Я встал между спорщиками:
— А ну, ша! Ты, Саламандр, действительно облажался — забыл, что вам в «школе» рассказывали про канализацию и низины? Но и ты, Ваня, хорош! На фига на парня наехал? Он же на «тропу» встал после всех этих катавасий. Это мы с тобой до конца дней ливнёвки опасаться будем и в любой городской подвал без дозиметра никогда не войдём, а Серёга всё больше на природе работал. Так что оба-двое отличились.
— Мистер Шляпа — всем! У нас гости с пяти часов! «УАЗ» с трещоткой! — прервал мою тираду голос в наушнике.
— Заноза в канале. Саш, далеко они?
— На путепроводе стоят. Не дергаются, но и не уезжают. Похоже, за нами ехали.
— Эй, Говорун, — обратился я к Фёдору, оставшемуся в моей машине, — запроси их на «мародёрском». И на «четырёх тройках»
[104]
тоже.
После пары минут ожидания я снова обратился к Говоруну:
— Ну что, Федя, глухо?
— Как в танке! Может, им фонариком помигать?
— На фиг! Лучше дальше поедем.
Поскольку переговоры слышали все наши, повторять ни для кого не пришлось, и десять минут спустя, пробравшись вдоль железной дороги, наша маленькая колонна подъехала к путепроводу.
— А это что за явление Христа народу! — озадаченно спросил Чпок.
Я был с ним совершенно солидарен, но выдержки у меня всё-таки больше, потому и сдержался. Поперёк широченного бетонного моста была устроена довольно высокая баррикада! Чего только сюда не притащили, чтобы её построить! Секции деревянных и проволочных заборов, мусорные контейнеры, остовы автомобилей…
Чтобы перебраться на другую сторону железной дороги, нам пришлось бы проехать пару сотен метров вдоль подножия эстакады, повернуть на сто восемьдесят градусов и проехать такое же расстояние, но уже вверх, где и упереться в эту баррикаду. Да ещё этот загадочный «уазик» за спиной… Очень похоже на ловушку!
— Ваня, спустись сюда, посоветоваться надо, — обернувшись, позвал я Тушканчика.
— Тебе тоже расклад не нравится? — старый соратник уже просёк ситуацию. — Похоже, что мы влипли, причём я не знаю ни одной группировки, так близко от Столицы обитающей. Да тут и не жил никто последние тридцать лет. Воды нормальной и то нет.
— Кто и зачем — это дело второе, как выбираться будем?
— Элементарно: первая машина проскакивает вон через тот проезд, пока мы прикрываем, — он махнул рукой в направлении путепровода, — потом они прикрывают, а мы едем. Сверху они нас достать не смогут, угол не тот. А там уже прорываемся к Третьему кольцу и с него соскакиваем куда там надо.
Чпок, до того сидевший молча, встрепенулся и, выдернув из зажима планшет с картой, развернулся к нам:
— Заноза, а чего мы такой крюк делать будем? Здесь же бампер усиленный, давай сразу под мостом повернём направо, забор повалим и через пути проедем. Всего пара кварталов до точки.
Я бросил взгляд в окно: «Действительно, те, кто сделал баррикаду, немного ошиблись. Понятно, что человек на обычной машине, пусть даже и внедорожнике, по привычке не решится штурмовать полосу из шести колей железной дороги, а предпочтёт проехать цивилизованно — по мосту. Но у нас-то машины ого-го! И заборчик здесь сетчатый внизу, потому как стоянка с машинами. А их мы растолкать можем. И стрелять по нам людям, спрятавшимся на путепроводе и в торговом центре, что стоит неподалёку, будет очень неудобно. Это — если они вообще решатся первыми огонь открыть».
— Ну, Вань, как тебе идея?
— Нормально, только слаженно действовать надо.
— Орлы, а вы не хотите выяснить, чего им от нас надо? — не прекращая смотреть в окно, спросил Мистер Шляпа. — Вдруг ребятишки нас с кем-нибудь спутали?
— Ага, и ни на одной общепринятой волне не отвечают, — буркнул Говорун. — Сто пудов — это бредуны.
Мы с Иваном переглянулись. Одно дело, когда тебе противостоит разумная сила вроде отряда какого-нибудь поселения или организованной банды, и совсем другое — группа людей, выбравших для жизни засыпанный радиоактивной пылью и отравленный химией уголок вроде этого. Понять логику таких изгоев невероятно сложно. В прошлом нам и целые людоедские стаи попадались, но это уже страшная экзотика. Гораздо чаще бредуны жили грабежом и набегами, если только на старые запасы не наткнулись. Почему «жили»? А мрут они быстро, даже если ни с кем не воюют. Радиация, плохая вода и никакой медицины — редко кто больше пяти лет протянет.
— Федь, не гони! Откуда уродам такую серьёзную машину, как тот «уазик», взять, а? Да и перемёрли бы они здесь давно.
«Десять минут стоим, а всё ещё ничего не решили! Опять что-то упускаем! Спокойнее, Илья, спокойнее. Вертолёт тот нам на самом деле никуда не впился, так что можно просто развернуться и уехать восвояси. Не поддавайся азарту добытчика, главное — уехать!»
После небольшого сеанса самоанализа мысли приняли верное направление:
— Ша, Следопыты! — прекратил я разгоревшуюся дискуссию. — Вань, а ты ничего странного в этом завале не видишь?
Бросив недоумевающий взгляд на меня, Мур пожал плечами и, отвернувшись, несколько секунд пристально разглядывал баррикаду на путепроводе.
— Хлипкая! — вынес он свой вердикт. — Тот, кто её строил, ни хрена в фортификации не понимает. Она только «уазик» с «родным» мотором остановит, да и то если за рулём полный недоумок сидеть будет!
— Вот! — Я наставительно поднял палец. — Так что нас тут либо придурки с мозгами, от радиации разложившимися, либо дети какие-то загоняют.
Ивана я спросил больше для подтверждения собственных мыслей, хлипкость и «скороспельность» препятствия говорили о том, что это или скоростная импровизация, но грамотный человек и импровизацию по-другому делать будет — вместо наваливания всякого подручного мусора просто развернёт пяток машин поперёк дороги да и скрепит их между собой. По крайней мере, я бы именно так и сделал. А что? Два ряда пусть и легковушек, но привязанных к ограждению и с брёвнами или трубами, пропущенными через салон, не вдруг и на грузовике проедешь. А это бутафория какая-то, а не баррикада.
— Саламандр Занозе.
— Здесь Саламандр.
— Сергей, я сейчас понизу поеду через «железку», ты — за мной. Головы спрячьте. Андрей, — это уже Чпоку, — давай по команде, вон на ту секцию, и потом по касательной «десятку» серую сбей. Внимание! Всем держаться! Пошёл!
«Тигр», оправдывая прозвище, данное ему создателями, взревел дизелем и, пробуксовав колёсами по засыпанному пылью и песком асфальту, рванул с места. Снеся мощным бампером секцию решётчатого забора и повинуясь умелым рукам Чпока, тяжёлая машина долбанула по касательной в переднее крыло вазовской легковушки, расчистив нам путь.
