Хотя…
Если быть до конца честным, колебания присутствовали. Вырвавшись из расстрелянных «Ворот», Киприот планировал воспользоваться давно заготовленным каналом исчезновения, залечь в потайной квартире, сменить имя, физиономию, уехать в ближайший Анклав, но… Человек предполагает, а Хан располагает. Увидев, что Киприот собрался про– щаться, Алоиз по-приятельски сдавил беглому оптовику плечо и разразился короткой, но очень выразительной речью, смысл которой сводился к тому, что, побывав под пулями, они стали братьями, а братья должны помогать друг другу. Чисто по-братски.
И ведь не поспоришь.
Тем более что через пять минут подъехал «Дромадер» с другими «братьями» Алоиза, и желание спорить исчезло окончательно. Киприот послушно забрался на заднее сиденье, молча доехал до «Золотого запаса», где охотно принял предложенный стакан водки – выпить, мягко говоря, не мешало. Потом, кажется, последовал еще один, потом еще, и в итоге Заза проснулся за полдень. Сначала перепугался, не сообразив, где находится. Потом еще больше испугался, вспомнив, где оказался. И лишь минут через пять, напялив обнаруженную под кроватью одежду, спустился в бар, где и нашел изучающего новости Хана.
– В Баварском султанате продолжаются аресты лиц, подозреваемых в причастности к преступной организации Хашима Чеку Живоглота. Европол сообщает о двух сотнях арестованных, однако цифра продолжает расти…
– Дерьмо! – прокомментировал сообщение Киприот.
– Дальше будет лучше, – пообещал Хан. – Я видел этот ролик в предыдущем выпуске.
– Сам Живоглот отказался сдаться властям…
– Вранье! У Хашима целая дивизия адвокатов! Он бы ни за что…
– …опасаясь за жизнь заложников, спецназ был вынужден пойти на штурм, – продолжил диктор. – В ходе захвата виллы Хашим Чеку Живоглот был убит…
– Черт!
– Вот что заявил пресс-атташе Европола…
– Выключи, – попросил Киприот.
Смотреть на сияющего полицейского ему было противно.
– О тебе ничего не говорят, – любезно сообщил Алоиз, отключая коммуникатор. – Просто сказали, что штутгартская сеть разгромлена.
– Как же! – скривился Заза. Бармена за стойкой не оказалось – клуб еще не открылся, поэтому Заза по-хозяйски прошел внутрь и взял из холодильника бутылочку воды. – Оптовиков прихлопнули, а мелочь упустили.
И попытался залить холодным давно забытую похмельную сухость во рту.
– Ребята говорят, на улицах было шумно, – протянул Хан.
– Ты плохо знаешь Европол, – махнул рукой Киприот. Одной бутылочки показалось мало. Заза взял вторую, вышел из-за стойки и уселся на соседний с Ханом табурет. – За пушерами они гоняться не станут. Хлопнули самых известных, а остальных напугали. Через неделю на улицах все будет по-прежнему.
– Только без Живоглота, – заметил Хан.
– Угу, без Живоглота.
Полбутылки ушло одним глотком.
«Интересно, я сам нажрался или они меня вырубили?» Заза не прикасался к спиртному больше десяти лет, но вчера не выдержал, сломался, слишком уж страшно было в «Воротах»…
– Воевать Живоглот зря начал.
– Он не воевал. – Киприот приложил холодную еще бутылку ко лбу. – Пусть дурачкам истории рассказывают. Хашим за пушку лет двадцать не держался, он головой работал!
– Виллу его спецназ знатно разгромил, – со знанием дела сообщил Хан. – Я утром репортаж смотрел – наслаждался. Профессионалы. Потом позвонил кое-кому, у меня камрадов старых много, и узнал то, что в новостях никогда не покажут.
– Неинтересно.
Но останавливаться Алоиз не собирался – вояка оседлал любимую тему.
– Короче, Хашим понял, что пахнет жареным, и парламентера выслал, мол, сдаемся. Они парламентера из «дрели», даже с крыльца спуститься не успел. И тут же из реактивных гранатометов по окнам врезали, чтобы, значит, никто в подвал не ушмыгнул. Пустили газ и вошли. Всех, кто попадался, на месте расстреливали.
Хан даже причмокнул от удовольствия. По глазам видно – жаль ему, что не «работал» на операции.
«Маньяк!»
– А заложники? – хмуро спросил Заза.
– Откуда там, в задницу албанскую, заложники?
– В новостях сказали.
– В новостях они зачистку обеляют, – наставительно произнес Хан. – Слышал такое понятие – «пропагандистское прикрытие»? Помню, шарахнули мы как-то по сербской деревне. Случайно, конечно, – ракетчики не рассчитали. Думали, все – служебного не избежать, оштрафуют на фиг, но ребята из пиар-обеспечения выручили. Отыскали в той глухомани и террористов, и склад оружия. Так что нам еще благодарности выписали.
– Ну, да… – вяло согласился Заза.
Слушать разглагольствования наемника было невыносимо. И так на душе гадко, а тут еще этот пехотинец морской наемный иностранный хренов… Ракетчики у него не рассчитали, мать…
– Жаль, что так получилось.
– А уж мне как жаль! – поддержал тему Алоиз. – Теперь придется другого поставщика искать.
«Ага, это он о деле!» Киприот собрался.
– Форс-мажор.
И допил воду.
– Не знаешь, чем Живоглот Европол обидел?
– Не той стороной монетка упала.
– То есть?
Вопрос прозвучал повелительно. Радушный хозяин не понял фразу.
– В Баварском султанате было два весомых человека: Хашим Живоглот и Малик Путник. Запад и восток, – объяснил Киприот. – Я полагаю, султан по каким-то причинам потребовал от Европола активных действий. Может, изжога замучила, может, парижским шейхам пообещал или СБА – не важно.
– Согласен – не важно, – кивнул Хан, внимательно ловя каждое слово Зазы.
– Султан велел пустить кровь. В Европоле подкинули монетку: решка – Живоглот, орел – Путник. Выпала решка.
Наемник помолчал.
– Думаешь, так все и было?
– Так ведь Путник до сих пор орел орлом. Вот и получается, что выпала решка. – Киприот поморщился, вспоминая вчерашнюю перестрелку. – И мы попали под каток.
«Из реактивных гранатометов по вилле? Я, оказывается, еще легко отделался, в «Ворота» только спецназ вошел».
Хан с улыбкой посмотрел на Киприота.
– Ну и как тебе быть никем?
– Я справлюсь.
– Уверен?
– На пенсию заработал.
– А я еще нет.
Первый звонок. Киприот попытался прикинуться дураком:
– Что?
– По крайней мере, на ту пенсию, которую мне хотелось бы иметь, – спокойно продолжил наемник. – И камрады мои… Поверь, Заза, они не жадные, просто им нужны деньги. На жизнь, на развлечения. Родителей поддержать, женщину завести… А в наши дни трудно найти хорошую работу.
