Книга Стервятники, страница 7. Автор книги Николай Леонов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Стервятники»

Cтраница 7

Первую кошку Толик убил, содрогаясь от ужаса и отвращения. Всех последующих – легко и свободно. Когда появлялся претендент на поступление в отряд – его посвящали «свои», поливая кровью трепещущего животного. Однажды Толик приказал изловить сразу десять кошек, их убили, отрезанные головы воткнули на палки, а палки поставили в урны на улице Горького: у Театра юного зрителя, Ермоловой, у магазинов. Юнцы с восторгом наблюдали, как бледнеют прохожие, отворачиваясь в ужасе. Одна дамочка даже грохнулась замертво, вызвали «скорую» и увезли недвижимое тело.

«Вот так, геноссен, – сказал тогда Толик. – Сегодня мы преподнесли себе и другим урок: каждый, кто пойдет против нас, – будет сначала дергаться, а потом его голову наденут на палку и вставят в урну в назидание слабакам».

Здесь зашел разговор о том, что сегодня по всей Москве действуют группировки вполне взрослые, вооруженные автоматами и пистолетами, и с ними, мол, не тягаться. Толик обвел соратников усмешливым взглядом и сказал: «Первое поручение вам всем. Найти и проследить любого крутого, из числа шестерок, чтобы без охраны».

Такого нашли через несколько дней – качок по кличке Гнилой состоял в группе Кольцатого, те «обслуживали» Серпуховской рынок. Гнилого выследили и однажды под вечер проводили до дома.

На лестнице уже ждали – сразу человек десять. Гнилой даже не успел выдернуть из кобуры свой «тэтэшник» – повалили, стали бить ногами, от души.

Потом Толик лично вынул из кармана бритву, морщась, отрезал голову. Ее надели на палку и вставили в урну, стоящую у дома.

Две или три женщины из числа соседок заметили происходящее, и, видя беспокойство сотоварищей, Толик процедил сквозь губу: «Они теперь моют жопы в ванной, потому как обкакались, и в милицию не позвонят. Людишки трусы и сволочь от рождения, и всякий, кто готов им вставить, – победит всех.

Вы одолели свой страх. Теперь победа за нами, потому что не „Калашников“ ее дает, а тихое умение без слез завалить любого». Братва согласно закивала и с пением любимой песенки вожака «Нам нет преград на море и на суше» удалилась.

Милиция дела, естественно, не раскрыла, Толик посмеивался: «Менты имеют вместо голов – яйца, а вместо мозга – приказ начальника. Кто со мною – не пропадет!».

Ребята смотрели на Толика Агеева как на вождя, слушались беспрекословно. Абсолютное большинство «солдат» были несравненно ниже его как интеллектуально, так и физически. Он много тренировался, стал неплохим боксером, но собственную силу, ловкость и мастерство демонстрировал редко. Он был вождь, которому не пристало опускаться до рукоприкладства. Он и командиром отряда назначил одного из приятелей. Агеев был умница, его не прельщали регалии, он довольствовался реальной безграничной властью.

В группировке состояло несколько дебилов, ребят умственно отсталых, Толик к ним относился ровно и безразлично, не разрешал товарищам неполноценных обижать, за что последние его боготворили, шевельни Толик пальцем, дебилы не руками, так зубами готовы были разорвать любого. С ближайшим окружением из пяти-шести человек Агеев порой проводил «политзанятия». Раньше, позже мы столкнемся с «мужиками». Так он называл группировку Капитана, Николая Иванова, курирующего район, являясь «крышей» для коммерсантов средней руки. Тогда, говорил Толик, нам понадобятся роботы-бойцы. Вы ведь не хотите вешать на себя статью УК и ждать гостей из ментовки? И я не желаю, так умолкните, ведите себя как приказано, и, обращаясь к «командиру», ласково спрашивал: «Я верно говорю, Саня?» Тот согласно кивал, «политчас» заканчивался.

И деньги для отряда добывали рядовые и ребята чуть сообразительнее. Они грабили прохожих и стоявшие на отшибе магазины и с гордостью вручали добычу Агееву, который делил доходы среди личного состава «по справедливости».

Недоумки-исполнители были довольны, считая, что им повезло. С рождения, еще ползая в пьяных подвалах, получая подзатыльники от похмельных родителей и иных людей, забавлявшихся от скуки, парни почувствовали себя равноправными членами некоего сообщества. У некоторых из них появилось чувство самоуважения, появились проблески дремавшего от рождения разума. Они, подражая вождю, начали прилично одеваться, дошло до того, что отдельные индивидуумы перестали брить головы, начали захаживать в парикмахерские.

Употреблять спиртное Агеев разрешал, наркотики запрещал напрочь. Провинившихся избивали, порой и вождь снисходил, опускал свой железный кулак на челюсть неразумного. Толику подобные случаи были противны, но Акела время от времени должен был доказывать свою силу, демонстрируя, что он не только умнее, но и физически сильнее остальных членов стаи. Человек, замеченный повторно в употреблении наркотиков, из отряда изгонялся, а так как жил он в том же районе и каждый мог ему вломить так, что мало не покажется, то через месяц-другой парень приползал на брюхе, просил пощады, и его брали с испытательным сроком. Многие из членов группировки обращались за помощью к врачам, зашивались или кодировались. В общем, дисциплине, которую установил в отряде Толик Агеев, могли бы позавидовать военачальники.

А факт, что некоторые из бойцов ходили который год под статьей, являлся фактом их биографии и Толика не волновал.

В тот вечер десяток избранных, пятеро рядовых и сам Агеев ужинали в «Фиалке». Толик общих застолий не любил, так что они занимали четыре стоявших порознь стола. Но ресторан посещали в основном завсегдатаи, они знали, кто эти молодые, с виду безобидные ребята, и сторонились, стараясь занять столик от пацанов подальше. Узнав о прибытии «дорогих» гостей, в залу вышел хозяин Семен Васильевич Фролов, в смокинге, галстуке-бабочке под жилистым подбородком, обошел залу, раскланиваясь со знакомыми, интересуясь, как понравилось то или иное блюдо, хороша ли водка «Довгань», которую он закупил, или следует поискать иную и какую именно. Даже солидным умным мужикам обходительность хозяина очень нравилась.

Хозяин знал, кто в действительности руководит бандой, но коли Толик Агеев желает держаться в тени – его воля.

Фролов остановился у столика «командира», спросил:

– Жалобы, пожелания, молодые люди? Саня, как сегодня настроение, мебель, посуда, зеркала не раздражают? Мне не придется завтра заказывать новые?

– Уважаемый Семен Васильевич, вы нас с кем-то путаете. – Саня поднялся, выпил рюмку водки. – Мы мирные деликатные люди.

– Приятно слышать. – Хозяин натянуто улыбнулся, отправился в свой кабинет, позвонил Капитану Иванову.

– Николай, у меня десяток пацанов-беспредельщиков расселись, пришли своих, требуется взять ситуацию под контроль.

– Семен Васильевич, ты прав абсолютно, – ответил Капитан, – только у меня все ребята на выездах. Но один экипаж я тебе пришлю, пусть пацаны знают, что хоть один «Калашников» на них имеется. – Фролов положил трубку и подумал, что только «Калашникова» в ресторане и не хватает. Спрашивается, за что он Капитану платит деньги, если ему, чтобы утихомирить группу пацанов, необходимо стрелять в зале, портить интерьер, бить посуду, отпугивать клиентов? Что, с сопляками нельзя выяснить отношения в другом месте?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация