– Ну что же, – вздохнул Конан Дойль, – позвольте поблагодарить вас за интересную и содержательную беседу. Могу ли я отправить кодированную радиограмму? И как будет выглядеть мое возвращение в Англию?
– На узел связи вас сейчас проводят, отправляйте на здоровье. А завтра с утра, если вы не против, та же самая «Выхухоль», на которой вы сюда прилетели, доставит вас обратно на «Сириус». Ваша яхта в полной сохранности, так что уже вечером вы сможете оказаться в Эдинбурге.
– Оперативно у вас все делается, – улыбнулся гость, вставая.
– Стараемся. Кстати, я бы посоветовал новому руководству Великобритании не затягивать с принятием решения, потому что четырнадцатого августа, а по вашему календарю двадцать седьмого, открывается Ялтинская конференция. И одно дело, если Англия к тому времени останется в состоянии войны с Четверкой, а совсем другое, если перемирие уже будет официально подписано. В таком случае лично я даже не возражал бы против присутствия английского представителя на заседаниях, где будут обсуждаться вопросы, непосредственно касающиеся вашей страны. Да, и если вам представится возможность, поздравьте от меня его величество Эдуарда Седьмого с одиннадцатой годовщиной коронации, которая, насколько я помню, будет послезавтра. Передайте королю мои искренние пожелания крепкого здоровья, а также успехов в управлении государством и в личной жизни. Подарка пока не посылаю, потому как наши страны воюют и такой поступок может выглядеть несколько двусмысленно, но тешу себя надеждой, что это ненадолго.
Я проводил гостя до приемной, где его уже ждал посыльный с узла связи, и двинулся было обратно, но секретарь показал мне на одно из кресел для гостей, из-под которого торчал кончик серого хвоста.
– Кис-кис-кис! – злорадно позвал я Светлую. – Иди сюда, кошка, я даже дверь подержу, чтобы тебя ненароком не прищемило. Ну видишь? Гость ушел, тарелки уже убрали… Облом, кошка, облом, меньше надо было ушами хлопать.
Светлая разочарованно огляделась, но тут же напустила на себя вид оскорбленной невинности. Мол, это в чем таком меня подозревают? Во-первых, клевета, а во-вторых, не больно-то и хотелось! После чего вспрыгнула на диван и вытянулась там, постаравшись занять как можно больше места.
Утром сэр Артур улетел, увозя с собой таблицы шифров и частот для экстренной прямой связи, а я разложил на столе бумагу, где кружочками были обозначены страны, а стрелками – кто с кем и как воюет. Я хотел убедиться, действительно ли с выходом Англии из войны она будет закончена, а то мало ли, вдруг получится как в том мире. Там Черногория тоже объявила войну Японии в начале четвертого года, но из-за отсутствия флота никакого участия в ней принять не смогла, так что про нее и во время войны почти не вспоминали, а уж после и вовсе забыли. Причем настолько, что в документах Портсмутского мира она не упоминалась вовсе! Ну а потом начались всякие мировые войны и революции, и на некоторое время Черногория просто исчезла с карт. Но уже в двадцать первом веке, получив независимость после распада Югославии, вновь образовавшееся государство вдруг с удивлением обнаружило, что оно до сих пор находится в состоянии войны с Японией! Японцы, когда услыхали об этом, были удивлены не меньше. И я не хотел, чтобы и тут случился какой-нибудь аналогичный казус.
Мое внимание привлек кружочек, обозначающий Гавайи. Рядом с ним была нарисована точка со знаком вопроса, а от нее шли пунктиры к Англии и Штатам. Я запросил подробностей, и через полчаса молодой сотрудник секретариата, рисовавший эту бумажку, разъяснил мне суть проблемы. Оказывается, на самом краю архипелага приткнулся остров Ниихау, являющийся частным владением семьи каких-то Робинсонов! И правительство новообразованной Гавайской Социалистической республики почему-то не стало включать его в состав своего государства. То ли забыло, то ли постеснялось, причем в силу занятости другими вопросами мои службы даже не озаботились выяснить, от неопытности или за взятку с этим правительством приключился приступ деликатности на фоне склероза.
Но я, не страдая ни тем ни другим, задумался. Это с какой такой стати остров, имя которого похоже на название научно-исследовательского института, до сих пор находится в собственности каких-то Робинсонов? Судя по всему, они либо англичане, либо американцы. А значит, надо озадачить свой юротдел составлением обоснования: на основе какой буквы закона права на этот остров его бывших владельцев в настоящее время юридически ничтожны и почему он теперь должен быть передан в собственность кому-нибудь более достойному. Например, гражданину Г. А. Найденову. Который, так как английский язык ему не родной, переведет окончание названия, то есть «хау», не очень точно, и остров будет называться Ниичаво, в честь незабвенного НИИЧАВО.
Глава 31
Итак, во вторник 14 августа 1912 года в Ялте открылась конференция стран Четверки, посвященная итогам практически завершившейся мировой войны.
Германию на ней представляли кайзер Вильгельм Второй и его сын кронпринц Вильгельм, Японию – председатель Тайного Совета Ито, как личный представитель императора, и премьер-министр Кацура, Россию – император Георгий Первый с канцлером Найденовым, а Черногорию – Никола и Маша, которая вспомнила, что она, кроме всего прочего, еще и курильская королева. За время войны ей до смерти надоело практически безвылазно сидеть в Зимнем, а тут очень кстати подвернулась возможность провести бархатный сезон в Ялте.
Историческая конференция началась с того, что была сделана официальная парадная фотография ее участников. В самом центре важно стоял Никола Черногорский как обладатель самого яркого мундира, самого объемистого брюха и наибольшего среди присутствующих количества орденов на нем. По правую руку императора были запечатлены два Вильгельма и Ито с Кацурой, а по левую – ее величество королева Мария Первая, Гоша и скромно приткнувшийся с самого краешку я.
Потом было торжественное открытие мероприятия, на котором его участники обменялись речами о том, что раз уж они тут собрались, то надо приложить все силы к созданию справедливого мироустройства, затем состоялся ужин. Собственно работа должна была начаться на следующий день.
Она прошла достаточно скучно, что говорило о хорошей подготовке конференции, и закончилась в пятницу вечером. Главным итогом было то, что вместо расплывчатого понятия «зоны влияния» были документально зафиксированы зоны интересов входящих в Четверку держав. Главной характеристикой зоны интереса было то, что всякая деятельность там остальных стран Четверки допускалась только с согласия державы-интересанта. А что она сама там будет творить – это ее дело, при условии соблюдения в общих чертах прав местного населения. Причем зона интересов вовсе не обязательно становилась колонией. Например, японская включала в себя и Австралию, которую решено было оставить в составе Британской империи, а немецкая – аналогично Южную Африку. Наши интересы были признаны в Маньчжурии, Монголии, Израиле, Персии и на Аляске.
Что касается Южной Америки, то было принято решение, что ни у кого из Четверки она особого интереса не вызывает и останется в состоянии как до войны. То есть там можно творить что угодно, сообразуясь лишь с правилами международных приличий и даже с законодательствами тамошних стран, если, разумеется, это будет не трудно зачем-то обратившей туда свой взор державе. Практически такой же статус приобретала Индия. Кроме того, по личной просьбе Одуванчика было принято отдельное решение по зоне интересов Курильского королевства, куда вошли французская Полинезия и архипелаг Питкэрн, который лорд-протектор собирался официально аннексировать у Англии.
