Книга Свет истины. Хроника второя, страница 50. Автор книги Игорь Недозор

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Свет истины. Хроника второя»

Cтраница 50

* * *

— До них мили три, скоро можно будет открывать огонь, — доложил подбежавший флаг-лейтенант.

Дон Орио был внешне спокоен, но то, как нервно поигрывал он своим капитанским свистком (золотой дельфин-дракон, обвившийся вокруг якоря), выказывало его истинное состояние.

Он молча посмотрел на старшего офицера, капитана второго ранга Аррано да Нуньес. Немногословный каильянец лет под пятьдесят, в чертах лица которого явно сквозит танисское происхождение, а значит выше, чем он поднялся, ему уже не взлететь (лучшего старпома и не придумаешь). Они с Ронкадором уже давно плавают вместе, еще с «Мальдены», и понимают друг друга без лишних слов.

Под их командой один из лучших кораблей не то, что королевского флота, но, без пафоса можно сказать, даже всего подлунного мира. Пятьдесят пушек, почти полторы тысячи тонн дерева, парусины, пеньки, железа и человеческой плоти; сто восемьдесят футов в длину и пятьдесят два в ширину, медная обшивка, бронзовые скрепы и болты, керрольский дуб, кивиррский кедр, тик и кведрахо из лесов Нуова Касильяно, крепчайшие канаты лимасской пеньки и лучшая танисская парусина.

Сейчас пришло время кораблю флота его благоверного величества Карлоса XIII отрабатывать вложенные в судно золотые риэли, расстрелянные за годы его службы порох и ядра, сожранные его командой солонину и муку и выпитые вино и ром.

Орио ухмыльнулся, поправив усы, и дунул в капитанский свисток, вторя которому заверещали свистки офицеров, дудки боцманов и капралов.

— К бою го-о-товсь!!

Прошедший час галеон только и делал, что к нему готовился.

Нижние реи были подвязаны цепями, то тут, то там были расставлены лохани с водой, в которой мокли одеяла — тушить пожары.

Матросы, разгоряченные ожиданием схватки, суетились, карабкались и перекликались по всему судну, натягивая дополнительные штуртросы на корме, подтягивая снасти.

Всюду маячили вооруженные до зубов люди, на вантах и реях уже устроились стрелки с парой-тройкой заряженных аркебуз, а по звукам команд, доносившимся с орудийной палубы, даже профан бы догадался, что и нижний дек не бездельничает.

Койки, мешки с рисом и горохом, разнообразная ветошь — все это закладывалось в сетки, окружавшие орудия, для защиты если не от самого снаряда, то, по крайней мере, от щепок и обломков, которые будут разлетаться в разные стороны во время обстрела. Лучшие стрелки разобрали аркебузы, и за каждым из них встали подручный-оруженосец и заряжающий с пороховницами, пыжами и запасными фитилями.

Между тем подносчики пороха и зарядов проворно, словно муравьи, тащили канонирам боеприпасы, а запаренный обер-фейерверкер истекал потом в крюйт-камере, фасуя порох по картузам в компании «обезьян».

Другие лихорадочно хлопотали, обматывая реи цепями, поднимая наверх подсумки со снаряженными патронами или проверяя крепления противоабордажных сетей.

В лазарете, под который пошла корабельная часовня, вытащенный из каюты мэтр Айдаро раскладывал инструменты на прокаленном медном противне, бросая полные страдания взгляды на стоявший под присмотром его ассистента-цирюльника бочонок с ромом.

Десять артиллеристов встали у каждой сорокафунтовки, по восемь — у шестнадцатифунтовок верхнего дека и по пять — у десятифунтовок на шканцах.

Ядра и цепные книппеля ожидали своей очереди на отправку в пушечные жерла.

А в двух пышущих жаром калильных печах сияли багровым светом ядра и тяжелые гроздья крупнокалиберной «виноградной» картечи, чьи литые чугунные пули затянуты в сетку из горного льна. Вокруг печей суетились приставленные к ним кузнец и кок, подкладывая дрова. Стоит прозвучать команде — и дюжие полуголые матросы клещами выхватят снаряды из огня, сунут в плетенные из железных прутьев корзины на ножках, прихлопнут крышкой и потащат на коромыслах к орудиям, специально для такого дела заряженным не полностью, чтобы, быстро впихнув раскаленный металл в ствол, прянуть в разные стороны — за те мгновения, пока пушкарь подносит фитиль к запальнику.

Даже для переноски раненых и мертвецов был выделен десяток дюжих матросов.

Боцманы со своими людьми расположились на баке и на шканцах. Парни из оружейной команды в мрачном и грозном молчании раскладывали между орудиями кто ружья, пистолеты, сабли, ручные гранаты и пороховницы, кто абордажные багры, копья и топоры.

Музыканты числом семь устроились под капитанским мостиком, чтобы громом литавр и ревом карнаев подавать сигналы или просто вселять мужество в сердца. И даже профос в своем «рабочем» кафтане приготовился к предстоящему делу, положив перед собой три снаряженные аркебузы — ведь бунтовщиков и трусов полагалось, как записано в уставе, «нещадно аркебузировать» — то есть, проще говоря, пристрелить как собаку.

Одним словом, на корабле кипела работа, но все совершалось без лишних слов и шума.

Ведь морской бой — это вам не скоротечная кавалерийская атака и даже не быстрое схождение пехотных терций на суше.

Даже если случается так, что сходящиеся корабли сумели поймать два встречных ветровых потока и идут встреч друг другу почти без лавирования, схождение все равно занимает не минуты, а иногда многие часы.

За это время можно успеть многое. В третий или десятый раз проверить содержимое пороховницы и сухость фитиля в серпенте, провести точильным камнем по и без того острому, как бритва, абордажному топору или кортику, глотнуть украдкой рому из сбереженной фляги. Есть время должным образом раскалить ядра, поднять на мачты гранаты и пули для сидящих там стрелков, подлить лишний раз масла в ружейный замок, помолиться или поднять «флаг верности».

Весь прошедший час капитан обходил корабль — от льял, в которых пищали потревоженные суетой крысы, до нижнего марса бонавентур-мачты, куда поднялся по вантам, проигнорировав подъемник.

Везде он ободрял людей, хвалил, даже позволил себе пару раз отпустить соленую шутку, хотя обычно никогда не употреблял бранных слов при нижних чинах.

И люди поневоле приободрялись, видя, как спокоен и весел их командир.

На самом деле, на душе Ронкадора было не так уж легко. Нехорошее предчувствие не отпускало его, поневоле порождая мрачные мысли. К тому же за свою долгую жизнь ни разу дон Орио не был в таком бою. Случалось ему топить пиратские шлюпы и всякую мелочь вроде пинасс, даже встречаться с флейтами и фрегатами — те предпочитали бежать, но дважды он пускал их на дно. Однако сейчас судьбе было угодно поставить против них тяжелый фрегат и галеон, пусть и не столь мощный, как его «Леопард». Два против одного, почти равенство по пушкам, да еще командует ими самый опасный человек в этих водах.

Нет, капитан не боялся.

Во-первых, трусу в море не место.

Во-вторых… Все-таки его корабль был сильнее любого пирата в этих водах.

Пусть разбойники в пьяной болтовне похваляются числом взятых на абордаж и потопленных галеонов, количество которых обычно возрастает по мере количества выпитого. Пусть сочинители романчиков в Фальби и Сеговезе, ни разу не видевшие эгерийского солдата, живописуют доблесть и удачливость презренных пиратов и стоимость награбленных сокровищ!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация