Елена пыталась относиться к гостю как можно доброжелательнее, но порой была не в силах сдержать улыбку.
- Вы, Григорий Давидович, как я понимаю, оперативник, - она подвинула ему чашку чая и вазочку с вафлями.
- Правильно понимаете, Елена Ильинична, - он взял чашку, с любопытством осмотрел, поставил на место. - Очень красивая вещь, выполнена настоящим художником.
От неожиданности Елена смутилась, она и не помнила, чтобы кто-нибудь из гостей обратил внимание на ее действительно красивый сервиз, купленный на аукционе и якобы некогда принадлежавший Николаю Первому.
- М-да, спасибо, сервиз... - она смешалась.
- Елена, вы хотели сказать о моей внешности, которая не соответствует профессии, - Котов попробовал чай, благодарно кивнул.
Елена была девушка с характером, умная, волевая, в старшего брата, закурила тонкую сигарету, сказала:
- Вы пришли задавать вопросы.
- Один вопрос, - уточнил Котов. - Как вы думаете, кто убил вашего брата?
- Вы не считаете ваш вопрос оскорбительным? - Елена не повысила голос, но чувствовалось, она вот-вот сорвется.
- Я пытаюсь найти с вами общий язык...
- Это невозможно и не нужно! Мы с вами говорим на разных языках!
- Тогда разговора не получится, и мы не узнаем, кто убил вашего брата.
- Вас выгнать или сами уйдете? Вы, так называемый сыщик, отдаете отчет в своих словах? По-вашему, я знаю убийцу Игоря и укрываю его?
Котов смотрел грустно и не отвечал.
- Чего молчите?
Опер взглянул на свои руки, для мужчины на удивление ухоженные, спросил:
- А вы чаю мне больше не нальете?
- Ну, нахал, в жизни такого не видела, - хозяйка нажала кнопку электрочайника.
- Вы, Леночка, ошибаетесь, я скорее человек стеснительный.
- Вы стеснительный? - Елена, пытаясь испепелить сыщика взглядом, сказала: - Возможно и стеснительный.
- Среди ваших приятелей существует мужчина сильный, смелый, решительный, способный на убийство? - спросил Котов. - Вопрос теоретический.
- Наверное, - уклонилась от ответа Елена. - Вы считаете, чтобы выстрелить в спину, необходимо обладать всеми перечисленными качествами?
- Вы умненькая.
- Лучше бы я была хорошенькая. - Лена налила Котову чаю, поставила на стол бутылку коньяка, начала резать лимон.
- Значит, вы не очень умненькая, - с печалью констатировал Котов.
- К сожалению, очень. У женщины такое качество порой превращается в недостаток.
- Среди ваших друзей многие бывали в загородном доме?
- Насколько я понимаю, это первый серьезный вопрос. - Елена наполнила рюмки, сделала глоток, задумалась. - Называя человека, я навлекаю на него неприятности?
- Но вопрос этот вам давно задали в прокуратуре, и вы на него ответили. Я даже помню людей, - Котов вежливо отставил рюмку, взял чашку с чаем.
- Какого черта тогда задавать одни и те же вопросы? Мотаться по замкнутому кругу?
- Профессия, - ответил Котов. Ему не нужны были фамилии. Допрос проводил Драч, а старый Федул способен из "железа выжать стон". Сыщик пытался понять, подозревает кого-либо Елена или нет. Убили брата, она, конечно, об этом много думает, ведет собственное расследование, имеет свою версию. Или не имеет?
- О чем вы так сосредоточенно думаете? - спросила Елена. - Видите, каждая женщина умна, пока не затронуто ее любопытство. Как можно задавать вопрос, на который в любом случае последует лживый ответ?
- Очень даже можно, и часто задаем, - Котов состроил смешную гримасу. - Лживый ответ, как и правдивый, несет в себе определенную информацию. Следует только правильно ее расшифровать.
- Интересно. Я раньше никогда об этом не думала, - Елена хитро прищурилась, нагнулась над столом, приоткрыв красивый бюст. Она перехватила его взгляд, забросила руки за шею, расстегнула на спине молнию. Белья Елена не носила.
- Зачем смотреть половину, когда можно увидеть полностью?
- Очень красивая грудь, - сказал Котов спокойным тоном, какой можно услышать в картинной галерее.
- Извините, - Елена повернулась к нему спиной. - Пожалуйста, застегните молнию.
- Пустяки, - Котов выполнил ее просьбу. - Признаться, я давно привык, что меня не считают за мужчину.
Елена попыталась скрыть проступивший румянец.
- Взбалмошная! Я способна подобный фортель перед любым мужиком проделать.
- Лжете, милая. Если бы на моем месте сидел Гуров, то вы даже над столом бы не наклонились.
- Чушь! - Она допила рюмку.
- Кстати, Лев Иванович в настоящий момент находится за стеной, беседует с вашим старшим братом. Так что наш спор легко проверить.
Елена обхватила себя за локти и вновь покраснела.
- Хорошо, будем считать, вы выиграли.
- Предлагаю Соломоново решение. Выслушиваете мой ответ, если сочтете его лживым, то забудем, и я, пожалуй, откланяюсь. А если почувствуете, что я говорю правду, несколько минут продолжим разговор.
- Ну, хорошо, слушаю, - согласилась Елена.
- Я поставил себя на ваше место и рассуждал. У меня убили брата, я подозреваю одного человека, со мной беседует сыщик. И подозрения мои ни на чем существенном не основаны. Так, девичьи бредни да некоторое стечение обстоятельств. Назову я человека или не назову? Его начнут таскать на допросы, и я, перед собой в первую очередь, буду выглядеть полным дерьмом. И я решил, что я в таком случае промолчал бы. Вот о чем я думал.
- А я не думала, так как никого не подозреваю.
- Естественно, - Котов поднялся и подумал: "Подозреваешь, девочка, еще как подозреваешь, проговорилась".
* * *
Через два дня вновь собрались в кабинете Гурова. Судя по лицам, никто золота не нашел. Ни самородка, ни в песке не намыл, но народ подобрался, как говорится, битый, потому жалоб, стонов, разговоров о чертовом невезении тоже не велось. Два дня - не срок, сегодня ничего, завтра, глядишь, появится.
- Валентин, я твой рапорт читал, - сказал Гуров. - Но, учитывая твою стойкую нелюбовь к эпистолярному жанру, не шибко ему верю. Ленив ты, полковник, своеобразно ленив, тебе легче десять верст пройти, чем одну лишнюю страницу написать.
- Дурные примеры, - пробормотал Нестеренко, зная, что Гуров писать тоже не любит.
- А ты бы хорошие примеры брал, - ответил Гуров, перекладывая рапорты оперативников. - К примеру, Станислав на четыре страницы воды набрал, я читал, словно поэму молодого человека, который пишет влюбленной девушке.
