Гардинг прямо с борта яхты был приглашен в Зимний на беседу с Гошей. Так как я в это время вроде как пребывал на Канарах, то мне пришлось участвовать в ней виртуально, из своего кабинета. Гость, кстати, тоже обратил внимание на мое отсутствие и даже поинтересовался, приму ли я участие в переговорах. На что получил ответ: у канцлера возникли сложности с его дачей, в ее окрестностях появились какие-то приплывшие с Сингапура подозрительные личности. В связи с этим канцлеру предоставлен недельный отпуск за свой счет для урегулирования данной проблемы. Но если там все и дальше пойдет в том же ключе, как началось, продолжил Гоша, то максимум послезавтра Найденов вылетит обратно, потому что к тому времени нападавшие кончатся.
Гардинг, переварив эту новость, перешел к сути своего визита и озвучил то, что мы с Гошей услышали еще неделю назад.
– Вы совершенно верно заметили, – согласился с ним его величество, – что ни у России, ни у Германии в общем-то нет претензий к САСШ. Во всяком случае таких, которые нельзя разрешить мирными путями. Мы воюем, исполняя свой союзнический долг по отношению к Японии, которая, в отличие от наших стран, была сильно обижена Америкой. Незадолго до вашего визита я имел беседу с господином Ито, и он поставил меня в известность о позиции микадо по этому вопросу. Итак, выдачу Варбурга правосудию можно заменить явкой туда его представителя, но с соответствующей денежной компенсацией, размер которой подлежит уточнению. САСШ должны признать Гавайскую Социалистическую республику и убрать свои войска с Филиппин. После того как вы подтвердите согласие правительства Соединенных Штатов с этими требованиями, можно будет перейти к условиям перемирия и подготовке собственно мирных переговоров. Но то, что я уже высказал, коррекции не подлежит.
Примерно полчаса гость пытался объяснить, что столь жесткие условия для его страны неприемлемы, в ответ император со скучающим лицом отхлебывал кофе, а в перерывах рассказал три анекдота про поручика Ржевского. Наконец гость сдался, выразил принципиальное согласие своей страны с японскими требованиями и спросил, как Россия представляет себе условия перемирия.
– Все военные корабли САСШ остаются там, где были на момент его заключения, – пояснил Гоша, – военнослужащие, находящиеся на территориях воюющих стран, прекращают участие в боевых действиях. Они могут также принять меры к недопущению попадания своего вооружения в руки продолжающих войну стран Антанты, потому что каждый факт такого попадания будет нами фиксироваться, а по завершении этого процесса мы выставим счет вашему правительству.
– Да как же летчики, находящиеся в Англии или Австрии, смогут не отдать свои самолеты? – удивился Гардинг.
– Во-первых, им нетрудно будет их просто испортить. Во-вторых, они могут прицепить к плоскостям белые ленты и лететь к нам, по таким самолетам мы стрелять не будем.
Гардинг трепыхался еще около часа, но тут позвонила Маша и сообщила мужу, что стол к обеду уже почти накрыт, а ждать, пока кто-то там договорится с кем-то, она не будет. Так как королева-императрица еще не до конца отошла от последствий недавней диеты и совершенно не жаловалась на отсутствие аппетита, а Гоша из-за визита Гардинга толком не успел позавтракать, то, положив трубку, он решительно сказал:
– Извините, но как Верховный главнокомандующий воюющей державы я просто не могу позволить себе тратить время на продолжение бесплодной дискуссии. Или вы немедленно соглашаетесь с предложенными вам условиями, или в переговорах наступает примерно трехдневный перерыв, и они возобновляются по возвращении дивизий кайзерслюфтфлотте с бомбежки Вашингтона эфирными бомбами, подготовка к которой уже закончена.
– Я могу связаться с нашим посольством в Швейцарии? – растерянно спросил гость.
– Разумеется, нет. Эти три или четыре дня вы проведете здесь, в Зимнем.
Перед обедом Гоша все-таки отправил шифрограммы в Берлин и в Токио с кратким пересказом итогов беседы, я же должен был подготовить запись переговоров на случай, если кому-то захочется подробностей. Но это вряд ли, потому как само перемирие будет подписано только двенадцатого мая неподалеку от острова Флориш, крайнего западного в Азорском архипелаге. Он находился примерно на полпути между Штатами и Европой, и с нашей стороны туда уже завтра утром двинется эскортный авианосец в сопровождении двух артиллерийских и двух ракетных крейсеров. Гардинг, прямо из Зимнего связавшись с американским посольством в Швейцарии, сообщил нам, что их делегация прибудет к месту встречи на крейсере «Балтимор». Кроме того, он вручил нам несколько предусмотрительно захваченных с собой фотографий этого корыта, чтоб, значит, его случайно не потопили по пути к месту встречи. Увидев эти фото, я тут же сделал себе пометку: внести в перечень условий перемирия и передачу нам данного чуда американской техники. Я и не подозревал, что у них до сих пор сохранилось такое старье, и мне не хотелось упускать столь колоритный экспонат для создаваемого музея истории флота.
Ближе к вечеру я позвонил Вилли якобы с острова Гран-Канария. Кайзер пожелал мне дальнейших успехов в деле обороны своего имущества и выразил сожаление, что столь тщательно готовившийся воздушный налет придется отложить, а то и вовсе отменить. Правда, сожаление было не сильным, ибо, насколько я знал, готовность его воздушной армады была весьма относительной и, не случись так кстати подвернувшейся американской инициативы, дату вылета все равно пришлось бы переносить. Потом Вилли сообщил, что завтрашним утром из Киля выйдет крейсер «Бреслау», который привезет на переговоры немецких представителей. «Выхухоль» с господином Мацуокой уже в воздухе, сказал я, и к восьми вечера будет в Киле. Дальнейший путь японец должен был проделать на немецком корабле.
И наконец, после всего этого у меня появилось время поинтересоваться: а как там мои Канары? С чем меня кайзер поздравлял, вообще-то говоря?
Выяснилось, что английская эскадра еще на подходе была обстреляна вышедшим из Танжера немецким линейным крейсером «Мольтке», который смог сделать это безнаказанно, пользуясь преимуществом в скорости хода и дальности своих орудий. Изведя около сотни снарядов главного калибра, немцы потопили англичанам один броненосец и кого-то еще повредили. После чего, сочтя свою задачу выполненной, крейсер вышел из боя. Но к тому времени туда подтянулись «Барракуды» и утопили еще один броненосец, а затем небольшой бронепалубный крейсер, подорвавшись на мине, начал быстро тонуть. Наконец с берега на предел дальности было запущено две крылатых ракеты, одна из которых все-таки попала в броненосный крейсер – правда, не только не утопив, но даже не лишив его хода. Однако нервы у противника не выдержали, и все оставшиеся на плаву военные корабли повернули на запад и дали полный ход – то есть скорее всего, решили прорываться к Скапа-Флоу. Шанс дойти туда у них был, ибо наши мобильные группы имели приказ не связываться с теми, кто идет на базу, если, разумеется, это не грузовоз. Транспорты же с войсками, видя, что их бросили, повернули к острову Грасиосе и сели на мель метрах в пятидесяти от берега. «Барракуды» этому не препятствовали, ибо у них был приказ применять торпеды только в случае попыток высадиться на обитаемые острова архипелага. В настоящее время идет эвакуация команд и пассажиров данных судов, причем весьма поспешная, так как находящаяся поблизости «Барракуда» всплыла в надводное положение.
