- Кристалловская, проверял, - не скажи этого капитан, Станислав на бутылку и не обратил бы внимания, но после таких слов взял, осмотрел закупорку, встряхнул, затем бутылку перевернул.
На самом деле Крячко не мог отличить "самопал" от заводской продукции, но вид у него был такой серьезный и внушительный, что тут же появился мужчина с улыбкой на лице и перстнем на пальце. Он забрал у Станислава бутылку, исчез за шторой, тут же вернулся с другой, поставил на стол, сказал:
- За всем не уследишь, что раз говорено, а посуду не моют, черти.
Крячко посмотрел в лицо хозяина внимательно и сухо сказал:
- Обед на двоих, проследи, - и отвернулся. Когда хозяин отошел, Станислав спросил: - Капитан, почему ты ходишь в такую рыгаловку?
- Воровать не умею, хожу по деньгам, - капитан утер вспотевшее лицо мятым носовым платком. - Мне на день хозяйка восемь тысяч выделяет. Опер бегает не по расписанию, сам знаешь. Там пирожок неизвестно с чем, там тарелку щей, батон хлеба в карман и отщипываешь. На бутылку воды не хватает, заскочишь в контору, из графина напьешься.
- А чего хозяйка мало на день дает? Детей много? - спросил Станислав.
- Двое, так дети, они растут, и обувка, и жрать хотят. Не кормить - воровать начнут.
Станислав спихнул капитану со своей тарелки жесткий бифштекс. Выпили по второй, капитан сам спросил:
- А зачем вам Сережка Бестаев понадобился?
- По старому делу, - соврал Станислав, и чуть было не смутился, стыдно было обманывать замотанного, голодного человека. - Из зоны одна бумажка пришла, дело Бестаев вел. Хотел поговорить, а он куда-то пропал. Дома не живет.
- У него девок, как у сучки блох, - ответил капитан. - Сережка неплохой парень был, но какой-то темный. В отделении каждый опер на виду, даже его дела с лавочниками известны. Где рублем возьмет, где натурой. Сережка не такой, нигде, ничего, все по протоколу, однако всегда при деньгах.
- И вы, сыщики, разобраться не могли? - улыбнулся Станислав.
- Все дела, чего в чужой карман лезть? Однажды зашел о нем разговор, потрепались и решили, баба у него богатая, да не молодая, вот он нас и сторонится, неловко ему. А он у девок такой успех имел, прямо жуть. А у нас один молодой оперок смеется. Бросьте, братцы, Серега в автомастерской подрабатывает, стесняется говорить, мол, черной работой занимаюсь. А сейчас отрихтовать крыло иномарки кучу зеленых стоит. Он вечерами, а то и ночами вкалывает. У нас в сортире кран потек, работягу вызвали, он возился, возился, все без толку. Объясняет, мол, не в прокладке дело, гайка специальная нужна. А Серега усмехнулся, напильник взял и ту гайку подогнал. У него пальцы черные, не отмываются, от металла это. Нет, Сергей парень нормальный, только в компании нашей не держался, все один.
Станислав, как положено, написал рапорт. Гуров начал рапорт изучать, спрашивает:
- Где фанфары? Победный клич не слышу! Победные выкрики Гурова прервал телефон, генерал просил срочно зайти.
- Вовремя, Петра обрадую! - Гуров поправил галстук, одернул пиджак, тряпкой протер и без того сверкающие ботинки, взял рапорт Крячко и отправился к Орлову.
Верочка встретила сыщика посередине приемной, поправляя ему воротничок рубашки, тихо сказала:
- Сначала звонили из канцелярии Президента, тут же прибежал генерал-полковник, фамилию не могу запомнить, Бардина замещает, грохотал, дверь дубовая дрожала.
- Не переживай, девочка, - Гуров погладил Верочку по щеке. - Знаю я, в чем дело. Пробьемся.
Гуров подмигнул девушке, прошел к генералу. Орлов сидел в кресле в расстегнутом мундире.
- Здравствуй, Петр. - Гуров прошел к шкафу, выдвинул нужный ящик, достал валокордин.
- Терпеть не могу. - Орлов поморщился.
- Я тоже предпочитаю коньяк, но тебя могут дернуть к Чубайсу, - Гуров плеснул в стакан половину пузырька, долил воды, протянул генералу, развернул "Орбит".
- А ты что, этого миллионщика укусил, что ли? - Орлов выпил валокордин, жевал "Орбит".
- Они повысили голос, я поинтересовался, кто они, собственно, будут, и вышел, - Гуров выбросил окурок, сел в кресло, вытянул длинные ноги.
- Увольняюсь, к чертовой матери! - заявил Орлов.
- Правильно, только побудь здесь, пока я это дело не добью. Иначе меня отстранят, будет обидно, - Гуров протянул Орлову рапорт Станислава.
- Думаешь, он? - Орлов положил рапорт на стол, поглаживал толстыми пальцами.
- Убежден! Найти трудно, постараемся. Его, сосунка, могут застрелить, ни пистолета, ни сидирома при нем не обнаружив. Мы останемся без доказательств.
- Так Турову, как я понимаю, главное - раздобыть свой аппаратик, - сказал Орлов.
- Бестаева пристрелят его люди, аппаратик вернется к хозяину. Нам о том не доложат. Труп Игоря Турова будет на нас висеть. Там хорошая компания имеется, Игорь не соскучится.
- Ты стал циником.
- Ты только заметил? Как из танков по Белому дому шарахнули, так и стал, а как всех преступников амнистировали, понял, только циником и жить можно. В "Матросскую тишину" следовало подселить кое-кого, а они всех выпустили, в высокие кресла рассадили и с коррупцией борются. Слушай, Петр, - Гуров сел на подлокотник кресла, заулыбался, - помнишь цирковой номер, когда один акробат двоих изображает, борется, кувыркается. В точности борьба наших правителей с коррупцией и оргпреступностью, - он довольно рассмеялся. - Если бы только при этом людей не убивали. Все люди, но мне особо ментов жалко.
Орлов невольно оглянулся.
- Кончай болтать, думай, как мы с Туром работать будем. Станислава к нему не пошлешь, разговаривать не будет. Я бы сам пошел, да недостаточно в курсе дела, да и боюсь, не заладится у меня с ним.
- Определенно не заладится. Мы к нему прокурора пошлем, пусть допросит по факту знакомства, - Гуров постучал по рапорту.
- Там нет никакого знакомства, - возразил Орлов.
- Возможно, но мы не уверены. Федул часа два ему одно место потрет, так через день Тур меня, словно родного, примет.
- И ты пойдешь? - Орлов смотрел недоверчиво.
- Обязательно. Главное дело, самолюбие - штука гибкая и мягкая, ее в любое место засунуть можно. А многие и обходятся, как без аппендицита. Звони Федулу и с нарочным посылай этот рапорт.
- Ты умный, понимаешь, этой информации цены нет. Одно дело, преступник стрелял в Нестеренко. Чей преступник, из какой группировки? А тут Сергей Бестаев по железу работает, а ключи в сейфе неродные.
Гуров вернулся в своей кабинет, насвистывая. Станислав смотрел недоверчиво, однако не преминул сказать:
- Я думал, ты с наградным листом и красной коробочкой вернешься.
