Вечером я отправился в Аничков дворец, навестить вдовствующую императрицу Марию Федоровну. Так как она уже вполне оправилась от последствий отравления, то утром, по возвращении в Гатчину, я завалился спать до обеда. «Да, пожалуй, до свадьбы сына Мари выбыла из политической жизни»,– думал я, анализируя наш с ней обмен мнениями. Чем-то они там с Машей не сошлись в вопросе, сколько сантиметров до пола не должна доставать юбка невесты, так что я был строго озадачен в кратчайшие сроки повлиять на племянницу. Решив, что позиционная оборона в данном случае не годится и нужно контрнаступление, я поинтересовался, в каком именно из своих кошмарных официальных нарядов предстанет сама императрица.
– Вроде же договорились, любимая,– с невинным видом продолжал я,– что ты будешь изображать из себя умирающую старуху только две недели после покушения, а тут уже третий месяц пошел… Поэтому хрен с ней, с племянницей, пусть про нее у Гоши голова болит, а я хочу предстать на данном мероприятии в обществе прекрасной молодой женщины, а не живого памятника позапрошлому царствованию.
– Ты что, хочешь, чтобы я вырядилась во что-то подобное наряду невесты? – с подозрением спросила Мари.
– Разумеется, нет. Наряд невесты подразумевает некое целомудрие, которым она должна выделяться из остальных дам… У тебя тут Машины рисунки есть?
Конечно, они были, и я быстро перелистал эскизы. Ага, этот вроде ничего…
– По-моему, вот этот тебе подойдет, у тебя очень красивые ноги,– предположил я, подавая ей рисунок длинноногой секс-бомбы в мини-юбке и кургузом жакетике, полы которого кончались примерно в области диафрагмы. Переждав бурю возмущения, я перешел к следующему эскизу…
В общем, мне хотелось надеяться, что хотя бы сомнения я зародил. Потому как… ну надоело мне хуже горькой редьки постоянное созерцание дам, подметающих пол подолами своих юбок!
Но все это было вчера, а сейчас, проснувшись, я сел обедать и заодно послушать свежие новости от Татьяны. Кроме всего прочего, ей было поручено присматривать за семьей покойного Ники – как во избежание, так и вообще. И вот сейчас, за чашкой кофе, она рассказала мне, что прошедшим вечером у Алисы родился сын. Разумеется, все медики в Петергофе так или иначе работали на нее, так что уже имелся подробный доклад о состоянии здоровья новорожденного. Он появился на свет несколько недоношенным, но абсолютно здоровым! Ни малейших признаков гемофилии у младенца не было. «Окончательно все пошло наперекосяк! – резюмировал я про себя.– Тут уже и дети не те рождаются…» Но вообще-то я был рад за Алексея. Правда, ситуация требовала анализа. Ну и что, что прав на престол у младенца нет,– Аликс особа такая, мало ли что ей взбредет в голову, а тут и оппозиция какая-нибудь подоспеет. Ждать развития событий или превентивно ее слегка припугнуть?
«Ждать,– решил я, немного подумав.– Пусть пока посидит с дитем – пару-тройку фрейлин ей Танечка презентует,– и посмотрим, кто начнет навещать эту вторую вдовствующую императрицу».
Ну а потом мы потратили минут двадцать на устроение личной жизни самой Татьяны. Дело было в том, что ей теперь предстояло жить в основном в Петербурге. А муж пребывал в Георгиевске, замом у Тринклера! Что меня удивило, так это то, что Танечка, кажется, даже немного по нему скучала…
Вообще-то в Питере было место как раз для Сергея Князева – здесь закладывался завод по производству судовых дизелей (точнее, тринклеров), именно по которым Сергей и был специалистом мирового уровня. Но кем его туда назначить? Директором и думать нечего – это не Тринклер, завалит все в первый же день. Главным инженером при толковом администраторе-директоре? Тоже нельзя, Сергей совершенно не умеет отстаивать свою точку зрения, а без конфликтов с администрацией не обойдется. В общем, Татьяна предложила дать своему муженьку должность зама по связям с людьми, оставив тому чисто инженерные функции. Причем не абстрактного какого-то зама – у нее уже были две кандидатуры, но она затруднялась с выбором. Вникнув в ситуацию, я предложил соломоново решение: пусть у главного инженера будет два зама. Один по связям с начальством, другой – с подчиненными… Ну а уж проследить, чтобы главного инженера невзначай никто не обидел, Татьяна прекрасно сможет и сама. Так что я дал ей два дня на устройство семейной жизни, «Кондор» на этот же срок и пятьдесят тысяч на всякие связанные с переездом расходы.
Уходя, Татьяна оставила мне последние донесения Собакиной.
Оказывается, у той были интересные новости! Первая состояла в том, что, как раз когда я садился в «Кондор» для отлета из Циндао, к ней приехал муж, то есть де Хэвиленд. Его интересовали вопросы боевого применения «спитфайров» и переделки, внесенные в конструкцию самолета Токигавой. Но вообще над Джеффри помаленьку сгущались тучи. Адмиралтейство не могло простить ему того, что английский истребитель в боях совершенно проигрывал русскому «бобику»… Ей-богу, мне стало даже несколько обидно. Да что же эти уроды, они всерьез надеялись, что двадцатидвухлетний парень, получив от меня компоновку самолета, сделает его лучше моих образцов? Ведь самолет – это сложный комплекс, оценивать который нужно по сумме параметров, про половину которых Джеффри и знать не знал! Он решил, что истребителю нужна горизонтальная маневренность, и его «спит» действительно виражил лучше «бобиков». Но это привело только к тому, что наши навязывали японцам бой на вертикалях, к чему те были совершенно не готовы… В общем, по большому счету, самолет де Хэвиленда был не так уж плох, но высоким шишкам требовалось срочно найти виноватого. Во исполнение этого плана было заявлено, что главным качеством истребителя является скорость, а в фирме ДХ этого не поняли, ату их…
«Роллс-Ройс» увидел в этом хороший шанс и решил влезть в склоку со своим проектом сверхскоростного истребителя. Почитав описание проекта в пересказе Ксюши, я долго и весело смеялся. Сердцем нового самолета был новый мотор. Четырехтактный, водяного охлаждения, и аж о двенадцати цилиндрах. Расположены они были в один ряд… У меня просто не хватило воображения представить себе эту кишку. «Хоть бы сначала автомобили научились нормально делать, а уж потом в небо лезли»,– подумал я. Но то, что на Джеффри покатили бочку, открывало неплохие перспективы.
Жаль, конечно, что этого уродца англичане задумали слишком рано. Если я прав и в ближайшее время мировой войны не будет, то к ее началу по опыту эксплуатации роллс-ройсовского чуда уже будет придумано что-то поприличнее…
Это, кстати, общая проблема вооружения любой страны – оно должно быть хорошим, то есть новейшим, и его должно быть много. Но даже богатейшая Англия не может позволить себе содержать свой флот постоянно на пике боеготовности, а уж мы тем более… То есть руководство должно четко знать, когда будет война, и именно к ее началу готовить вооруженные силы. В этом смысле очень показателен опыт японцев – у них флот строился так, чтобы оказаться готовым и очень мощным именно в 1904 году. Начнись война на год раньше или позже – их преимущество было бы под большим сомнением…
Я уверен, еще в 1901 японцы уже не только знали, что будет война с Россией, но и когда она начнется.
