— Хм, но тогда почему шаманов меньше, чем магов? — задал резонный вопрос Антон Карлович.
— Все очень просто. В замкнутых, относительно немногочисленных родах и племенах, где кровь не смешивается и не разбавляется, эти гены накапливаются. А в остальном мире, где население перемешивается, где в городах собираются большие массы людей и выбор брачного партнера весьма широк, подобные генетические линии давно пресеклись.
— Отчего же местные об этом не узнали?
— Трудно сказать что-то определенное. Не забывайте, тут было несколько эпох больших войн, и колдовские ордены гибли в неменьшей степени, как и обычные страны. В той же Конгрегации не было ни одной магической конторы старше шестисот лет. Побежденные старались уничтожить свои колдовские книги, чтобы те не достались победителям, а кроме того, девять десятых подобных сочинений были зашифрованы, и прочесть их постороннему, даже если такие трактаты захватывали, было почти невозможно. Да еще учтите, чтобы это толком использовать, потребуется не одна сотня лет. А кто будет заниматься такими долгосрочными затеями даже тут? Но что я хочу сказать. Я тут посмотрел кое-какие летописи и выяснил, что число способных к магии, да и их сила, с течением времени становится все меньше.
— И что это значит?
— А то и значит, что нам следует ориентироваться в перспективе не на магию, а на шаманство.
— Интересно, в какой это перспективе?
— В перспективе долговременного освоения Аргуэрлайла.
— A-а, — как-то неопределенно протянул куратор проекта «Порог». — Ну-ну. Ступайте, майор. Я подумаю над вашим докладом. И сообщу куда надо.
Начальник 13-й лаборатории вышел, а Мезенцев принялся внимательно изучать лежащую перед ним стопу печатных листов в скоросшивателе. Надпись на титульном листе гласила: «Специфические виды нетехнического воздействия на окружающую среду». Ниже в скобках еще слово «Магия». И еще ниже мелкими буквами — «Исследовательский центр № 13».
Его детище наконец выдало первую серьезную продукцию.
Умник Байдаков на правах научного руководителя проекта притащил сюда своих подчиненных из секретных институтов — те так и ходят надутыми индюками вокруг портала, пытаясь разобраться, что это такое и почему вывел не туда? Тихомиров тоже вот сформировал свою «научную» группу — из студентов-недоучек, загремевших в армию, военных переводчиков и сообразительных офицеров вроде канувшего в неизвестность Каирова. Что они там «изучают», непонятно. Надо бы, конечно, поинтересоваться, пока их шеф в нетях. Пусть Сердюк этим займется. А то, понимаешь, темнят.
А вот Мезенцев пошел другим путем. Пренебрег возможностью, которую ему давал статус одного из первых лиц в «проекте особой важности», и не стал выписывать кучу спецов из институтов и лабораторий Комитета госбезопасности, ограничившись тремя-четырьмя людьми из категории лично ему обязанных — для общего руководства.
Вместо этого собрал сюда кое-кого из своих бывших подопечных — всех этих тарелкоманов, ловцов снежного человека, всяких там лозоходцев и народных целителей. Разумеется, не всех подряд, а тех, кого можно было незаметно выдернуть, кого не хватятся — одиноких, бессемейных и в том же духе.
Руководствовался Антон Карлович при этом тремя соображениями.
Во-первых, они, как ни крути, занимались вопросами, очень похожими на те, которые весьма интересуют его и прочих заинтересованных лиц (вот каламбурчик).
Во-вторых, все эти люди, без сомнения, если и не слегка (а хоть бы и не слегка!) сдвинутые, то, во всяком случае, не от мира сего. То есть в ситуации, когда речь идет конкретно о мире «не сем», имеют определенное психологическое преимущество. По крайней мере, пресловутый здравый смысл с его «этого не может быть, потому что не может быть никогда» им не помешает.
Наконец, в-третьих, личности эти наверняка будут благодарны тому, кто дал им возможность прикоснуться к действительно великим тайнам и посетить иной, полный загадок мир. А личная лояльность тоже кое-что значит.
И вот перед ним результат их работы — самое подробное досье о здешней магии, какое только удалось собрать.
И содержалась там масса любопытных вещей.
Прежде всего никакой единой магии, как таковой, не существовало в помине. Она распадалась на десятки, если не сотни направлений, весьма далеких друг от друга, а те, в свою очередь, дробились на невесть какое количество ответвлений, различия между которыми зачастую были не меньшими, чем между более крупными разновидностями. Причем собственно магию следовало отличать от колдовства — понятий далеко не тождественных.
Это не считая глубокой разницы между собственно магией и шаманством, которые объявлялись сугубо противоположными, и дело было не только в том, что назвать мага шаманом и наоборот почти равнялось тяжкому оскорблению.
И если сила мага определялась пресловутыми ступенями мастерства, то говорить о силе шамана можно было лишь условно.
Конечно, были шаманы высшего класса — тэсо. Эти занимались в основном лечением. Могли, например, отправиться в иной мир за душой умирающего. Иногда им даже удавалось воскресить мертвого, правда не позднее чем через три дня после кончины. Причем не поднять неупокоенного, а именно вернуть человека к полноценной жизни.
Но бывало, даже самый рядовой шаманчик захудалого рода, который только и мог, что лечить скотину да насылать вожделение на приглянувшихся молодух, творил такое, что не под силу даже высшим магам. Примером могут служить руины третьего по величине города Сарнагарасахала — Иокку, сто лет назад стертого с лица земли камланием вот такого вот степняцкого чудотворца, мстившего за гибель своего рода на алтаре Шеонакаллу.
Но и сама магия была невероятно разнообразной. И даже направления, работающие с одной и той же, выражаясь по-местному, стихией, могли различаться диаметрально.
Например, была огненная магия, называемая в отчете ученым словом — пирокинез. Владеющие ею могли зажечь пламя на дистанции прямой видимости, а самые сильные — даже погасить пламя, но тоже при условии, что его видят. (И слава богу, иначе воевать в Аргуэрлайле у ОГВ никак бы не получилось: чародеи просто остановили бы двигатели боевых машин, да и огнестрельное оружие стало бы бесполезным — при негорящем-то порохе.)
И одновременно существовала магия огня, ничего общего с огненной не имеющая. Ее адепты — служители богини Сиххет, ведавшей вообще-то плодородием, любовью и виноделием, каким-то образом черпали из пылающей стихии силу.
Способы были разные, но самый распространенный — хождение босиком по тлеющим углям, после которого люди получали возможность исцелять самые тяжелые болезни, предвидеть будущее, вызывать дождь или даже менять судьбу человека. Причем, в отличие от почти всех прочих областей чародейства, особых способностей тут не требовалось — просто было нужным умение «договориться с огнем», которому могли обучить в любом деревенском храме, — правда, учили далеко не всех, кто хотел этого.
