– Какой розыск, милейший Игорь Федорович? – Он пожал плечами. – Когда они и слова правды сказать не в силах? Будто это меня шантажируют и могут убить.
– Как убить? – прошептала Вероника.
– Вас интересуют детали? Полагаю, что выстрелом из пистолета. Потом не говорите, что я вас не предупреждал. Игорь, занеси, пожалуйста, мои слова в протокол. – Гуров резко повернулся к Еркину. – Вам сегодня днем звонили, угрожали? А вы, господин депутат, молчите как рыба! Вы полагаете, что убийца знает о вашей неприкосновенности? Мы будем разговаривать по существу или станем продолжать выяснять, кто чей помощник, кто его жена, а кто получил охранную грамоту от папы римского?
– Лев Иванович, у меня сегодня день очень плотный. Может, перенесем разговор на завтра? – тихо спросил Гойда.
– Можно, ты – начальник. – Гуров поднялся. – Если ты договорился с убийцей, что он обождет, то нам можно и подождать...
– Нет, нет и нет! – Вероника схватила Гурова за рукав.
Гуров многозначительно пожал ей руку и сказал:
– Господин следователь по особым делам, у меня имеется встречное предложение: вы даете мне поручение официально допросить граждан.
– Господин следователь! Господин следователь, пожалуйста!..
– Хорошо! – прервал Веронику Гойда. – Раз у тебя, господин полковник, день посвободнее – действуй. А поручение я подошлю к вам в министерство, секретарю генерала.
Ждан открыл дверь, пропустил жену и быстро прошмыгнувшего в коридор Еркина, взял Гурова под руку и тихо спросил:
– Все это – цирк, розыгрыш, домашняя заготовка?
– Отчасти, Олег Кузьмич, вы правы. Только отчасти, потому как вам угрожает опасность вполне реальная.
– Вот уж не подумал бы. – Ждан покачал головой. – В жизни не украл, не взял, слова грубого не сказал...
– Верно. Но, к сожалению, не обязательно даже говорить. Порой достаточно и промолчать.
Гуров добился своего, заполучил в кабинет мадам Ждан, которая не только не противилась беседе, но, можно сказать, ее добилась.
Помощника Президента и депутата Думы Гуров отдал Крячко, предположив, что первый – человек порядочный и никакой полезной информацией не располагает, а второй – хитрец и мелкий ворюга, но натаскал в норку порядочно, и Галей вполне может депутатом заинтересоваться. Только все это пустые хлопоты. Хитростью и на испуг Еркина не взять, а пытать Галей сам не станет.
– Ну, господин полковник, о чем же мы с вами будем беседовать? – Вероника сложила ладони, уперлась подбородком.
– О вашей жизни, мадам, и о том, как ее сохранить. Договор следующий: я задаю вопросы, вы на них отвечаете. Не желаете – не отвечаете. Но не просто молчите – заявляете вслух: мол, на данный вопрос отвечать не хочу. Я неравнодушен к красивым женщинам, потому оставляю вам лазейку. Мы ничего не пишем, следовательно, не подписываем. Разговор сугубо конфиденциальный и юридической силы не имеет.
– Так, простите, на кой черт он нужен?
– Вы умны, у вас мужской характер. Отвечу. Никто не откровенничает под протоколом. А я должен знать о вас максимум. Это поможет мне сориентироваться в ситуации, в пространстве и времени. В результате я рассчитываю выйти на убийцу прежде, чем он выйдет на вас.
– Поехали, господин полковник! – Она достала из сумочки сигареты и закурила.
Гуров начал задавать быстрые вопросы, касающиеся вечера, когда произошло убийство. Вопросы были малозначительные. Когда узнали о предстоящей вечеринке? Как она отнеслась к тому, что мужчины собираются без жен? Так продолжалось около получаса. Гуров заметил, что женщина устала и несколько разочарована.
– Вы считаете себя сексапильной? После небольшой паузы Вероника ответила:
– Да.
– Так, по вашему мнению, оценивают вас мужчины?
– Определенного возраста, я не девочка.
– Вашего возраста и старше?
– Да.
– У вас есть любовники?
– Я могу не отвечать?
– Конечно, но практически вы ответили. У вас есть постоянный любовник или все зависит от ситуации?
Вероника закурила новую сигарету и зачем-то оглядела кабинет.
– Скорее от настроения.
– Вы пьете? Крепкое, десертное? Рюмку, две, больше?
– По настроению.
– Егор Яшин был вашим любовником?
– Егор не в моем вкусе.
– Муж знает о вашей личной жизни?
– Она его не интересует.
– Да или нет?
– Нет.
– У вас есть миллион долларов?
– Конечно, нет!
– Дальнейший наш разговор потерял всякий смысл. Вы не искренни.
– А вы что – врач-психолог?
– Некоторый опыт имею.
– Где же я вам соврала?
– Вы знаете сами.
– Докажите.
– Несерьезно. Вы не хотите мне помочь. То ли покрываете преступника, то ли боитесь его. Возможно, одновременно и то, и другое.
– Вы что же, полагаете, что я связана с преступным миром?
Гуров улыбнулся и сказал:
– Мир... Народ... Для меня слишком много. Вы поддерживаете связь с отдельными преступниками.
Гурову очень хотелось задать прямой вопрос о «куклах». Он не сомневался, что быстро расколол бы дамочку. Но тогда он засвечивал бы Яшина, а у Петра на этого типа были определенные планы.
– Глупости, – резко ответила Вероника.
– Попросите у Коржанова охрану. Хотя я лично не верю, что один охранник, которого выделят Юрию Олеговичу, изменит ситуацию.
– Но вы обязаны...
– Простите, – перебил Гуров. – Вы обязаны говорить правду. Не говорите. Я буду выполнять свой долг, искать преступника. – Он встал. – Надеюсь, ваш супруг уже освободился.
– И это все? – разочарованно спросила Вероника.
– А чего вы ожидали? – Гуров подал женщине плащ. – Мы сыщики, а не фокусники. Ваши любовные интриги нас не интересуют. В конце концов, мне безразлично, в каких отношениях вы с Яшиным. Вы оба взрослые люди. Нами найден миллион долларов в пачках по десять тысяч в банковских упаковках, так называемые «куклы». Внутри пачек обыкновенная бумага. Их принадлежность нас очень интересует. Но проверка показала, что Яшин к ним не имеет отношения, ну а уж вы тем более. Так что мы оказались в тупике. Я надеюсь, уважаемая Вероника Андреевна, если у вас появятся новости, вы позвоните.
Проводив гостей, сыщики закрылись в кабинете и предприняли, как они выражались, мозговую атаку.
– Убийство на веранде Барчука можно считать раскрытым, но прокуратура материалы в таком виде не примет, – сказал Крячко. – Так что дело остается за нами.
