— У, сколько вас нынче, — сказал Панин, останавливаясь. Поплотнее перехватил охапку, опустил забрало шлема — как рыцарь на турнире. Выставил перед собой мачете. — Ну, что медлите?
Вродекоты уже наползали на него серой лавиной. Они не торопились: видно, тоже привыкли. Знали, что он отобьется, что сегодня больше ничего не выйдет и что завтра все повторится сызнова. И что все едино, раньше или позже, эта добыча достанется им.
— Много вас, — бормотал Панин, с пригнутой головой идя им навстречу. — Уж сколько я ни жег, ни рубил, а вас все прибывает…
Тот, что бежал первым, видно — опытный уже боец, не одну рану зализавший от этих каждодневных сшибок, с ходу вцепился в руку, что держала мачете. Заскрежетал зубами по металлическим манжетам, но хватки не ослабил. Панин беспомощно закрутился на месте, пытаясь сбросить с себя этот живой капкан. Но уже подоспели остальные, опрокинули, выбили из рук и раскидали биомассу, залязгали клыками в поисках уязвимого места. У Панина сбилось дыхание, он барахтался, пытаясь выпрямиться, но на этот раз ничего путного у него не получалось, а проклятый зверь по-прежнему висел на руке, не давая освободиться, и упрямо вгрызался в металл… Мачете выпал из разжавшихся пальцев, исчез в снегу.
— Встать… — хрипел Панин. — Надо встать… Иначе смерть…
Сил уже не было.
И вдруг оголтелое зверье разом отхлынуло. Панин не сразу понял, что в его положении произошли перемены. Он приподнял голову, смахнул снег с забрала. Квазифелисы широкой дугой отходили от него, пятились, припадая на брюхо, ощерив пенящиеся морды, прижав уши-граммофоны. И смотрели не на Панина, а куда-то поверх него, в сторону леса. Казалось, они не то растерялись, не то были напуганы до крайности.
Панин, лежа в снегу, обернулся.
Из-за недалеких деревьев, высоко вскидывая тяжелые лапы, на них надвигалась целая орда здоровущих вродекотов. Просто огромных, по сравнению с теми, что чуть не прикончили сейчас Панина. В тусклых лучах местного светила их густая серая шерсть отливала голубым.
Панин не знал, что и подумать. Если честно, то ему трудно было вообще о чем-либо думать в такую минуту. Но вот что напомнила ему эта донельзя странная картина: атаку конницы Чапая из одной старой-престарой видеоленты.
Он не ошибся, хотя и сам того не знал. Как не знал еще, что эти невиданные квазифелисы, чье появление, по логике, вряд ли сулило ему что-то хорошее, на самом деле никакие не квазифелисы, а паниксы.
А покуда он валялся без сил и ждал, чем все кончится. Только когда паниксы оказались совсем рядом, пригнулся. Он их не интересовал: гигантские звери бесшумно проносились над ним, ни на шаг не отклоняясь от истинной цели своего набега.
И началась резня.
Панин в полной растерянности подобрал мачете, сгреб разбросанную, втоптанную в снег биомассу и побрел к кораблю. А вокруг него осатаневшие паниксы рвали квазифелисов, оказавшихся необычайно, непристойно беспомощными. Налетали, валили на бок и, не обращая внимания на трепыхание жертвы и случайные укусы, тараном пробивались к горлу… Чистая белизна покрылась красными брызгами.
Отделившись от схватки, к Панину прыжками приближался мощный, похожий на собаку Баскервилей, только голубую и ушастую, панике. Увидев солнечные блики на лезвии мачете, остановился в нескольких шагах. Присел с глухим ворчанием.
— Что тебе? — спросил Панин устало. — Уходи, пожалуйста. Мне с тобой не совладать.
При звуках его голоса зверь припал на передние лапы и завыл.
— Ты… что? — опешил Панин. — Кто… кто ты?. Панике стонал и молотил хвостом по бокам.
— Кто ты?! — заорал Панин, роняя все из рук. — Ниф? Или Наф?.
Утратив всякую осторожность, откинул забрало, открыл лицо.
Паникс, обляпанный кровью с ног до головы, полз к нему на брюхе и плакал почти человеческим голосом и совершенно нечеловеческими слезами.
15. ВЫНУЖДЕННАЯ ПОСАДКА
Командор Роксен выслушал доклад инженер-навигатора, скривившись, как от зубной боли. Доклад ему не понравился, но тут уже ничего нельзя было поделать.
— Это что же вы мне предлагаете? — спросил он строго.
— Найти какую-нибудь твердь, — охотно сказал инженер. — Я думаю, это нетрудно…
— Напрасно вы так думаете, — вставил Роксен.
— Посадить корабль, — продолжал тот. — А уж там одно из двух: либо я за сутки устраню неисправность, либо позовем на помощь.
— Не лучше ли на базу?
— Одно из двух: либо вы мне не доверяете, либо не осознаете всю опасность происходящего.
— Разумеется, доверяю, — буркнул Роксен. — Я просто хотел облегчить вам задачу. О какой опасности вы говорите?
— Одно из двух… — начал инженер.
— Понятно, — остановил его Роксен. Отвернул лицо и неожиданно гаркнул в микрофон на пружинистом стебельке: — Субнавигатора в рубку!
Дверь бесшумно откатилась, субнавигатор Лескина переступила порог.
— Вызывали, кэп? — спросила она слишком звонким для тесного помещения голосом.
Роксен едва заметно улыбнулся, а инженер проворно отошел в дальний угол, к светящейся стереокарте Галактики. Как и большинство членов экипажа, он не доставал субнавигатору Лескиной даже до уха, что не могло не ущемлять его мужского достоинства. Роксену же, напротив, нравилась эта крупная, сильная женщина с короткими платиновыми волосами и чисто-голубым взглядом, особенно когда командор был в хорошем настроении. Впрочем, здесь нельзя было исключить и обратную связь: именно Лескина приводила его в доброе расположение духа. С его-то ростом и телосложением ничто на этом свете не могло задеть самолюбия командора.
— Вы только что с вахты, — сказал Роксен. Лескина утвердительно кивнула. — Коллега Мактигг сообщил мне пренеприятное известие. Двигатель запылил…
— Этого давно следовало ожидать, — проворчал из своего угла инженер. — Женщина на борту.
Роксен подумал, следует ли одернуть его, но заметил, что Лескина едва сдержалась, чтобы не прыснуть в ладошку.
— В качестве эффективной меры предлагается немедленно посадить корабль на какую-нибудь планету и там провести осмотр двигателя. Что тут у нас поблизости?
— Не знаю, как и сказать.
— С предельной откровенностью. На любом из живых языков Земли.
— Планета есть. «Голубой ряд»…
— Вот и отлично. Составьте программу для экстренной посадки.
— Это Царица Савская, — сказала Лескина и прикусила губку.
— О, черт, — промолвил Роксен. — Извините, коллега… Откуда она тут взялась, эта ведьма?
— От начала времен, — сказала Лескина. — Последняя коррекция курса…
— Вот и не верь после этого приметам, — снова ввернул Мактигг.
— Ну и что, собственно? — Лескина пожала плечами. — У нас изолирующее поле. У нас оружие. Мы же не дети!
