— По… подобные вопросы не решаются так просто, достопочтенная. Я не уполномочен принимать столь ответственные решения! — залепетал Симонян, чувствуя, что покрывается холодным потом.
— Тогда передайте тем, кто может решать: пока целительниц ковена Грайи не пустят на землю вашей страны, а это главное наше условие, ни один из ваших не получит от нас помощи, даже если будет умирать у порога главной обители! Ибо невозможно исцелять людей, если этому мешают. И не должно оказывать поддержку тем, кто не позволяет получить ее другим. «Измененные» же стали нашими братьями и сестрами по Силе. Потому обижать их — значит причинять ущерб самому ковену Грайи.
Изложив все это, девчонка оставила кабинет полковника.
Некоторое время он сидел, тупо уставясь на треклятую бумагу.
Да, удружили слуги милосердной! Нечего сказать, удружили.
Он вспомнил пациентов из очереди, уже успевшей выстроиться к его щепетильным коллегам.
Жена зампреда Совета министров, страдавшая ожирением последней стадии.
Дочь маршала, ставшая бесплодной, после того как подцепила триппер от кого-то из своих многочисленных любовников.
Любимый сын главного конструктора межконтинентальных ракет — запойный пьяница.
И прочая и прочая!..
Все уже были обнадежены, что вскоре получат чудодейственные снадобья, которые дадут стопроцентный результат.
И как он будет теперь объясняться с ними всеми и с их родней? Вах!
Во время последней командировки на Большую землю один весьма важный человек, избавленный благодаря служительницам Братства Грайи от застарелого простатита, сообщил Симоняну по-дружески, что приказ о присвоении ему «генерала» уже на подписи у самого.
И вот надо ж такому случиться!
А ведь Ашот Мартунович уже видел себя начальником специального медицинского управления, не меньше чем с двумя большими звездами на погонах и как минимум членкором Академии медицинских наук! Выждав чуток и проведя ряд дополнительных экспериментов с волшебными составами и мазями грайиток, можно было бы предложить свои услуги кремлевским старцам. Вот где поле чудес!
Теперь все летело к чертям из-за этих истеричных баб с их идиотскими принципами!
Ну почему их нельзя прижать как следует, чтобы они вмиг забыли всю свою дурь?! Есть же, есть спецсредства у всесильной конторы, чьи интересы представляет тут генерал Мезенцев? Ему-то вряд ли понравится пункт о запрете исследований «измененных», этих мутантов, психологических уродов, отданных в распоряжение таинственного и грозного 13-го отдела. Нескольких из них, правда, зацепил Тихомиров, определив в курируемое им «особое подразделение». Но, насколько Симонян был осведомлен, у генерала сейчас какие-то нелады с руководством, из-за которых герою Сарнагара пришлось задержаться на Большой земле. Пользуясь этим, лаборатория 13-го отдела наложила лапу на всех выявленных и отобранных Тихомировым стихийных экстрасенсов. Когда суровый полководец вернется, скандала не избежать. Но пока суд да дело… Да и вернется ли он вообще?
Однако главное требование чародеек не в этом. А в том, чтобы их допустили на Землю.
Может, и в самом деле разрешить построить им в Союзе эти дома Грайи? Не рухнет же государство, в конце концов?
Ну да, как же!
Насколько он знал, дома Грайи, где бы они ни находились, обладали, по-современному выражаясь, экстерриториальностью. За оградой обителей целительского ковена жизнь подчинялась только их законам и обычаям. У грайиток было право осуществлять суд по всем внутренним делам, и даже если какая-то из сестер совершала преступление, выходящее за рамки компетенции ковена, то и тогда в состав суда обязательно входил кто-то из сестер. У них было и право убежища, хотя, конечно, заведомых злодеев они не укрывали.
Как такое можно позволить? Да при мысли, что нечто подобное заведется у них в Союзе, любому начальнику сразу потребуются услуги грайиток! Определенно инфаркт хватит.
Да почему только в Союзе? Пожалуй, ни один правитель Земли не придет в восторг, если на его территории появится кто-то, ему не подвластный, и главное — неуязвимый.
Что же делать?
И вдруг какая-то отчаянная веселость охватила его.
Он передаст наверх слово в слово все, что изложила ему Сира Лей, вместе с этой бумагой.
В конце концов, простатиты и цирроз печени не у него, а у тех самых, от кого зависит, какое принять решение.
Вот пусть и решают, что им важнее: или невинность, ха-ха, идейную соблюсти, или…
Или, как гласит пословица, здоровенькими помереть.
Октябрьск. Казармы имени Дзержинского
Изобретать что-то сверхновое в военной педагогике Макеев не стал. Опыт работы с туземным населением у него уже имелся, так что пошел проторенной дорожкой. Тем более стояла задача подготовить не каких-то отличников боевой и политической подготовки, а просто солдат, элементарно знающих, с какого конца заряжать автомат.
Минометчиков без затей натаскивали в последовательности движений — взял мину, повернул взрыватель, опустил в ствол и быстро сел рядом, зажав уши.
Собирать и разбирать ротный миномет калибра 84,2 холмийцы научились довольно быстро — за два-три занятия буквально.
Обучать магов рытью минометных окопов и ячеек и особенностям оборудования позиций майор посчитал излишним — как-никак союзникам предстоит сражаться с войском, самое страшное оружие которого — арбалеты с железными дугами. (Если не считать магии, конечно.)
Сложнее было с управлением артиллерийским огнем.
Все эти эллипсы рассеивания, траектории и прочее даже для самых умных были темным лесом.
Выход был — поставить на целеуказание землянина, но начальству попала вожжа под мундир, и оно требовало исключить участие советских граждан в будущих частях — только в качестве советников.
«Ага, — злорадно думал Макеев, оглядываясь на своих орлов из сводной роты, — как наших басмачами разбавлять, так ничего. А наоборот — ни-ни? Как же наши советники во Вьетнаме, на Кубе и в прочих горячих точках?»
Впрочем, на нет и суда нет.
Подумав, он, однако, нашел выход.
Заказал у местного медника копии шкалы минометного прицела, где вместо цифр были изображены разные твари — бык, мышь, волк, лесной лев, рыба, дракон, орел. Точно такая же была заказана и для дальномеров.
И дело пошло, хотя любой первогодок из землян показывал лучшие результаты.
Стрельбу с закрытых позиций и прочие премудрости Макеев решил отложить, что называется, до лучших времен.
Плюнув на прицелы, распорядился снаряжать магазины автоматов обычными и трассирующими вперемешку, чтобы его подопечные смогли корректировать огонь по трассам.
Конечно, при этом в молоко уходила половина боеприпасов, но хотя бы не все.
