой головой взмыл огромный клинок. И с грохотом ударился об пол, где миг назад стояла Ниина.
– Эй, погодь-ка! Ты за кого меня держишь, а, чудо волосатое?
– Убить! – прорычало чудовище и кинулось к выдре.
– Ладно, красотуля, хорош его соблазнять.
Сквилл с мечом наголо бежал по коридору. Банкану с Моварой оставалось только догонять.
Тварь заметила их, и клинок стремительно описал дугу в горизонтальной плоскости. Банкан застыл как вкопанный, радуясь, что кровожадному чудовищу не приделали лапы гиббона. Сквилл легко присел под саблей и всадил меч монстру в брюхо, а Ниина ударила его сзади.
«Жуткая помесь» тихо захлебнулась кровью и в отчаянии замахнулась в последний раз. Удар предназначался Моваре, но попугай без труда увернулся. Затем сабля звякнула об пол, а страж схватился за горло. И упал, спазматически брыкаясь. Конечности сучили все медленнее и наконец застыли.
Выдры, тяжело дыша, стояли над трупом. Поблизости порхал какаду и одобрительно квохтал.
– Надеюсь, с магией вы обращаетесь так же ловко, как и с оружием.
– Эт тока один. – Сквилл, вытирая меч об одежду павшего охранника, с ухмылкой глянул на сестру. – Надеюсь, больше не заставишь нас полагаться на твои женские чары.
– Заткнись, – буркнула она. – Попробовать стоило. К тому же я его отвлекла.
Банкан, борясь с тошнотой, заставил себя осмотреть мертвеца.
– Интересно, кем он был раньше.
– Это всего лишь скромный образец тех ужасов, что наплодили Темные.
– Мовара держал под присмотром коридор. – Есть и другие, и они куда опаснее.
– Ну, спасибочки, шеф. – Сквилл спрятал оружие в ножны. – Умеешь ты ободрять, ниче не скажешь.
Удача, надо отдать ей должное, была к диверсантам благосклонна.
Один раз мимо них промаршировало отделение адских тварей, вооруженных огромными боевыми топорами. Пришлось пережидать в нише, пока стражники спустятся на нижний ярус. Но больше никто не появлялся.
– Куда ты нас ведешь? – спросил Банкан Мовару, когда они осторожно двинулись вниз по очередной извилистой каменной лестнице.
– Туда, откуда исходит все зло Темных, – ответил розовый какаду. – В самое сердце богомерзкого капища.
Банкан вдруг обнаружил, что испытывает не страх, а нетерпение и злость. Тот, кто использует волшебство не во благо всего сущего, а для создания гадких безжалостных тварей, заслуживает самого сурового наказания.
По-прежнему они продвигались беспрепятственно. Вероятно, те, кто обычно охранял эти коридоры, перебрались на стену в ожидании штурма.
Возможно, дело было в другом. Как бы там ни было, Банкан сказал Моваре, что удача пока на их стороне.
– Это продлится недолго, поверь мне, недолго. – Какаду оказался пессимистом. – Темные поймут, что Веррагарр не намерен в ближайшее время атаковать. И тогда они решат проверить, все ли в порядке в тылу.
Поспешить нам нужно, поспешить. – Внезапно он отпрянул назад и опустился юноше на плечо. – Близко мы уже, близко. Тише идите.
Банкан насторожился и спросил шепотом:
– Близко к чему?
– К потайной комнате. К тому месту, где Темные плетут гнусную паутину зла. К Логову Совета.
Попугай указал в глубь темного коридора с низким потолком.
– Случайно я его нашел, случайно. А теперь – тихо: я слышу их голоса.
– Обсуждают оборону, – предположила Ниина.
– Тихо, я сказал! – цыкнул Мовара.
Путники укоротили шаг, и Банкан вскоре обнаружил, что они приближаются к небольшому отверстию в полу. Через него проникали свет и голоса. Он подкрался на цыпочках, глянул и поперхнулся. Складывалось впечатление, что зрелище изъято без купюр из бредовых фантазий весьма серьезно помешанного чернокнижника.
В комнате собралось десятеро. Все носили темные сутаны монахов Килагурри, и различить их черты было невозможно. Они сидели вокруг длинного стола из полированного дерева. Банкану еще не доводилось видеть материал такого цвета и текстуры. Он гораздо больше походил на стекло, чем на древесину.
Пол был покрыт диковинным ковром столь плотного и изысканного переплетения, что казалось кощунством попирать его ногами. Монахи пили из чашек что-то темное, пенящееся, с сильным запахом. Некоторые писали на пачках листов, скрепленных тонкой проволочной спиралью.
Посреди стола стояли четыре ящика со стеклянными стенками. Каждый ящик имел несколько дисковидных утолщений. Провода соединяли эти штуковины с пятым, самым большим ящиком, а также с прямоугольными досочками, лежащими перед каждым монахом. Некоторые священнослужители выжидающе постукивали по чутким выпуклостям на досках. Стеклянные грани ящиков светились, на них двигались, сменяя друг друга, изображения. Казалось, на эту чехарду влияет бессистемное на первый взгляд постукивание пальцев. Главная коробка тихо гудела как живая.
