Но и тут земляне нашли хитрый способ, как улучшить свои дела, поскольку вроде как неприлично верховному правителю быть одновременно и представителем племени, он как бы над всеми. Так что места «депутатов» от народа Волка заняли Лыков и его побратим Сурдоб — самый молодой из старейшин. Тут даже Гохосс-Са не стал воздерживаться и проголосовал за.
Был также сформирован «консультативный орган» (тьфу, как смешно и нелепо звучат тут все эти земные термины). Опять же идея была Костюка и Ильгиз, но вброшена через все того же Лыкова. Дескать, уже давно пора, чтобы голос тех, кто стоит между миром земным и небесным, звучал наравне с голосом правителя. Так появился Совет Мудрейших — собрание шаманов и магов, выбиравших своего председателя. Как ни смешно, именно так должность и называлась на местном всеобщем — тот, кто «председает», то есть сидит выше всех.
Как ни странно, шаманы сами без подсказки выбрали не кого-то из своих, а решили, что им лучше подойдет Аор Тахрис Мак Арс.
Степные шаманы всегда предпочитали вести замкнутый, отстраненный образ жизни — так лучше свалить все дела на городского и явно сообразительного мага.
Были между делом официально решены и вопросы управления Октябрьском.
Городом управлял все тот же Совет, и главой его стал конечно же Макеев — Сантор Макхей, теперь носивший титул сардара — что-то вроде князя по земным меркам. Тоже пойдет на пользу — сардар, понятно, не какой-то там майор.
Закрепив решения курултая еще одной веселой пирушкой (прошедшей на этот раз под пристальным присмотром Аора с его магической братией), делегаты из числа нездешних разъехались по местам проводить постановления «партии и правительства» в жизнь, а гарнизон, так себя называли по привычке горожане, естественно, стал делать то же самое у себя дома.
А что выйдет из всех этих затей — время покажет. В конце концов, сами придумали, сами и переделают, ежели что не так пойдет.
Как в старой песне: «Нам ли стоять на месте?//В своих дерзаниях всегда мы правы…»
А если кто станет на их пути… ну так сам виноват!
Великая Степь. В трехстах километрах к северо-западу от Октябрьска/Тхан-Такх
Никакой особенной необходимости в сегодняшней охоте не было.
Мяса в кладовых вдоволь, гостей, которых следовало развлекать, не имелось, докучных дел, до того изматывающих нервы, что не знаешь, куда бы сбежать, тоже.
Просто захотелось подумать, побыть наедине с мыслями. А где еще так славно думается, как не в Степи?
Поэтому выбрался налегке, без особой экипировки и привычной, полагавшейся его сану свиты. Кликнул с собой трех верных нукеров, велев ехать так, чтобы он их не замечал.
Немного подпортил настроение шаман, старая кляча, сунувшийся к нему с какими-то предзнаменованиями. Отговаривал сегодня ездить куда бы то ни было. Привиделась ему, дескать, гиена, сожравшая Священную Луну.
— Не ездил бы, повелитель. Дурной знак. Прогневал ты кого-то из сильных.
Хан только отмахнулся от назойливой мухи. Вздумал советы давать. Никакого проку от него в последнее время. Одряхлел, ясность ума и сноровку утратил. Пора, пора менять его на нового, молодого и цепкого, да чтоб владыке не перечил, а верным и усердным слугой был.
Раздражение на вещуна прошло, едва кочевье скрылось с глаз и бескрайняя Степь приняла своего сына в материнские объятия.
Вот так всегда. То ли ветер выдувает из головы дурные мысли, то ли запахи от буйного разнотравья умиротворяюще действуют на душу, кто знает?
Сначала несся сломя голову. Но отъехав от стойбища на приличное расстояние, пустил скакуна шагом. Пусть отдохнет верный друг, а хан тем временем о делах подумает.
Что-то там не срослось с его попыткой отправить на тот свет мерзкого чужинца. То ли дозу яда не рассчитал, то ли отраву недоброкачественную всучил ему проходимец-жрец Неназываемого, то ли пришлец оказался заговоренным от подобных покушений. Так или иначе, но два месяца прошло, а из Тхан-Такх никаких вестей даже о болезни тамошнего сардара.
Нехорошо. Придется держать ответ перед нанимателем по всей строгости. А тот шутить не любит. Велел любыми путями устранить Сантора Макхея, пообещав взамен не трогать территорию племени Гохосс-Са, а самого хана оставить во главе его двадцати бунчуков. Серьезное обещание, требовавшее серьезного подхода к решению проблемы.
Он же просчитался, не сочтя задание весьма сложным. И ведь какая возможность была. В ближайшее время подобная вряд ли еще представится.
Можно, конечно, напроситься к нойону в гости под видом того, что решил проверить, как работает его представитель в курултае. Однако ж это то же самое, что соваться голышом в муравейник. Сожрут и не поморщатся. Чего тогда будут стоить все его договоренности с новым хозяином?
Подослать наемных убийц? Это вернее. И кое-какие шаги он уже предпринял. Но кто поручится, что и злодеи не оплошают, как опростоволосился он сам? По рассказам, сардара охраняют так, словно тот сам Сын Бездны. И такие меры предосторожности были приняты чужинцами как раз два месяца назад, после окончания курултая.
Неужели они что-то пронюхали? Но почему тогда хан благополучно уехал оттуда — ведь за попытку отравить на пиру любого по законам Степи ждала смерть? Ну ладно, они не решились бросить ему вызов открыто — но ни тебе тех же убийц, ни даже косого взгляда.
Коварные пришельцы не хотят зря ссориться с могущественным владыкой? Вполне возможно. Он и сам затаился бы на их месте. Им есть чего терять. Без союза со Степью, как это верно подметил наниматель, чужинцам здесь не выжить даже с их чудесными металлическими нетварями. Потому и спешат навязать степнякам дружбу, заставив играть по своим правилам. Оттого и нужно разрушить их план в зародыше, чтобы не укрепились они здесь, на Аргуэрлайле.
Мудр, мудр его союзник. А вдвойне мудр, что сам не пытается убрать врага, предпочитая действовать его, Гохосс-Са, руками… Потому что если дело всплывет наружу, то не оправдается хан, потому что хан, слушающийся чужого приказа, еще хуже, чем хан, травящий на пиру хозяина празднества!
Из-под копыт скакуна порскнул заяц.
Ага, можно развлечься. Все-таки на охоту выехал.
Ну-ка, держись, ушастый!
Достал из седельной сумки пару легких дротиков. Примерился. Отвел руку, чтобы нанести верный удар.
И тут, дико заржав, конь встал на дыбы.
От неожиданности хан не удержался в седле. Однако натренированное тело степняка вовремя среагировало, и Гохосс-Са не сверзился кулем наземь, а сумел спланировать на корточки и сразу же встать на ноги.
Погрозив кулаком скакуну, хотел схватить его за узду и вновь запрыгнуть на спину, но не тут-то было.
Животное с каким-то жалобным всхлипом понеслось прочь от хозяина и вскоре скрылось с глаз.
Пожал плечами. Ничего, нукеры нагонят беглеца. Но что это приключилось с гнедым? Никак испугало что-то.
