— Простите, Сергей, но ваш фонор не отвечал…
— Мог бы связаться через Китаева, — продолжает брюзжать Сполох.
— Откуда мне было знать, что вы сменили секретаря? — раздраженно парирую я.
— Что выяснил?
— Тунгус вертелся и юлил как мог. Но с Пеклом все же связался.
— Сдал-таки линию связи, свиняка! — злорадно восклицает Сполох.
— Сдал, причем по дешевке… Через полчаса после нашей с ним беседы посыльный принес ответ. Тунгус, понятное дело, рассыпается в уверениях, что все произошло совершенно случайно, через толпу посредников, которых он и знать-то не знает, то-се… В общем, Пекло и впрямь не ведает, что творит Зомби. И этим раздражено.
— Что и требовалось доказать.
— И чему еще нужно поверить…
— Хорошо. Где Авилов?
— Авилова они вернули. Точнее, он вернулся сам, потому что его сопровождающие нарвались на засаду кадавров. Но отношение пекельников к нему там было самым лояльным.
— Если и били, то не до смерти…
— Парень тоже ранен, потерял много крови. Половина того, что он говорит, смахивает на бред. Но элкар из Пекла — добыча весьма солидная. Я бы даже расценил это как жест доброй воли и приглашение к сотрудничеству.
— Воображаешь заголовок в «Гигаполис-экспрессе»? — фыркает Сполох. — «ДЕПО и Пекло — близнецы-братья»…
— Ну, насколько я могу судить, они готовы сотрудничать с нами в одном лишь деле: борьбе с кадавра-ми. В машине мы нашли один любопытный видеодиск… А у вас какие новости?
— Зомби раскрылся. Терехов ведет его над Биржевым проспектом и пытается убедить сдаться.
— Индира?.
— Жива. Но ей там достается от этой сволочи.
— Господи, помоги ей, — шепчу я.
— Видимо, Зомби все же будет прорываться в здание. Каким способом — мы пока не знаем. Впрочем, как и то, что он намерен делать, если прорыв удастся. Хотя верится в это с трудом. Все подступы намертво перекрыты снайперами. От него требуется лишь одно — выйти из элкара…
— А сам объект? Он перекрыт?
Сполох морщится и косится на дремлющих «кайманов».
— Процессор работает, — отвечает он неохотно. — Его нельзя остановить, как обычный электрический движок. Поэтому угроза сохраняется…
— Внимание! — разносится под низкими сводами подвала металлический голос. — Цель на подходе. Полная тишина. Полное радиомолчание. Полная готовность.
«Кайманы» в шлемах пружинисто поднимаются, вразнобой подпрыгивают, проверяя экипировку, и бесшумно исчезают. С нами остается лишь тот, что кемарит в кресле. На предупреждение он и ухом не повел, будто его не касается. Очевидно, в его задачу входит оборона подвала и лично господина комиссара Сполоха. А надежды на то, что Зомби проберется именно сюда, практически нет.
— Сергей, — говорю я. — А этот… процессор… Он где?
Сполох тычет пальцем себе под ноги.
— Здесь. В пяти метрах.
Я понимающе киваю. Хотя на душе делается скучновато. Но вовсе не оттого, что чудовищной разрушительной силы агрегат спокойно работает в устрашающей близости от меня.
Если Зомби имеет план Кактус-Кампуса, то как раз сюда, в наш подвал, скромный и даже уютный закуточек тридцатиэтажного здания, он и станет пробиваться с боем.
Видимо, и сквозь разделяющие нас шлемы Сполох ощущает мою слабинку.
— У Зомби ничего не выйдет, — говорит он уверенно. И повторяет: — Ничего не выйдет.
Оттого, что он повторяет эти слова, мне становится ясно: Сполох вовсе не так уверен, как хочет показать.
— Господи, — бормочу я себе под нос. — Господи, помоги нам всем… Господи, помоги Индире…
Где-то над нашими головами раздается страшный удар. С улицы доносится оглушительный звон многометровых пластов обрушенного стекла. Я невольно приседаю.
— Что это?! — вопит Сполох в свой фонор.
— Пост наружного наблюдения «Эпсилон» сообщает: Зомби пробил элкаром окно двенадцатого этажа, — доносится до нас возбужденный голос. — Он внутри здания!
— Сволочь! — рычит Сполох. — Хитрая сволочь!. Покрамович, сколько человек на двенадцатом?
— Здесь комиссар Покрамович. На двенадцатом этаже десять «кайманов». Они пока не могут действовать: Зомби прикрывается заложницей… Остальные подтягиваются к смежным этажам.
— Что он задумал? — спрашивает Сполох сам себя. — Что?
Потом вдруг вспоминает обо мне:
— Степаныч, что он задумал?
— Ничего он не задумал, — отвечаю я медленно. — Наверняка привязал к себе взрывной заряд большой силы, активатор которого держит в руке. Перед собой он гонит Индиру. И так намеревается пройти эти двенадцать этажей до самого подвала.
— Он что — спятил?!
— Конечно, спятил… Он ни за что не пройдет все этажи, на каком-то непременно напорется на пулю. И взорвет себя и Индиру. А может быть, и весь Кактус-Кампус.
— Но должен же у него сохраниться инстинкт самосохранения! Неужели он не имеет плана, как отсюда выбраться?
— Возможно, и не имеет. Хотя… Сумел же он проникнуть внутрь. — Я испытываю огромное желание стащить душный, а главное — бесполезный шлем ко всем чертям и глотнуть чистого воздуха. — Он перехитрил нас, Сергей.
— Этого не может быть! — упрямо возражает Сполох. Снова хватает фонор: — Покрамович, не стрелять в Зомби. Есть предположение, что он сам себя заминировал!
— Понял вас, комиссар. Постараемся упаковать чисто…
С раздражением бросаю косой взгляд на «каймана» в кресле. Его олимпийское спокойствие действует на меня с обратным знаком, то есть напрочь выводит меня из равновесия. Да жив ли он?!
Будто уловив мои мысли, тот подбирает под себя одну ногу, устраивается с еще большим удобством и даже подкладывает ладонь под щеку. Бесчувственная скотина…
— Здесь Покрамович. Зомби прошел на одиннадцатый этаж.
— Сволочь, — говорит Сполох тусклым голосом.
Подношу к самому лицу руку, пытаясь разглядеть циферблат часов. Бесполезно. Такое ощущение, что мы торчим здесь несколько лет.
— Зомби прошел на десятый этаж.
— Сволочь, — снова роняет Сполох.
Он достает из кармана свой шок-ган и слабыми, неуверенными движениями старается проверить ресурс батарей. Для этого ему требуется какого избавиться от фонор-карты, и он долго соображает, что для этого нужно. В конце концов он решает положить фонор на стол и вместо этого роняет его.
— Зомби прошел на девятый этаж.
Я вижу, каких трудов стоит Сполоху удержаться, чтобы снова не выругаться.
Это какая-то странная, нелепая игра. То, что происходит, нельзя воспринимать серьезно. Что-нибудь вроде телеконкурса. Толпе зрителей необходимо поймать кролика в степи, прежде чем он выроет себе норку и станет недосягаем. Или некая дурнина в этом роде… И оружие у нас бутафорское, и правила игры бестолковые. А когда истечет время, отпущенное на потеху, все участники отправятся пить пиво за счет спонсоров.
