После посещения наместника я поехал в Саншилипу, где находился калединский штаб. По моей телефонной просьбе Каледин пригласил туда и Кондратенко, недавно ставшего генерал-майором. Ему удалось-таки доукомплектовать доставшуюся ему недобригаду до состава дивизии.
При встрече Каледин, не очень одобрительно глянув на мой джинсовый костюм, даже не попытался отдать рапорт, а просто поздоровался и представил меня Кондратенко.
— Как же, — сказал тот, пожимая протянутую руку, — наслышан о вас, Георгий Андреевич, весьма наслышан… Я вот тут начинаю завидовать Алексею Максимовичу — у него всего один начальник, а у меня аж трое, не считая Алексеева…
— Вообще-то у него их два, — уточнил я, — кроме меня, еще его высочество цесаревич. Хотите, страшную тайну открою? У вас скоро то же самое начальство будет, правда, в других ипостасях. Для генерала Каледина я — командир дивизии, а Георгий Александрович — главком ИВВФ. Но почему, как вы думаете, я уже здесь, а он еще в Питере? Просто ему готовится пост, точного названия я еще не знаю, но заправлять всем тут станет именно он. А его первого заместителя будут звать Георгий Найденов… Это чтобы вам было проще долговременные планы строить.
— Вот как, — прищурился Кондратенко, — но тогда, наверное, мне прямо сразу можно обратиться к вам с несколькими неофициальными просьбами? А то просто никакого сравнения, как снабжается бригада Алексея Максимовича — и как моя дивизия… Или я слишком спешу?
— Вовсе нет, я и сам хотел это вам предложить. И почему-то мне кажется, что у вас и в письменном виде пожелания есть. Если так, доставайте, будем помаленьку обсуждать…
Обсуждение сразу началось с недопонимания. Кондратенко хотел приводить в порядок крепость Порт-Артур!
— Роман Исидорович, — мягко сказал я, — ведь если японцы подойдут к крепости, то это означает, что никакой авиации у нас уже нет. Так? Значит, ничего не помешает врагу подвезти тяжелую артиллерию и начать методично расстреливать город и порт…
— Но ведь у них нет осадной артиллерии калибром более шести дюймов!
— И вы туда же, — устало сказал я. — Даже если и нет, в чем я не уверен, то, когда понадобится, будет! Японцы ставят на эту войну все, для них проигрыш равнозначен прекращению существования как независимого государства. А Порт-Артур — ключ к победе, пока он наш, война не проиграна… Но наш не как простреливаемый насквозь клочок земли, а как база авиации и флота! Значит, если война докатится до его пригородов, оборона будет всего лишь оттяжкой поражения, не более того. Так что извините, но расходовать ресурсы на усиление крепости я не буду — ни сейчас, ни потом. А вот если вам что-то нужно для превращения в крепость всего Ляодуна — это пожалуйста! Наизнанку вывернусь, но достану. И еще, как у вас с обмундированием, патронами, продовольствием? С медициной идеал или не совсем? Связь небось тоже на уровне наполеоновских войн? Давайте пока прикинем, что тут можно сделать.
Ближе к вечеру я оделся понеприметнее и прогулялся по Порт-Артуру, с целью составить представление о месте моих ближайших действий. Вот примерно какую картину я тут увидел.
Китайцы суетились повсюду, просто как мошкара. Часто попадались европейски одетые азиаты, вполне возможно, что и японцы. Сразу бросилось в глаза — ни бомжей, ни босяков тут вообще не было. Пьяные попадались, но исключительно наши… И в основном — моряки.
Вообще, нетрудно было увидеть закономерность: флотские чувствовали себя здесь хозяевами, пехота — гостями. И мундиры у флотских куда богаче, и рожи круглее… А вот это уже интересно: тройка наших летчиков, лейтенант и два сержанта. Смотри-ка, им на всех троих чуть за пятьдесят лет, а с каким спокойным достоинством держатся! И трезвые, что характерно. А извозчик-то… прямо аж на задних лапках перед ними приплясывает…
Потихоньку я подошел к заливу. Ближе к берегу стояли крейсера, два белых — прямо как речные трамвайчики в Москве, — три серых и один перекрашиваемый. Броненосцы находились дальше.
Еще я обратил внимание на вывески. Блин, да хоть один русский торговец тут есть?! Или все какие-то «Кунст и Альбере» на фоне «Кларксон и Ко»? А вот и вообще японский магазин с парикмахерской, про китайские я и не говорю — они на каждом шагу. Да сколько же тут шпионов, батальон или больше? Полк, мрачно подумал я, увидев спешащего куда-то по другой стороне улицы японца с фотоаппаратом. Нет, ну это уже наглость! Я сделал незаметный жест, ко мне подошел командир охраняющей меня сейчас пятерки.
— Вон гада с фотокамерой видите? Камеру отобрать, владельцу дать в рыло, можно от души и несколько раз, потом еще карманы ему вывернуть, чтоб больше походило на грабеж… Кажется, за теми сараями вроде подходящее место, действуйте, я здесь подожду.
Ждать пришлось недолго, я только и успел выкурить сигарету, как из-за угла степенно показались несколько запыхавшихся охранников.
— Шустрый оказался, — пояснил командир, — здорово ногами дерется, почти как наши господа Ли в спортшколе… Так что пришлось его всерьез приголубить. Может, еще и оживет, я Ване с Сашей наказал его в столовую доставить, похоже, непростой попался азиат-то…
Все правильно, а то в вагоне-столовой, который теперь стал филиалом госпиталя, но, как бы это поделикатней сказать, несколько противоположной направленности, пора уже и появиться постояльцам… Да, нашей контрразведке тут непочатый край работы. Нашей — это именно нашей с Гошей, в Российской же империи такой службы не имелось вовсе, ну прямо как при коммунизме…
ГЛАВА 27
Из дневников капитана 2-го ранга РИФ М. Н. Беклемишева
23.06.1903
06:30. Курс 112 градусов, КП, 6 узлов. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Ветер умеренный с востока. Обходим Мадагаскар. До смены курса 82 мили. Вот и закончились наши каникулы. Сегодня утречком еще и не рассвело, как простились мы с нищим и чудесным островком Нуси-Маница. И снова позади кусочек жизни… и кусочек души. Никогда бы не подумал, что моя хохотушка Рогацца способна так по-русски реветь, прощаясь. Оставил ей на память свой золотой погон с вожделенными звездочками и пару тысяч рублей, что моих в шкатулке было. Объяснил как сумел, что за бумажки эти можно получить много-много лодок для рыбалки. Много-много сетей, ситца на юбки, и нельзя купить ни одной минутки у государя императора. Не любовь, понятное дело, оплатил, — авось пригодятся… Вряд ли окажусь я на этом берегу снова, но пути моряка неисповедимы, как и пути Господни. А как славно было бы доживать никчемную старость на этом коралловом песочке… Только кому я тут буду нужен старой развалиной… Нет, все! Что позади, то позади!
— На руле! Не рыскать на курсе, кошачий сын собачьей матери!
— Есть не рыскать, командир!
— То-то! Бойся меня!
14 июня проводили «Смоленск», которому приказом штаба определено в кратчайший срок разгрузиться в Порт-Артуре и немедля вертаться в Питер. Теперь вот пойдем вшестером. Последней радиограммой с «Марии» сообщили, что прошли Аденский пролив и скоро нас нагонят. «Герасим» отстаивается на прежнем месте, по-прежнему же работая для нас маяком.
