— Ну ни хрена себя! — озвучил общее настроение Саламандр, а я схватился за рацию:
— Гедеван Занозе.
— В канале. Ну что, догнали?
— Нет. Они в городе на том берегу. Понтонный взорвали, а охрану положили. — Я на секунду задумался. — Причём, похоже, сделали всё заранее. Стрельбы не было слышно, и трупы нигде не валяются.
— Ну ни хера себе! — Валера был грубее. — Давно так весело не было. Что делать будешь?
— Сразу на Старицкую трассу поедем, мимо парка. Им ещё по городу плутать. Там есть кто?
— Две бригады «стекольщиков».
— Свяжись с ними! Пусть начеку будут.
— Понял тебя. Удачи!
Логика наших «гостей» мне пока была непонятна, в настоящий момент они почему-то прорывались в весьма населённые районы нашей общины. Логичнее для них было бы поехать на север — и деревень там до Тьмы было меньше, да и после люди к выжженным ядерными ударами Дубне и Удомле не ехали. А на северо-востоке располагался «Пояс Уныния» — Ярославль, Рыбинск, Череповец. Туда «прилетело» ещё сильнее, а волна паводка, возникшая, когда после нескольких лет холодов все накопившиеся в виде снега осадки начали таять, а плотины ГЭС, разрушенные или повреждённые во время бомбардировки, не смогли сдержать напора и рушились одна за другой, смыла массу деревень и городов вплоть до Костромы. Дальше, как мне рассказывали, разрушений не меньше, ведь и в плотину Нижегородской гидроэлектростанции тоже пара ракет попала. Надо у Мистера Шляпы спросить, бежецкие в ту сторону чаще ходят. Нашёл бы я ту суку, которая всё это начала, — удавил бы в ту же секунду! А могилу солью посыпал! «Так, что-то меня не в ту степь понесло… — одернул я сам себя. — Примем как данность, что клиент наш пытается доехать не до своей операционной базы, а до… Вот оно! Томас говорил, что их вертолётами под Ржев перекинули! А что мешает одной „вертушке“ дожидаться главного с добычей? Да ничего!»
Развернув карту, я снова вышел в эфир:
— Гедеван Занозе.
— Здесь я, — практически мгновенно ответил тот.
— Расскажи про «стекольщиков»! — потребовал я.
— Переключись на двадцатый канал — они сами про себя расскажут. У тебя соображения появились?
— Да. Гады к Ржеву едут. Вполне может быть, что у них там «вертушка»!
Валера выматерился, а затем уже более конструктивно предложил мне не терять время понапрасну и немедленно донести свои задумки до «стекольщиков».
Что я и выполнил, перейдя на другую частоту:
— «Стекольщики» Занозе.
— Здесь Фокс, — практически сразу ответил хриплый бас. — Слушаю тебя, Следопыт.
— Фокс, вы на чём катаетесь?
— Как всегда, на «длинных американцах».
«Стекольщиками» у нас, да и по всему региону, назвали мародёрские бригады, специализировавшиеся на строительных материалах. Многие из них начинали с поиска и вывоза оставшегося в городах стекла, откуда и пошло их прозвище. Строить можно и из дерева, а стекло — материал в первые годы после ядерного удара редкий. А если о производстве говорить, то и весьма энергоёмкий, так что выгоднее было за ним экспедиции организовывать, чем на месте варить. Можно, конечно, было и древние технологии вроде дровяных печей возродить, но, как правило, привозное всё одно дешевле обходилось.
В последние лет десять к списку добычи «стекольщиков» добавились бетонные плиты, кирпич, лестничные пролёты и прочие стройматериалы.
Люди постепенно отстраивались, вот и понадобилось много всего, что пока далеко не везде производят. Ездили бригады обычно на длинных и тяжёлых грузовиках с полуприцепами, как они сами шутили: «Чтоб два раза не ходить». Причём многие в последние годы выкатили из гаражей американские тягачи. А что, двигатели у них мощные и малоубиваемые, кабины просторные и удобные, чего не ездить? Большинство из этих агрегатов, кстати, на «дрова» перевели. Не знаю, как в дальних анклавах, а в нашем бригады «стекольщиков» настолько тесно взаимодействуют с нами, Следопытами, что некоторые чужаки считают их частью Братства, хоть это и не так.
— Это хорошо! А народу сколько у вас?
— По десять человек в экипажах, — ответил мне бригадир.
«Точно, им же тяжести постоянно таскать приходится!»
— Вы сейчас где?
— Мы в Лебедево, это на дуге «девяносто пятой», — уточнил Фокс.
— А не могли бы вы своими мастодонтами перекрыть «сто двенадцатую» и «девяностую»? — Это были основные трассы, ведущие ко Ржеву. Лет пять как их подлатали, засыпав ямы гравием, и в результате обычный грузовик мог вполне делать на них сорок километров в час. А уж «Тигр»! Этот может и восемьдесят… И сто, если постараться… А вставшие поперёк дороги многоколёсные полуприцепы не вдруг объедешь, особенно когда на каждом сидит по десять здоровенных (а других в «стекольщики» не берут, уж больно «товар» они тяжёлый обрабатывают) мужиков с карабинами и автоматами.
— Срочно? — голос бригадира стал деловит.
— Да, как можно быстрее!
— Секундочку подожди, Следопыт.
Я представил, как он матюками (а может, и добрыми ласковыми словами, кто знает?) поднимает «на крыло» своих тяжеловесов, и улыбнулся. Примерно через две минуты из динамика снова послышался голос Фокса:
— На «сто двенадцатую» уже поехали, на «девяностую» «КамАЗ» пока послали, а «большой» только минут через пятнадцать готов будет — в работе он.
— Спасибо, камрад, — это обращение я подцепил у кого-то из старых Следопытов и иногда употреблял его к месту и не к месту.
— Да не за что пока, — буркнул «стекольщик». — До связи. Как до нас доберётесь, сообщите обязательно.
— Договорились. Отбой.
Мост у Комсомольского проспекта охранялся гораздо сильнее, чем предыдущий. На стрелке Тверцы и Волги был построен целый форт, служивший иногда пристанищем тем, кто ездил в город на промысел. Да и капитальный бетонный мост — это вам не «наплавник».
У сложенной из бетонных блоков заставы мы притормозили, и я, высунувшись в окно, помахал следопытским жетоном. Мог бы, конечно, этого не делать, поскольку большинство ребят из здешнего Ополчения меня в лицо неплохо знали, но порядок есть порядок.
Кстати, когда семнадцать лет назад мой отец предложил ввести эти опознавательные жетоны, многие недоумевали. Мол, зачем, все и так друг друга в лицо знают. Но батя настаивал, и Андреич — тоже. И оказались правы. Сейчас Следопытов чуть меньше двух тысяч, да в Общине — население за шестьсот тысяч перевалило, где уж тут лица запоминать.
Мужики быстро подняли капитальный, из толстой стальной трубы, шлагбаум, и наш «зверь» покатил вперёд, навстречу приключениям. У Берга сейчас несколько вариантов ухода осталось: успеть проскочить по неперекрытому шоссе на запад, поплутать в городе и попробовать выскочить на московскую трассу, ну, или, на крайний случай, спрятаться в самой Твери, в надежде переждать весь переполох и потом спокойно уехать восвояси.
